Мой голос за тебя - Эйми Эгрести

Этот вечер должен был принести Роки большой доход, а кроме того, Бёрди хотела показать себя во всей красе. Она заказала оперный зал в Центре Кеннеди и элитный зал с выходом на крышу для особо солидных вкладчиков, чтобы продолжить вечеринку там. Фейерверка на крыше Центра Кеннеди в теплую праздничную ночь не могли не заметить.

Перед соблазном засветиться на такой вечеринке не устоял даже Бак. Он словно невзначай подошел к Бёрди на крыше — сполохи фейерверка переливались вокруг калейдоскопом цветов: красный, белый, голубой.

— Привет, незнакомка, — сказал, глядя в небо.

— А кто тебя сюда пустил? Придется кое-кого уволить.

Однако Бёрди собственноручно внесла его имя в список. Просто так — на всякий случай. Она очень хорошо знала своего супруга и подозревала, что его заинтригует дух этого мероприятия.

Он сразу же перешел к делу:

— Слушай, как насчет того, чтобы допустить некоторую разрядку в отношениях — на время — и представить меня Хейз? — спросил он, отпив виски.

Именно в такие моменты она чувствовала, что ей просто нечего ответить. И именно за такие моменты обожала его.

— Собирайся, — велел Джефф Кэди жарким и влажным июльским утром, как только она появилась на работе. — Вы с Максом отправляетесь на съезд партии. — Он взял обе ее руки в свои.

— А как же Грейси…

— Мэдисон лично позвонила мне и попросила, чтобы это была именно ты. И я не могу ей отказать. Мы назовем этот сюжет…

— «Мэдисон и звезды съезда», — подсказала Кэди.

— Отлично. А еще ты должна осветить ее сегодняшнее выступление.

Мэдисон ненадолго оставила свою команду, чтобы показать Кэди и ее оператору Максу центр, где проводится съезд. Их сопровождала Кимберли, назойливая ассистентка Майка. Мэдисон, набравшись смелости, заранее сообщила Майку о съемке — точно оливковой ветвью махнула перед носом. Мол, ну дай еще немножко пошалить!

— Я всего лишь покажу им помещение и кто во что одет. Что в этом особенного? Все такие официальные. Застегнуты на все пуговицы. Леди — непременно в шляпках. Повсюду национальные цвета — красный, белый, голубой, — добавила она невинно.

— Да, так и есть, — вздохнул Майк. — Хорошо, займись этим, — согласился он. И приставил к ней Кимберли в качестве надсмотрщицы. — Но только помни одно — ты не сама по себе, ты представляешь Хэнка. А он должен быть выдвинут одной из главных партий на пост кандидата в президенты.

— Конечно, я этого не забуду! — ответила она.

Все прошло очень мило. При встрече с Мэдисон делегаты радостно вскрикивали, будто участники телеигры. Некоторые даже расчувствовались, когда она передавала им удостоверения. Другие же точно впадали в ступор, когда миссис Гудфеллоу начинала их расспрашивать о всяких пустяках.

— Вы сами смастерили эту шляпку? Не тяжеловата ли она, можно мне примерить?

Кэди и Макс были отличными спутниками. Они улыбались и подхватывали ее шутки. Закончив съемки, после обеда они вернулись в номер отеля Мэдисон, чтобы задать ей последний вопрос:

— Как вы чувствуете себя перед сегодняшним событием? Чего нам стоит ожидать от вашей речи?

— Признаться, я немного нервничаю. Но, наверное, это нормально, — ответила она. — Очень много народу, просто с ума сойти. Однако надеюсь, что смогу осветить весь зал!

Она отдернула занавеску в ванной, чтобы проверить свое главное секретное оружие — тридцатидюймовую палочку, наклоненную над ванной и пропитанную маслом для факелов — производства компании Гудфеллоу, разумеется. Эта статья доходов была, конечно, не основной, зато на удивление прибыльной. Одна сторона палочки уже была использована и аккуратно обернута алюминиевой фольгой. Эта идея, как всегда казалось Мэдисон, представляла собой серьезный прогресс в развитии пиротехники.

Будильник на телефоне зазвонил — до мероприятия оставалось сорок пять минут, еще предостаточно времени. Но Мэдисон опасалась оконфузиться, если пламя потухнет раньше, чем следует. Она слила лишнее масло, вытащила из мешка лист фольги, обмотала вокруг пропитанного маслом конца, а затем, аккуратно завернув палочку, положила ее в пакет от «Баленсиаги». Радостные возгласы за дверями ванной, в салоне их президентского номера, становились все громче — аппарат Хэнка не переставая праздновал с тех пор, как огласили список кандидатов. Мэдисон еще днем передала звукорежиссеру мелодию для музыкальной заставки.

— Хэнк кое-что изменил для моего выхода, — сказала она. — Знаете ли, авторские права…

Вполне убедительная ложь. На самом деле оказалось очень нелегко найти подходящий «боевой гимн». Хэнк пользовался симпатией многих избирателей, но среди них не оказалось топовых музыкантов, готовых предоставить ему свою интеллектуальную собственность.

Мэдисон посмотрела вверх. Прежде рука у нее была крепче. Она легко подбрасывала такую палочку под самый потолок, а высота арены составляла сто сорок футов, ни больше ни меньше. Если она хочет, чтобы палочка зажглась, нужно большое пространство. Ей удалось порепетировать всего несколько раз — дома, в Хэмптонсе. Джемме очень нравилось смотреть, как она это делает. Но Мэдисон репетировала, только когда няня Изабель крепко держала девочку. Так она могла быть уверена, что Джемма не бросится вперед, чтобы поймать палочку. Мэдисон чувствовала, как на нее давит обыденность, и это всегда было отличным способом встряхнуться.

Толпа взревела, увидев Хэнка. Он явно пришелся ей по душе.

— Знаю, знаю, знаю, — заговорил он, — вы не предполагали увидеть меня до самого последнего дня этого грандиозного шоу. Но знаете, что я скажу по поводу всех этих традиций, которые мы якобы должны блюсти? К черту их! — В зале съезда стало твориться нечто невообразимое. — Я буду делать так, как я считаю нужным. Я — Хэнк Гудфеллоу! Я — ваш новый лидер! — Люди вокруг него вздымали плакаты, некоторые — со слоганом-хэштегом «#Гудфеллоу_нам_подходит!». — И я просто не мог допустить, чтобы кто-то другой представил вам женщину, которая сейчас выйдет. Она необыкновенная и всегда была такой для меня — с первой секунды знакомства, когда оба мы еще учились в школе в Таскалусе. Встречайте вашу следующую первую леди, Мэдисон Гудфеллоу!

— Стильная штучка! — раздалось из зала чье-то восторженное замечание, и от волнения Хэнк направился налево, а не направо, где стояла она.

«Может, это и к лучшему», — подумала она, выходя на сцену в одобренном Майком наряде: темно-синем пиджаке, юбке и белых сапогах. Под костюмом виднелся топ, поблескивающий звездами. С ослепительной улыбкой она помахала публике. Та разразилась аплодисментами. Появились вымпелы: «Обожаем нашу Мэдди!»

Как только музыка стихла, она взяла микрофон и крикнула:

— Спасибо, Хэнк! Спасибо всем! Привет! Я — Мэдисон! Думаю, на сегодня хватит речей. Вот что мы делаем там, откуда я родом!