Дочь смотрителя маяка - Анн Росман

– Что можно делать и что нельзя определяет план сохранения культурного наследия. Поскольку ваш дом не относится к старинным постройкам, вы можете делать с ним все, что хотите, лишь бы он оставался двухэтажным. Мало у кого возникают проблемы с потолками, но когда мы с Крилле собирались…

Карин была здесь недолго, но Тереза уже успела утомить ее своей постоянной болтовней. Потолки, балки, разрешения на реновацию были ей совершенно неинтересны, так как в данный момент лодка была ее домом. Я как улитка, ношу свой домик на себе, подумала она. Мобильный дом – это неплохо, но означает, что у тебя нет своей теплой гавани. В любой момент можно сняться с якоря и плыть дальше, ничто не держит ее в том или ином месте, кроме тросов, которыми «Анданте» крепился к столбикам на причале. На часах была половина девятого, когда Люкке наконец в последний раз перемешала содержимое кастрюли, посыпала блюдо крупно нарубленным укропом и внесла в столовую.

– Приятного аппетита, – пожелала она всем и протянула половник Аннели.

Из корзины под клетчатым полотенцем исходил запах свежевыпеченного хлеба. У Карин немного кружилась голова от выпитого вина, и к тому же она за весь день только перекусила в Макдональдсе по дороге из Лидчёпинга, а это было много часов назад.

– Поражаюсь, откуда у тебя силы берутся, – сказала Аннели. – Ты даже хлеб испекла.

– Моей свекрови понадобилась бы целая неделю на подготовку, – прокомментировала Сара. – Просто так к ней в гости не заявишься.

– Не забывай, что ты говоришь о моей матери, – с улыбкой произнесла Аннели, – но я вынуждена с тобой согласиться.

Сара повернулась к Карин.

– Ты поняла? Аннели дочь Сири и Вальдемара. Их ты знаешь. Да, мы тут все в курсе, – ответила Сара на вопрос в глазах Карин. – А я замужем за братом Аннели Томасом.

Карин кивнула и изобразила, что вытирает пол со лба.

– Наверное, мне понадобятся бумага и ручка, чтобы всех упомнить.

– Погоди, мы еще не начали перечислять кузенов и кузин, – пошутила Сара.

Карин кивнула, гадая, как она могла оказаться в такой ситуации. Ужинать с дочерью и невесткой подозреваемой. Правда, теперь она знала, что Сири не была вдовой покойного.

– Не переживай, – толкнула ее в бок Люкке, заметив, что Карин напряглась.

– Очень вкусный суп и хлеб, – похвалила Карин, чтобы что-то сказать.

– Здорово! Бери добавку, – просияла Люкке и подняла бокал для тоста.

Кофемашина бурчала на кухне, перемалывая зерна, в воздухе распространился живительный аромат кофе. Люкке взбила молоко в пену, аккуратно налила в кружки и посыпала сверху корицей через формочку в виде звезды. Женский ужин прерывался два раза звонками мужей, которые интересовались, где кашка и где пижама. Но сейчас пришло время для десерта.

Аннели повернулась к Карин.

– Можно спросить, как проходит расследование.

– Можно, но, я не вправе раскрывать все подробности, – ответила Карин.

– Служебная тайна… – вздохнула Аннели.

– Но ведь все в курсе, что покойник – Арвид Стернквист.

– Легендарное семейство Стернквистов.

Все посмотрели на Люкке.

– Дядя Бруно, вы же знаете, – продолжила она, и все расхохотались.

– Мы-то знаем, а вот Карин нет. Ты знаешь Бруно Мальмера? Ой, сорри, профессора Бруно Мальмера? – спросила Ханна у Карин.

– Нет, – покачала та головой, – а, что, я должна?

– Э… – протянула Люкке. – Расскажи нам. Все истории дяди Бруно крайне занимательны.

– О’кей, – согласилась Люкке и повернулась к Карин. – Мы зовем его дядя, хотя он дядя жены. Это важно, потому что мы с ним не в кровном родстве. И Бруно всегда интересовался историей и археологией.

По окончании исторического факультета, он получил предложение преподавать в Эдинбурге в Шотландии. Там он познакомился с шотландским морским археологом. Вместе они начали исследовать суда, принадлежавшие Остиндийской компании, затонувшие в шотландских водах. Таких судов немало, я вам скажу, у меня например, есть пушечное ядро с «Королевы Швеции» – подарок дяди Бруно.

– А можно просто так забирать вещи с затонувших кораблей? Кому они принадлежат? – поинтересовалась Ханна.

– Не знаю. Спроси дядю Бруно. Но не удивлюсь, если он порой нарушает закон.

– Я тоже, – добавила Аннели, кладя в рот ложку мороженого.

Карин воспользовалась паузой.

– Легендарное семейство Стернквистов, – напомнила она.

– Ах да, – вернулась к теме Люкке. – Дядя Бруно рассказывал мне, что во времена, когда большинство тайно или открыто поддерживали нацистов, семья Стернквистов промогала евреям до, во время и после Второй мировой войны. Они жили в Лондоне. Думаю, они на этом заработали немало денег, потому что не слишком верю в сказки про добрые сердца богачей. Вспомните. Собственность евреев конфисковали. Золото, фарфор, искусство, наличные. Вдоль наших берегов шли суда с норвежскими евреями для отправки в концентрационные лагеря и суда с их имуществом. Золотые корабли, как их называли.

Все затаили дыхание. Пламя свечей дрожало – то ли от сквозняка, то ли от напряжения в комнате. Люкке обвела взглядом всех присутствующих и шепотом продолжила:

– Говорят, что не все золотые корабли достигли гавани, некоторые затонули вместе со всеми богатствами на борту. Или их захватили пираты. Это все, что мне известно. Простите, Наверное, я расстроила вас этой печальной историей. Если хотите знать больше, спросите дядю Бруно.

– Он тут живет? – поинтересовалась Карин, впечатленная рассказом.

– Мюрен, – сообщила Ханна и сделала глоток колы из винного бокала.

– Десерт еще остался. Надо его доесть, а то я сама все слопаю.

– Мюрен?

– Это квартал на Куэн, – объяснила Люкке. – Там есть такой старый красный хутор восемнадцатого века. Там и живет Бруно. Передавай привет. Он всегда рад гостям, которые хотят послушать его истории.

Ханна поднялась и постучала по бокалу.

– Я хочу поблагодарить хозяйку за отличную еду и рассказать одну историю. Знаете семью Тегнеров? Я была у них няней давным-давно. Ну так вот. Ларс, муж и отец, снова женился на девушке на девятнадцать лет моложе себя. Ее зовут Санна. И нас пригласили на ее тридцатилетие. Кстати, пока я не забыла, в качестве подарка она получила яхту. С огромным красным бантом. Видимо, мода сейчас такая – дарить яхты. Мы привели себя в порядок, надели лучшие наряды и отправились в их недавно отремонтированную виллу.

– Очаровательно, – с сарказмом прокомментировала Аннели.

– Это еще не все. И вот сидим мы там, и, что удивительно, нам даже хорошо, но тут Ида тянет меня за рукав и говорит: «Мама, пойдем со мной. Кое-что случилось».