Луна предателя - Линн Флевеллинг

Оказавшись внутри, юноша не почувствовал себя лучше. Хотя отведенные вновь прибывшим покои имели все необходимые удобства, а улыбающиеся боктерсийцы старались всячески услужить, дом по-прежнему оставлял тягостное, мрачное впечатление — совсем не похожее на чувство простора и комфорта, которое Алек испытал в Гедре.

«Что на свете может заставить считать это место красивым?» — снова начал гадать Алек, но, пока Кита показывал им дом, предпочел оставить свое мнение при себе. Молодой боктерсиец провел их с Серегилом по лабиринту еле освещенных, расположенных на разных уровнях комнат, соединенных узкими коридорами и галереями, идущими под странными углами. Внутренние помещения не имели окон, а внешние выходили на широкие балконы; ни занавесей, ни ставней, обеспечивающих уединение, они не имели.

— Интересные же архитектурные идеи были у ваших башваи, — пожаловался Алек Серегилу, споткнувшись о неожиданно встретившуюся в проходе ступеньку.

Внутренние стены были сооружены из того же узорчатого камня, что и внешние. Алек, привыкший в Скале к красочным фрескам и статуям, нашел это странным: казалось бы, здешние жители тоже должны стремиться сохранить живописную память о своей жизни…

Большую часть нижнего этажа занимал просторный зал для торжеств. Маленькие комнаты позади него отводились для личных нужд обитателей; в задней части здания располагались ванные и огромная кухня, выходящая в обнесенный стенами конюшенный двор. Правую сторону его занимали стойла, а слева тянулось низкое строение, в котором расположились солдаты турмы Беки. Калитка в стене выходила в узкий проулок между предназначенным для гостей домом и домом Адриэль.

Клиа, Торсину и Теро были отведены покои на втором этаже, Серегилу и Алеку — большая комната на третьем, мрачная, несмотря на красочные ауренфэйские украшения; ее высокий потолок тонул в темноте.

Алек обнаружил в конце коридора узкую лестницу и поднялся по ней на плоскую крышу к восьмиугольному каменному павильону — той самой башенке, которую заметил раньше.

Через арки в каждой из восьми его стен открывался красивый вид на город. Внутри находились скамьи и столы из гладкого черного камня. Оказавшись в одиночестве в павильоне, Алек с легкостью представил себе сидящих вокруг первых обитателей дома, наслаждающихся вечерней прохладой. Мгновение он почти слышал эхо умолкших голосов и шагов, звуки музыкальных инструментов.

Неожиданный скрип кожаной подошвы на камне заставил юношу вздрогнуть; обернувшись, он обнаружил, что в дверях стоит усмехающийся Серегил.

— Видишь сны с открытыми глазами? — Он подошел к арке, выходящей на дом Адриэль.

— Пожалуй. Как называется это сооружение?

— Коллос.

— Такое чувство, будто здесь водятся привидения. Серегил положил руку на плечо Алеку.

— Так оно и есть, только их не нужно бояться. Сарикали снятся сны, и иногда город во сне что-то бормочет. Если достаточно долго прислушиваться, можно что-нибудь услышать. — Слегка повернув Алека, Серегил показал на маленький балкон под крышей дома сестры. — Видишь то окно, справа? Это была моя комната. Я целыми часами сидел на балконе и прислушивался.

Алек представил себе, как любопытный сероглазый подросток, опершись подбородком на руку, ловит звуки чужой музыки в ночном воздухе.

— Тогда ты их и слышал?

Серегил сильнее стиснул плечо юноши.

— Да. — На мгновение его лицо выразило то же страстное нетерпение, которое когда-то испытывал мальчишка. Однако прежде чем Алек успел что-нибудь сказать, Серегил снова был самим собой. — Я, собственно, пришел сказать тебе о том, что тебя ждет ванна. Так что спускайся вниз сразу, как будешь готов.

С этими словами Серегил ушел.

Алек еще немного помедлил в павильоне, но услышал лишь знакомые звуки — его спутники устраивались на новом месте.

Бека отказалась от покоев в основном доме; она предпочла маленькую боковую комнатку в здании, служившем казармой ее конникам.

— С самого приезда сюда я не видела еще ни единого как следует укрепленного здания, — проворчала Меркаль, оглядывая дом, двор и конюшни.

— Вот и начинаешь гадать, что случилось с этими башваи, — согласился Бракнил. — Кто хочешь может сюда явиться и захватить город.

— Мне это тоже не слишком нравится, — ответила Бека, — но тут уж ничего не поделаешь. Проследи, чтобы часовые разложили костры, как следует осмотри помещение и выставь стражу у всех выходов. Все по очереди будут нести караул, сопровождать Клиа и уходить в увольнение. Такой порядок не должен дать солдатам заскучать слишком скоро.

— Те, кто не на дежурстве, будут заниматься учениями, как обычно, — сказала Меркаль, — группами по трое, ветераны поучат новичков и присмотрят, чтобы они не уходили далеко от дома, пока не станет ясно, действительно ли нам здесь рады. Судя по выражению лиц некоторых местных жителей, которых я видела сегодня, могут быть стычки.

— Верно подмечено, сержант. Передайте всем солдатам: если ауренфэйе начнут задираться, принцесса Клиа приказывает не обнажать оружие, кроме как для защиты собственной жизни. Это ясно?

— Как небо после грозы, капитан, — заверил ее Рилин. — Ради высокой политики лучше получить пинок, чем дать. Бека вздохнула.

— Будем надеяться, что до этого не дойдет. Врагов с нас довольно и за морем.

Войдя в длинную общую комнату казармы, Бека обнаружила Ниала, распаковывающего свой дорожный мешок рядом с одним из тюфяков.

— Так ты тоже будешь жить с нами? — спросила она, чувствуя, как странно затрепетало сердце.

— Может быть, мне не положено? — Он неуверенно снова потянулся к мешку.

Краем глаза Бека заметила, как Каллас и Стеб обменялись выразительными улыбками.

— Мы все еще в тебе нуждаемся, конечно, — решительно сказала Бека. — Только нужно сообразить, что тебе поручить, — ведь солдаты будут нести службу в разных местах. Может быть, госпожа Адриэль найдет еще переводчика или двух: нельзя же ожидать, что ты окажешься всюду одновременно, верно?

— Я сделаю все, что смогу, капитан, — подмигнул ей Ниал. Однако улыбка сбежала с его лица, когда он добавил: — Только, по-моему, мне лучше не приходить на пир сегодня вечером. За тобой и твоими людьми присмотрят боктерсийцы.

— Да почему? — удивилась Бека. — Ты же живешь здесь, в тупе Адриэль. Я уверена, что она будет рада видеть тебя в своем доме.

Рабазиец поколебался.

— Могу я поговорить с тобой наедине?

Бека провела его в свою комнату и закрыла дверь.

— Так в чем дело?

— Мне не будут рады акхендийцы, а не члены клана Боктерса, капитан, и особенно их кирнари — Райш-и-Арлисандин. Видишь ли, мы с Амали любили друг друга когда-то, прежде чем она вышла за него замуж.

Эта новость оказалась для Беки болезненной, словно неожиданный удар в живот.