Шоу уходящих теней - Юрий Горюнов

у нас с Данилой семьи, дети, а ты один. Неужели это так глубоко?

Семен откинулся на спинку стула, посмотрел за окно, где царила жизнь города, который уже готовился к ночи, и где горожане намеревались провести его в зависимости от своих возможностей и желаний, кто-то в кругу семьи, кто-то в кругу друзей, сидя в клубах и кафе, а кто-то в одиночестве, почти как он. Глубока ли его память, в его одиночестве? Он не прятал воспоминания о Свете и не заваливал ее камнями, чтобы не поднялась. Она жила с ним все эти годы, иногда чуть ярче, иногда чуть тусклее. Он ясно представил ее глаза, улыбку, губы, которые были удивительно вкусными, когда он их целовал. Помнил каждый изгиб ее тела, бархатную нежную кожу. Но эта была та Света. Все это жило в нем, но не рядом с ним. За все эти годы он даже не делал попытки узнать о ней что-либо. Что бы ему это дало? Только дополнительную грусть. Он не обижался на нее. Разве можно обижаться на любимую женщину, пусть тогда, если она счастлива, пусть и выбрала не его. Это ее жизнь, и он не собирался на нее претендовать и напоминать о себе. Это прошлое, и хорошо, что оно, это прошлое было приятным. Нет, он не жил им. Он стал более практичным и жить прошлым это, значит, не видеть будущего, не мечтать о нем. Да и настоящего нет у человека живущего лишь памятью, так существование. А он жил, радовался, когда было чему, смеялся, когда было смешно, встречался с женщинами, которые ему нравились, но не любил их, как и они его, хотя исключение в его более близком прошлом было, и имело красивое имя. Обо всем этом, подумал Семен, глядя за окно, а Николай, понимая, что задел важную струну его души, молчал, не отвлекая друга от мыслей, о которых мог только догадываться.

Семен посмотрел на Николая: – Нет. Это на поверхности. Я даже не догадывался, что это так надолго. Но восприятие, конечно, уже не то. Не думай, я не страдаю, не посыпаю голову пеплом. Я живу и радуюсь.

– Что не страдаешь и радуешься, я уже сегодня видел, – напомнил он о танцах.

– Верно. Я стал свободнее. Свобода у меня внутри.

– Вот этому и завидую. Я бы так не смог.

– Давай за зависть и выпьем. Я вот завидую вам с Данилой. Пришел домой, а там близкие люди, которые ждут, и ты понимаешь, что вот он, твой дом. Дом для меня, это место, куда я хочу возвращаться и знаю, что меня там ждут. По отдельности у меня все есть, но это не дом, это жилье. Кстати, я покупаю квартиру.

– Уже! – удивился Николай. – И когда ты успел?

– А сегодня. Женщина агент сопровождала. Очень даже приятная.

– И ты ей понравился. Ты всегда нравился женщинам, а сейчас я думаю еще больше.

– Почему?

– Ты стал увереннее. Взгляд твердый, но добрый. Выглядишь хорошо, не могут такие, не нравится. Женщины чувствуют крепкого мужчину, на которого могут положиться. Так значит, появилась агент.

– Она замужем.

– И что?

– Ты семейный человек, Николай! Что ты говоришь? А где твоя нравственность? Зачем мне разрушать семью. И свободных много.

– Это да, найдешь.

– Сами найдутся, пока в этом нет необходимости. Не стремлюсь я к семейной жизни, работы много.

– Ну, эти потенциальные понятно, а Свету хотел бы увидеть?

– Возможно, но думаю – зачем? Что это даст? У нее своя жизнь, семья, может быть, ребенок.

– А если нет?

– Ты о ребенке?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я. Если нет семьи или уже нет? Надо узнать, и все.

– Ну, хорошо, узнаю и что дальше? Здравствуй я приехал за тобой. А она не ждет и не нужен я уже.

– В это верю слабо, надо узнать.

– Давай не будем торопиться. Я устроюсь в квартире, машину куплю, и много иных дел. Чуть позже.

– Чуть, и ты можешь и не успеть.

– Если не успею, значит это уже ничуть и все будет, как прежде. Давай позже. Хорошо? А скажи-ка, как там Данила?

– У него все хорошо. Работает в какой-то серьезной компании, считается классным юристом.

– Считается или есть?

– Есть. Знакомых у него много.

– Вот приедет надо устроить мальчишник.

– Я «за», он будет тоже. Мы тебя часто вспоминаем, когда встречаемся, а встречаемся не редко и уже семьями. А что ты делаешь завтра?

– Откуда я знаю! Где я и где завтра? Проснусь, узнаю.

– Поехали с нами на дачу. Поле, лес, а воздух! Ты уже забыл воздух Родины. Поехали, с семьей познакомлю.

Семен задумался. Предложение Николая ему понравилось. Что делать завтра он не знал, можно к сестре сходить, но опять сидеть в квартире. Надо подумать: – Ты скажи где, если надумаю, позвоню.

Николай объяснил, как доехать. Около десяти они вышли из ресторана. Николай уже жил в другом районе, поэтому они обменялись номерами телефонов, и каждый своей дорогой, отправился домой. Семен не торопился, а наслаждался теплым вечером, всем, что видел вокруг. Он радовался, что вернулся и пока был тот период, когда не заел быт, ритм, а было ощущение радости встреч. Часть пути он прошел пешком, а затем уже на метро. Он подходил к подъезду, когда из него вышла девушка, в которой он узнал подругу Веры.

– Стоп, – скомандовал он, когда она проходила мимо. От неожиданности девушка замерла. – Почему в столь поздний час и одна?

– Еще не так поздно, – возразила она, узнав Семена.

– Достаточно. Значит так, я чуть выпил, встречался с другом, но я надеюсь, что это тебя не сильно обидит. Я провожу тебя.

– Я живу недалеко, несколько кварталов.

– Тебе неприятно, что я выпил, мое общество или все вместе? Я не ухаживаю, не напрашиваюсь, я считаю, что в такое время девушке не следует ходить одной, да и мне голову проветрить не вредно.

Девушка смотрела удивленно на Семена. Если бы он не сказал, что выпил, она бы и не заметила. Перед ней стоял мужчина, уверенный, симпатичный.

– Хорошо, – согласилась она, и направилась дальше, Семен пошел рядом.

– А вы, правда, клоун?

– Правда.

– А почему работали за границей?

– Предложили хорошие условия, вот и поехал, – Семен не считал нужным говорить о личном.

– Как понимаю без семьи.

– Ее нет, и не было. А это важно?

– Нет, но все-таки. Дом, семья.

– Кстати меня зовут Семен.

– Алина.

– Так вот, Алина, я согласен, что это хорошо, но не получилось. Вам сколько лет?

– Двадцать три.

– У вас