Колокола тревог - Анатолий Терещенко

Горбачев не хотел видеть их на первом заседании ПБ после кончины К.У. Черненко. Так, чтобы задержать Г.В. Романова в Паланге по заявлению первого секретаря Клайпедского горкома КПСС Шлижуса из Москвы поступила неожиданная шифрограмма — не расчищать летное поле на Клайпедском аэродроме для экстренного отлета Г.В. Романова в Москву. Предлагалось в случае необходимости ему вылетать из Вильнюса. Это три часа езды, да притом, в ночное время!!!

С опозданием «приглашались» Щербицкий и даже Кунаев.

По утверждению В.И. Болдина задержку Щербицкого организовали «ребята Чебрикова из КГБ».

Логично и оправдано было заседание Политбюро перенести, когда соберутся все члены ПБ, но М.С. Горбачев вместе с Е.К. Лигачевым и В.М. Чебриковым, а также с одобрения «патриарха ПБ» А.А. Громыко решили форсировать события. Громыко после торгов, затеянных через своего сына Анатолия, Примакова, Яковлева и Арбатова, в конце концов, заверил, что поддержит на заседании ПБ М.С. Горбачева, выторговывая и себе приличную должность.

«После смерти Устинова, — вспоминал руководитель аппарата Горбачева В.И. Болдин, — Громыко стал своеобразным старейшиной Политбюро. И его слово значило очень много. Важен был и эффект неожиданности. Еще пару дней назад Громыко в разговорах высказывался против Горбачева, а тут на тебе — за. Значит, он знает то, чего не знают другие. Блок противников Горбачева — Тихонов, Гришин, Громыко — распался».

Но как? За подачку! Громыко получил должность Председателя Верховного Совета СССР. Принял, как косточку с барского стола.

В.М.Чебрикову тоже достался кусок пирога. С апреля 1985 года он становится членом Политбюро ЦК КПСС. А 30 сентября 1988 года на пленуме ЦК был избран секретарем ЦК КПСС. В 1989–1992 годы состоял в Группе генеральных инспекторов МО СССР. Горбачев с ним практически не общался, мавр сделал свое дело, мавр может уходить или даже умереть. Эти действия в стиле безнравственной горбачевщины.

Вот она цена грязной политики партийного чиновничества. О том, как проходило заседание Политбюро, нет смысла описывать его, оно широко освещено в СМИ.

* * *

Хочется остановиться на судьбе Владимира Васильевича Щербицкого после избрания М.С. Горбачева генсеком и об отношении к нему Андропова.

В интервью газете «Гласность», со слов журналиста и ведущего телепрограмм Л.М. Млечина, бывший секретарь ЦК Иван Васильевич Капитонов рассказал, что в середине октября 1982 года его вызвал Леонид Ильич.

— Видишь это кресло? — спросил Брежнев, указывая на свое кресло. — Через месяц в нем будет сидеть Щербицкий. Все кадровые вопросы решай с учетом этого.

Эти разговоры вызывали настороженность в Политбюро. Выходцев с Украины московские аппаратчики опасались и недолюбливали. Помнили, как по-хамски вел себя Алексей Илларионович Кириченко, которого Хрущев взял из Киева на роль второго секретаря ЦК КПСС, но, увидев, что тот не тянет, быстро с ним расстался. Безмерно амбициозный и фантастически бесцеремонный Николай Викторович Подгорный, еще один бывший первый секретарь ЦК компартии Украины, тоже оставил о себе плохую память, потому что считал возможным в унизительной форме разговаривать даже с некоторыми членами Политбюро.

Щербицкий, зная эти настроения, старался их учитывать и постоянно спрашивал своих помощников:

— Ну, а что там по этому поводу думают «московские бояре»?

Как известно 24 мая 1982 года на пленуме Андропова избрали секретарем ЦК. На должность председателя КГБ по указанию Л.И. Брежнева перевели В.В. Федорчука. Это было неожиданным для руководства КГБ СССР. В 5.00 Федорчук появился в кабинете у Андропова, а в шесть Юрий Владимирович уже прощался с Коллегией. Был там и наш руководитель — начальник военной контрразведки генерал Н.А. Душин.

Андропов сухо представил преемника, пожелал всем хранить чекистские традиции, беречь авторитет органов госбезопасности и распрощался.

Ходили разные слухи, — Андропов якобы говорил Горбачеву, что председатель КГБ сторонится его. А Федорчук жаловался на то, что Андропов просил по мелочам его не беспокоить.

Андропов понимал, что назначение Федорчука — это знаковое явление. Он видел в киевлянине «чистильщика», обеспечившего когда-то передачу власти на Украине от Шелеста к Щербицкому. То же самое он мог выполнить и в Москве.

Вот почему после того, как Андропов стал генсеком, он быстро расправился с Федорчуком, бросив его на замену Щелокова в МВД.

А потом Андропов вспомнил и о Щербицком, который еще недавно претендовал на место главы партии и страны. Одно из первых своих поручений подчиненным касалось Украины. Он направил с инспекцией в Киев сурового и придирчивого инспектора Лигачева, чтобы «накопать и накапать». Это был неприятный знак для Щербицкого.

Лигачев «проутюжил» четыре области: Киевскую, Херсонскую, Одесскую и Днепропетровскую. Никаких особых проблем в инспектируемых им территориях Украины выявлено не было. О проделанной работе доложил генсеку.

И тут Андропов спросил:

— Ты мне все доложил?

— Думаю, все.

— Нет, не все. А с чем ты столкнулся, когда вернулся в Москву?

Выяснилось, что «щыри украинци» передали подарки, как всегда было заведено, но переусердствовали.

Со слов Млечина это был сундук набитый подарками. Думается, — тут чистый млечинский свист. Щербицкий не мог опуститься до такой глупости и такого унижения себя. После этого по междугородней правительственной связи Лигачев позвонил в Киев Щербицкому:

— Меня страшно обидели вы и ваши товарищи, отправив эти вещи. Я считаю это оскорблением. Прошу вас разобраться, навести порядок. Если вы сочтете нужным, через неделю-полторы мне позвоните.

По отзывам украинских товарищей, это была провокация, а может даже операция сторонников Андропова. История живо обсуждалась в ЦК КПУ. Партийные чиновники поняли, что Щербицкий не в чести у нового генсека. В Киеве появилось много анекдотов и шуток в адрес нового московского начальства. Так, ЦК КПСС предлагали переименовать в ЧК КПСС, а Кремль — в Андрополь.

Смеялись, что аграрная программа у Юрия Владимировича такая: сажать всех, не дожидаясь весны, а снимать, не дожидаясь осени. Сегодня Владимир Путин продолжил шутки: ЦК — «цикает», а ЧК — «чикает».

* * *

Злопамятность взыграла и в «главном ускорителе» нашей жизни — генсековском преемнике Андропова против своего давнего соперника. С 1986 года со стороны Горбачева украинский руководитель Щербицкий постоянно подвергался огульной критике якобы за сокрытие масштабов Чернобыльской катастрофы. Но он ведь был заложником обстоятельств, а из Москвы постоянно следовали окрики: не создавайте панику, не разглашайте информацию о трагедии, идите на первомайскую демонстрацию. И он вместе со своими внуками и тысячами киевлян пошел на праздник. Ему нужно было показать смелость и на рык сверху ответить действиями, адекватными обстановке. Он же был «дисциплинированным» партийцем.