Семейное дело - Чарлз Стросс

Однако была одна вещь, которую Мириам могла использовать, чтобы уравнять шансы… очень мощное средство. Чтобы завершить образ, Мириам выбрала небольшую черную сумочку, заведомо слишком маленькую, чтобы впихнуть в нее пистолет или еще что-нибудь устрашающее. И положила туда только тюбик губной помады, салфетки и включенный диктофон.

Дверь в ее комнаты сегодня «работала», что она отметила, выйдя в коридор. Мириам вспомнила дорогу к покоям герцога и спокойно прошла мимо двух старательных слуг, занятых полировкой бронзы на одной из дверей, и лакея, который только что пришел сменить цветы на одном из декоративных приставных столиков у стены. Они поклонились ей, когда она проходила, и Мириам кивнула в ответ, торопливо минуя их. Казалось, весь «дворец» уже пробудился и все его обитатели, которые мгновением раньше спали, выползли из своих щелей, чтобы возобновить работу.

Наконец она добралась до входа в дядин офис и остановилась. Большие створки его двери были закрыты. Мириам сделала глубокий вдох и нажала кнопку неподалеку от них.

— Wer ish? — Голос был резким, с металлическим оттенком: где-то в проводах нарушался контакт.

— Это Мириам… то есть Хельга. Кажется, герцог хотел поговорить со мной, — ответила она в микрофон.

— Входите. — Замок сдержанно щелкнул, и Мириам толкнула дверь. Она оказалась до изумления тяжелой, будто покрытая сталью. Затем дверь медленно закрылась за ней.

Матиас, секретарь-чудовище, ожидал ее за большим столом; его пиджак был наброшен на спинку стула. На этот раз Мириам заметила перед ним стопку бумаг. Часть их напоминала квитанции федеральной почты, некоторые больше походили на письма.

— Хельга. Мириам. — Матиас кивнул, надо сказать, почти дружески.

— Да. — Почему он заставляет меня так нервничать? В чем причина — только в наплечной кобуре, которую он носит напоказ, без стеснения? Или в том, как он избегает прямого взгляда, не допуская «визуального контакта», но то и дело исподтишка оглядывает ее со всех сторон?

— У вас назначена встреча, — сказал он. — Но вам следовало сначала позвонить, а уж потом выходить из номера. С тем чтобы мы могли выслать сопровождающих.

— Сопровождающих? — спросила она. — А собственно, зачем мне сопровождающие?

Он поднял бровь.

— Как зачем? Вы дама с положением и достойны эскорта. Показываться на публике одной — это неуважение к собственной репутации. Между прочим, кто-нибудь мог бы воспользоваться подобной удачей, чтобы подобраться к вам.

— Гм-м. Я подумаю об этом. — Она кивнула на внутреннюю дверь. — Он готов принять меня?

— Минуту. — Матиас встал и постучался. Последовал неразборчивый обмен словами. Матиас распахнул приоткрытую дверь и придержал ее перед Мириам. — Можете войти, — сказал он с неопределенным выражением. Когда она проходила мимо его стола, он повернулся так, чтобы загородить лежавшие там бумаги.

Отправляясь в логово льва, Мириам притворилась, что не заметила этого. Как и прежде, герцог Энгбард сидел за своим письменным столом, спиной к окну, так что, глядя на него, ей приходилось щуриться от дневного света. Но на этот раз в комнате никого, кроме них, не было, и герцог поднялся навстречу ей.

— Ах, Мириам, дорогая моя племянница. Пожалуйста, проходи.

«Пытается играть роль доброго дядюшки», — решила она, поэтому тепло улыбнулась в ответ, как только приблизилась к столу.

— Дядя. Гм… Не знаю, как следует к тебе обращаться. Но, надеюсь, ты не против, если я буду называть тебя Энгбард?

— Только при встречах с глазу на глаз. — Он доброжелательно улыбнулся. — На людях лучше всего называть меня «ваше превосходительство» или «дядя», в зависимости от обстоятельств… официальных или неофициальных. Пожалуйста, садись.

— Благодарю. — Она уселась напротив него, и он тоже сел. Герцог был одет в очередной великолепно сшитый на заказ костюм консервативного покроя, и, как она успела заметить, при клинке. Кривом: возможно, это была сабля, но она не взялась бы утверждать — из лезвий ей чаще всего доводилось иметь дело со скальпелями. — Ты хотел поговорить со мной о чем-нибудь особом?

— Ох, много о чем. — Широкий взмах его руки охватывал полмира. — Правда, здесь нет обычая мешать болтовню с делами, но, думаю, ты привыкла к быстрому течению событий. — Он откинулся в кресле, погрузив лицо в тень. — Роланд доложил, что ты открывала второй чемодан, — внезапно сказал он. — Какой ты сделала для себя вывод?

А вот и момент истины. Мириам откинулась назад, сознательно повторяя его позу.

— Ну, должна сказать, что только идиоты позволяют вовлечь себя в какой бы то ни было бизнес, не выяснив все о том, что именно он подразумевает, — медленно сказала она. — И никто не требовал от меня не «подглядывать». Тебе стоит также обратить внимание на то, что сейчас я обсуждаю это здесь, с тобой, а единственное лицо, которое знает об этом, — Роланд. Что скажешь?

— Думаю, это говорит о необходимом уровне благоразумия и рассудительности, — ответил он через минуту. — И вот еще. Что ты думаешь об этом бизнесе? И о собственном отношении к нему?

— Он очень выгоден для группы семей при условии, что наша семья явно главенствует, — сказала Мириам, тщательно стараясь не оставить неверного впечатления о себе. — Мне понятно, почему тебе захотелось проверить нового… гм… члена семьи. Что касается самого бизнеса, то он достаточно хорошо поставлен и, похоже, работа идет успешно. — Она пожала плечами, подавив искушение добавить: для семейного концерна восемнадцатого века. Что касается организации бизнеса, она по-прежнему средневековая… — Едва ли мне стоит комментировать происхождение той платиновой кредитной карточки?

— Разумеется, нет, — как-то кисло заметил герцог. — Но, мне кажется, ты внятно излагаешь свою позицию. — Кожа вокруг его глаз неожиданно натянулась. — Ты употребляешь наркотики? — спросил он.

— Я? — Мириам рассмеялась, мысленно скрещивая пальцы. — Нет! Никогда. — По крайней мере не героин или кокаин. Ну пожалуйста, не позволяйте ему спрашивать меня о другом. Как большинство студентов, она пробовала марихуану от случая к случаю, но почти отказалась от нее некоторое время назад. И не думала, что герцог из тех людей, что причисляют к наркотикам кофе, сигареты или виски.

— Это хорошо, — очень серьезно сказал он. — Большинство наркоманов очень неосторожны. Не умеют хранить секреты. А это вредит бизнесу.

— Трезвость и умеренность соседствуют с благонадежностью, — согласилась она, восторженно кивая, и подумала, не зашла ли слишком далеко, когда герцог устремил на нее отчасти желчный взгляд. «Ой-ой, пять стаканов вина», — вспомнила она… и, умаляя собственное достоинство, пожала плечами. Его взгляд медленно угас.

— Ты унаследовала от матери острый язык, — заметил он. — Но я позвал тебя не для того, чтобы узнать твое мнение по поводу наших дел. Надеюсь, Роланд восполнил несколько пробелов в твоем образовании — в некоторых областях, вроде обучения древнему языку, это займет много времени, прежде чем будет результат, — но, смею заметить, что он наверняка подробно не затрагивал твое положение в Клане. Верно?