Последний соблазн - Вэл Макдермид

Кэрол и Петра обменялись взглядами и прыснули.

— Мальчишки и их игрушки, — смеясь, проговорила Кэрол.

Гэндл обиделся:

— Это, знаете ли, работает. И не вызывает подозрений.

— Извините, Лэрри, все очень хорошо, — сказала Кэрол, не желая настраивать против себя английского помощника. — Вы правы, подозрений не вызывает. — Она взяла коробочку и, спрятав в ней жесткий диск, закрыла ее. Потом нажала на кнопку, и послышался шум помех. Отлично. Как раз то, что нужно, и я начинаю чувствовать себя Джеймсом Бондом.

— Итак, проблемы со связью решены, — сказал Гэндл, с довольной улыбкой закрывая чемоданчик.

— Лишь в техническом плане, — отозвалась Петра.

— Простите?

— Этого недостаточно. Жизнь агента — сущая мерзость. Трудно представить себе больший ужас и одиночество. А вдобавок еще синдром Зелига.

— Синдром Зелига? — хмуро переспросил Гэндл.

— Как в фильме Вуди Аллена. Зелиг ощущает себя настолько незащищенным, что становится человеком-хамелеоном, перенимая не только манеру поведения, но и внешние признаки людей, среди которых находится. Это очень опасно для полицейского, работающего агентом. Когда долго работаешь с людьми, далекими от собственного круга, начинаешь перенимать их повадки.

— Сживаешься с ними, — подтвердила Кэрол.

— Точно. Электронная почта хороша для обмена информацией, однако не защищает человека от него самого. Поэтому необходим личный контакт.

На лице Гэндла отразилось сомнение.

— Вы же сами говорили, что окружение Радецкого с подозрением отнесется к Кэрол, что оно будет ее проверять. При всем уважении, Петра, вы ведь работаете в берлинской полиции. Кто-нибудь обязательно вас узнает. Меньше всего нам хотелось бы, чтобы вы устраивали регулярные встречи и подвергали друг друга опасности.

— А мне кажется, мы могли бы это делать, ничем не рискуя, — твердо проговорила Петра. — В паре кварталов от будущего дома Кэрол есть элитный женский оздоровительный клуб. Там гимнастический зал, бассейн, а также небольшие банные помещения, сауны, которые члены клуба могут арендовать на полчаса. Туда уж точно ни Кразич, ни кто другой из ближайшего круга Радецкого не пройдет. Поверьте, Лэрри, я не сделаю ничего такого, что повредит Кэрол.

Гэндл все еще сомневался, а Кэрол кивнула:

— Согласна. Мне будет очень важна связь с реальным миром. Кроме того, иногда все же надо с кем-то поговорить лично. Наверняка будет что-то такое, что я увижу или услышу, но не смогу объяснить или оценить, поэтому не стану об этом писать. А Петра знает, как задавать вопросы, чтобы вытащить из меня информацию. Лэрри, думаю, она права. Нам будут нужны регулярные встречи.

Гэндл поправил шелковый галстук:

— Не знаю, Кэрол. Вы будете приезжать в Берлин и уезжать из Берлина через семь-десять дней, поэтому мы считали, что встречаться с нашими людьми и отчитываться вы будете или в Лондоне, или здесь.

— Десять дней — очень длинный срок, когда находишься на передовой, — заявила Петра. — Решать, конечно же, Кэрол…

И она вопросительно посмотрела на Кэрол, и та почти незаметно кивнула:

— Вы не должны забывать, что я в первый раз работаю под прикрытием и мне нужна любая помощь, какую я только могу получить. Если я сгорю, то мне нужно будет мгновенно исчезнуть. Несмотря на все ваши благие намерения, вы, Лэрри, здесь, в Гааге, и от вас будет мало проку. Если я провалюсь, то лишь Петра сможет действовать сразу же. Нам надо как-то организовать постоянные встречи. Не может же она двадцать четыре часа семь дней подряд сидеть, уставившись в компьютер. Не дай бог, я не смогу вернуться в снятую квартиру и добраться до компьютера. Мне нужна страховка, Лэрри, и, насколько я понимаю, ею может быть только Петра.

Гэндл поджал губы:

— Мне это не очень нравится. Может быть, было бы лучше, если бы я тоже поехал в Берлин. Тогда мы поддерживали бы связь напрямую.

Кэрол покачала головой:

— Вы не знаете дело так, как его знает Петра, да и город вы знаете хуже. — Он все еще не хотел сдаваться, и Кэрол поняла, что пора разыграть козырную карту. — Морган сказал, что в конечном счете решать буду я, потому что это моя игра. Так вот, мне так удобнее. Если вы не согласны на наш вариант, мы обойдемся без вас.

Гэндл вспыхнул:

— В этом нет необходимости. Если таково ваше желание, что ж, я сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь вам. Но, чтобы вы знали, у меня есть свое мнение.

— Спасибо, — отозвалась Кэрол, с удовольствием принимая к сведению, что имя Моргана значит не меньше, чем она ожидала. — Это мы уладили. Петра, вы сказали, что хотели бы поговорить о том, как мне проникнуть в мир Радецкого. Что вы имели в виду?

— Если уж хомутать Радецкого, так с шиком. У меня есть план, как элегантно нанести Радецкому удар в слабое место.

Кэрол усмехнулась:

— Ну же, рассказывай побыстрее.

Когда Тони входил в свой кабинет после лекции, которую, как он полагал, его студенты вытерпели с неменьшим трудом, чем он сам, зазвонил телефон. Схватив трубку, он бросился в кресло.

— Тони Хилл, — произнес он, прикрывая скуку наигранным оживлением.

— Доктор Хилл? Говорит Пенни Бёрджесс. Не знаю, помните ли вы…

— Помню, — коротко отозвался он. Пенни Бёрджесс вела колонку преступлений в «Брэдфилд сентинел таймс», когда Тони работал в полиции Брэдфилда над делом своего первого серийного убийцы. Она буквально следовала за Тони по пятам и все сделала, чтобы его имя было на слуху в каждой семье города.

— Я надеялась, Тони, что мы сможем поговорить. Вам ведь известно, что сегодня произошло в Апелляционном суде.

Тони почуял опасность. Если апелляция Вэнса провалилась, никто не стал бы интересоваться его мнением.

— Извините, — уклонился он от прямого ответа. — Я сегодня еще не слушал новости. О чем вы говорите?

— Никто вам не звонил? — удивилась Пенни.

— Я читал лекцию и буквально только что переступил порог своего дома. Так что было в Апелляционном суде?

— Судьи решили, что улик по делу об убийстве Шэз Боуман недостаточно.

Словно бездна разверзлась у ног Тони. У него закружилась голова, и пришлось свободной рукой ухватиться за край стола. Из-за шума в ушах он не слышал, что говорила Пенни Бёрджесс. И тогда Тони усилием воли заставил себя вслушаться в слова журналистки.

— Все не так плохо, как кажется. Его немедленно опять арестовали по обвинению в убийстве Барбары Фенвик. Он опять за решеткой. Как мне сказал мой полицейский источник, в изначальном расследовании был свидетель, который расшатал доказательную базу, отчего и решили не предъявлять Вэнсу обвинения по этому делу.