Часовые Запада - Дэвид Эддингс

На мгновение задумавшись, Гарион сконцентрировал волю ивылепил из воздуха золотое кольцо.

- Подойдет? - спросил он, протягивая им его.

- А кто меня будет сопровождать? - спросила Нерина тихим,дрожащим голосом. - Знатной даме не подобает венчаться, если рядом нет женщинысоответствующего положения, которая могла бы поддержать и приободрить ее.

- Иди приведи кого-нибудь, - приказал Гарион Лелдорину.

- Кого же я могу найти? - беспомощно спросил тот.

- Мне все равно. Приведи в церковь какую-нибудь дамублагородного происхождения, даже если придется притащить ее за волосы.

Лелдорин опрометью выскочил из комнаты.

- Что-нибудь еще? - спросил Гарион у Мандореллена и Нерины,уже начиная терять терпение.

- Положено, чтобы жениха сопровождал близкий друг, -напомнил ему Мандореллен.

- Там будет Лелдорин, - сказал Гарион. - Да и я тоже. Мы непозволим тебе упасть в обморок или сбежать.

- А можно мне хотя бы маленький цветочек? - жалобнопопросила Нерина.

- Конечно, - ответил Гарион с деланной галантностью. -Протяни руку. - Тут он начал быстро, одну за другой, вытаскивать из пустогопространства лилии и совать их в руку ошеломленной даме. - Цвет подходит,Нерина? - спросил он. - Если хочешь, я могу их перекрасить - может, всиреневый, или бордовый, или, может, тебе подошел бы ярко-голубой.

И тут Гарион наконец понял, что так они ни к чему ни придут.Эти двое все время будут выискивать новые предлоги для отсрочки. Они привыклижить, храня в сердце глубокую печаль своей взаимной любви, что не хотели - аможет, и не могли - отказаться от этой приятной муки. Только он один можетположить этому конец. Зная, что выглядит несколько театрально, но учитываяособенности восприятия действующих лиц, Гарион выхватил меч.

- Мы все сейчас идем прямо в церковь, - объявил он, - и вастам поженят. - Он указал мечом на покореженную дверь. - Пошли! - скомандовалон.

И таким образом счастливо завершилась одна из величайших вмире историй трагической любви. Мандореллен и его Нерина обвенчались в тот жедень, и Гарион в буквальном смысле стоял у них над душой со своим пылающиммечом в руках.

Короче говоря, Гарион был вполне доволен собой и тем, какему удалось разобраться в столь запутанной ситуации. На следующее утро онвернулся в Риву в весьма благодушном настроении.

- Ну вот, - рассказывал Гарион, сидя рядом с Сенедрой в ихголубой гостиной вечером . того же дня, - когда мы вернулись в замокМандореллена и сказали, что они могут пожениться, Нерина сразу же нашла массувозражений.

- Я всегда думала, что она его любит, - сказала Сенедра.

- Любит, но после того, как она все годы была главнымдействующим лицом этой трагедии, ей стало жаль расставаться с этой ролью. Онаникак не могла выбросить из головы мысли о благородном страдании.

- Не издевайся, Гарион. Сердце женщины - загадка.

- У меня от этих арендийцев голова болит. Сначала онанавязала ему приданое - и немалое.

- Ну, это вроде разумно.

- Особенно если принять во внимание, что платить за негопришлось мне.

- Тебе? С какой стати?

- Ты забыла, что я ее опекун? Несмотря на ее высокопарныйстиль и все эти "господин мой", торгуется она почище драснийскогокупца. Когда мы наконец сошлись в цене, мой кошелек успел изрядно похудеть. Иеще ей понадобилось формальное письменное согласие, и вуаль, и дама длясопровождения, и кольцо, и цветы. А я с каждой минутой все больше выходил изсебя.

- Ты ни о чем не забыл?

- Вроде бы нет.

- А разве Мандореллен не сделал ей предложения? - Сенедранаклонилась вперед, ее лицо приняло сосредоточенное выражение. - Я уверена, чтоона стала бы на этом настаивать.

- Ты права, я об этом чуть не забыл.

Она печально покачала головой.

- Ах, Гарион, - осуждающе произнесла она.

- Это было раньше - сразу после торговли о приданом. Вобщем, он сделал ей предложение, а я заставил ее согласиться, и тогда...

- Погоди минутку, - прервала его Сенедра, подняв вверхмаленькую ручку. - Не торопись-ка. Что именно он сказал при этом?

Гарион почесал за ухом.

- Я, кажется, забыл, - признался он.

- Попытайся вспомнить, - настаивала она. - Пожалуйста.

- Значит, так, - задумался он, уставившись на резные балкипотолка. - Сначала она возражала против того, чтобы он делал предложение дотого, как они "получше познакомятся", по ее выражению. По-моему, онаимела в виду все эти свидания в уединенных местах и любовные послания, цветы инежные взгляды.

Сенедра бросила на него быстрый взгляд исподлобья.

- Ты знаешь, иногда ты кого угодно можешь вывести из себя. Утебя чуткости не больше, чем у деревянного чурбана.

- Что ты этим хочешь сказать?

- Не важно. Расскажи мне, что произошло потом.

- Ну, я и выложил ей напрямик, что не потерплю всей этойчепухи. Я сказал, что они уже давно знакомы и пора с этим покончить.

- Ты был просто очарователен, - саркастически заметила она.

- Сенедра, да в чем же дело?

- Не важно. Продолжай. Вечно ты тянешь кота за хвост.

- Я? Это ты меня все время перебиваешь.

- Да рассказывай же, Гарион.

Он пожал плечами.

- Да вот, собственно, почти и все. Он сделал ей предложение,она согласилась; потом я повел их в церковь.

- Слова, Гарион, - настаивала она. - Слова. Что именно онсказал?

- Ничего потрясающего. Что-то вроде "ты согласна взятьменя в мужья, Нерина".

- Ах, - проговорила Сенедра дрогнувшим голосом. Онпоразился, увидев слезы у нее на глазах.

- Да в чем же дело? - спросил он.

- Не важно, - ответила она и вытерла глаза тонким носовымплатком. - А что она ответила?

- Она сказала, что у нее не было времени, чтобы обдуматьответ, поэтому я приказал ей согласиться.

- И?..

- Она сказала: "Я беру вас в мужья, господинМандореллен, всем сердцем".

- Ах, - снова проронила Сенедра и опять поднесла платок кпокрасневшим глазам. - Как это прекрасно.

- Ну, если ты так считаешь, - сказал он. - Мне этопоказалось слишком затянутым.