Дневник офисного муравья - Ирина Быстрова

24 ноября, вторник. Сегодня проснулась с мыслью, что мне причитаются какие-то деньги. Ну, эти… суточные, гостиничные, проездные и прочие командировочные прелести. И командировочное удостоверение, а то как я потом докажу, где была и что там делала. Озадаченная этой мыслью, я явилась на работу и сразу же понеслась к Ольге Дмитриевне. А она мне в ответ:

– Расслабься, – и опять уткнулась в свои бумаги. – Никаких командировочных тебе не положено, никуда ты не едешь.

– Что?! – Я изумленно вытаращилась на нее. – Как это не еду, когда шеф утверждает, что еду?

– Это твой шеф утверждает, а мой-нет, – невозмутимо ответила О.Д.

– А кто у вас шеф? – осторожно поинтересовалась я.

Вообще-то я всегда считала, что Бен. Но оказывается, О.Д. думала иначе.

– Генеральный директор, – сказала она.

– Генеральный директор, – машинально повторила я. – Ага. И что он?

– А он не подписывает приказ о твоей командировке, – ответила О.Д., – и значит, ты никуда не едешь. Во всяком случае, в обозримом будущем.

– Точно? – недоверчиво проговорила я.

– Да точно, – опять рассмеялась О.Д.-Иди, выпей кофе и расслабься.

Я рысью рванула к себе. То есть сначала к Миле, чтобы поделиться с ней новостями. А там…

Там разгорался скандал. Или уже затухал? Не суть. В своей начальной или завершающей фазе, но скандал имел место быть, и место это находилось в кабинете Бена.

Милы в приемной не было, а дверь была прикрыта не полностью, ну я и… Стыдно? Ну, немножко. Но ведь говорили обо мне.

– Но я не понимаю! – возмущенно взвизгнул Бен. – Я уже сказал ей…

– И что? – холодно ответил ему… генеральный.

– Она должна ехать, – продолжал вибрировать Бен.

– Зачем? – спросил генеральный. – Какое задание ты ей дал?

– Обстановка, – сбавив тон, ответствовал Бен. – Клиенты…

– Бен, ты представляешь, где эта Пермь? Не представляешь, – продолжал генеральный. – А это, между прочим, не близко. И поездка стоит денег. А у тебя нет даже четкого представления о том, для чего ты ее задумал. Вот поэтому я и не подписал приказ. Ясно?

– Ясно, – вяло отозвался Бен.

Господи, какое счастье, что хоть генеральный нам достался с головой!

И тут…

– И вообще, – промолвил генеральный, – ты что, хочешь спугнуть удачу? Только все утряслось, только у тебя наладились какие-то отношения с отделами…

– Ну да, – пробормотал Бен.

– А все почему? Не догадываешься?

Видимо, Бен помотал головой или еще что сделал в знак того, что не знает, потому что дальше генеральный сказал:

– Да из-за того, что у тебя теперь есть помощник. И ты на нее молиться должен. А ты шлешь ее к черту на рога да еще с неизвестными задачами. Хочешь, чтоб она уволилась? Тогда не занимайся ерундой. Все.

Сейчас выйдет, сообразила я. Выйдет и увидит меня в полусогнутой позе, с ухом, прилипшим к двери. Я сделала олимпийский прыжок в коридор и рванула по нему в сторону туалета. Хей-хей, по дороге думала я, это что выходит? Я не еду в Пермь почему? Потому что генеральный меня пожалел?

25 ноября, среда. Да хоть бы и так. Хоть бы и пожалел. Плевать. Главное-я остаюсь дома. Не то чтобы я по натуре домоседка, но Пермь-это перебор. Вот если бы Париж или на худой конец Хельсинки…

Бен продолжает дуться. Непонятно, на кого именно. А скорее всего, на весь свет. Потому что его дама учудила.

– Пригласила родственников! – завопил сегодня Бен, не успела я явиться пред его светлы очи и расположиться в кресле напротив. – У вас так принято?

– А что случилось-то? – аккуратно поинтересовалась я. – Если я буду точно знать, может, мне будет легче ответить?

Бенито сразу утихомирился и стал бубнить о том, что случилось в его доме вчера вечером. Да, генеральный прав-я действую на моего дорогого Бенито как валерьянка.

А Бен тем временем бубнил:

– Она взяла и пригласила своих родственников на Новый год. А я совсем не собирался здесь отмечать Новый год. Я собирался поехать к брату в Гамбург. И ее, между прочим, с собой брать не намеревался…

Бедная девушка.

– …потому что она не впишется в то общество…

Брат Бена вращается в обществе?

– …и вообще, дело даже не в этом. У меня никаких серьезных намерений в отношении ее нет. А она, видно, думает, что есть…

Тут он приостановился и с непередаваемой мукой в глазах уставился на меня. Требовалось реагировать.

– Наверняка думает, – согласилась я. – Женщины всегда думают.

– Почему?! – вскричал Бен.

Я подавила улыбку:

– Не знаю. Такая природа, наверное.

– Дурацкая природа, – проворчал Бен. – Короче, – опять забубнил он, – эта… – он поискал подходящее слово, – женщина решила, что грядущий Новый год-это очень хороший повод, чтобы мне встретиться с ее родственниками… Приедут мама, сестра.

– Сочувствую, – сказала я. – Три женщины. Объединятся и начнут давить.

– Да? – выдохнул Бен. – И что?

– И выдавят какое-нибудь обещание.

Он подумал.

– Но я ведь могу пообещать и ничего потом не сделать. Да?

Я и говорю-бедная девушка. Хотя… Почему я не испытывала к ней настоящего, искреннего, женскосолидарного сочувствия? Может, потому, что, как только она появилась в Бенитиной жизни, я сразу же записала ее в безнадежные дуры?

На Бенитин же вопрос я просто молча пожала плечами: мол, хозяин-барин.

– Да, – продолжал размышлять вслух Бен, – а потом я уеду в Лондон…

Ага, он все-таки не оставляет своих надежд.

– …и на этом все. – Он радостно воззрился на меня. – Как думаешь?

– Это-то да, – сказала я. – А Новый год?

– Черт. – Бен помрачнел. – Забыл.

Ну, скорость твоего забывания нам уже известна.

– Где собираются жить? – спросила я. – Снимите им гостиницу.

– А платить кто будет? – вскинулся Бен. – Опять я? А есть еще какой-нибудь вариант?

Я развела руками-типа не знаю.

– Подумай, а? – попросил Бен.

Или велел? Потому что следом добавил:

– Все, иди, свободна.

Я пошла к себе, тихонечко кипя от злости. Нет, ну какие мужики все-таки козлы! И чем дольше я живу на белом свете, тем все больше убеждаюсь в том, что исключения среди них редки, как гигантская бурозубка, занесенная в Красную книгу.

Но не все разделяют мою точку зрения. Некоторые идеалистки считают, что мужики-это не зло, а радость. И как ни странно, среди них затесалась наша Юлька.