Темный Охотник #2 - Андрей Розальев

Я прошёл половину пути до инфернях и встал, как вкопанный. Взору моему предстала картина столь чарующая, что в голове запел хор ангелочков. Ну прямо джакузи для глаз!

В одной из лож стоял мсье Жан-Жак и верховный жрец пирамиды. Видимо тот жрец, с которым я общался прошлый раз, и который подогнал мне шест — не самый главный.

Этого я вообще впервые видел. Высокий и очень сухой индеец. Лет, наверное, шестидесяти, а может быть и больше. Особых примет у него было очень дохрена… собственно говоря, по ним я и понял, что передо мной верховный жрец:

На груди массивный золотой амулет и я боюсь даже представить сколько он весит и как тяжело таскать его на постоянке. В носу золотое кольцо. Под губой золотой пирсинг. На голове золотая диадема. В ушах такие здоровенные серьги, что некоторые цыганки просто с ума сойдут от зависти. И всё это поверх белого делового костюма.

А ещё вертикально по лицу у жреца шли четыре глубоких шрама; очень ровных и очень аккуратных, явно вырезанных специально.

Сейчас жрец колотил большую красную кнопку и орал ацтекским трёхэтажным матом в телефон, а Лагранж стоял рядышком по стойке смирно и кивал, будто провинившийся школьник.

— Почему оно не работает⁉ — жрец в последний раз ударил по кнопке активации антимагического артефакта. — И что вообще происходит⁉ Что натворили твои люди⁉

— Это… Это не мои люди… — промямлил француз.

— Не ври мне, Лагранж! — жрец ткнул Жан-Жака пальцем в грудь да так, что тот отлетел на пару метров и плюхнулся в кресло. — Я этого лысого хрена везде узнаю!

— Но это… правда… я не знаю почему… они не… — у бедолаги от удара, кажется, сбилось дыхание.

— Учти, что весь ущерб я взыщу с тебя! — безапелляционно заявил жрец и заорал в телефон: — Ну так взломайте эту грёбанную дверь!

Не передать словами, как мне приятно было всё это слышать. Убить Лагранжа я мог в любой момент, но для того, чтобы наказать его чужими руками, — вот как сейчас, — пришлось изрядно повозиться.

Ну что ты, дурик? Поиграл в шахматы? Направлять он меня хотел, ага…

Я бы подслушал и дальше, жаль только, что беседа прервалась — ко входу в ложу подошёл ещё один индеец. Толстенький, суровый. По комплекции точь-в-точь Лагранж.

— Чипахуа, у вас точно всё под контролем? — спросил толстенький индеец у жреца. — Кажется, представление пошло не по плану.

— Нет-нет, господин мэр, всё в порядке, — ответил тот спокойно, без лебезящих и заискивающих интонаций. — Небольшие накладки. Обычное дело, переживать совершенно не о чем.

Мэр города и верховный жрец.

Хм-м-м… По этой коротенькой миниатюрке я искренне не понял, кто перед кем приседает. То, что жрец замазан в дерьме по уши и в скором времени мы станем видеться гораздо чаще — это понятно. Но в теме ли мэр? О-хо-хо… Эдак я и до императора Ацтекской Империи доберусь, по ходу…

Ладно.

К делу.

Я подошёл к девчонкам и утянул в тени первый из ошейников.

Свободная инферна тут же преобразилась. Плечики девушки сами собой расправились, а в глазах вспыхнул пожар. До сих пор она держала на руке поднос, но тут…

— Принцесса Ари обещала нам право мести, — сказала она в пустоту на языке инфернов, а затем схватила с подноса бутылку. Пустой поднос полетел в сторону, бутылка разбилась о стену и у инферны в руках оказалась розочка.

— Раз обещала, значит всё будет! — с нажимом ответил я из теней инферне прямо на ухо и утащил розочку на свой план. — Но не сейчас! Сейчас уходим!

Меньше минуты мне понадобилось на то, чтобы снять оставшиеся три ошейника. Сперва аккуратно, но вскоре уже и бегом, инферняхи кинулись к одной из пустующих лож и одна за другой спрыгнули с вип-балкона на трибуны простых смертных.

Ну… То есть начали спрыгивать, — перемахнули через край, — а затем телепортировались и оказались на твёрдой поверхности возле самого выхода. Принцессу они, конечно, не узнали, но та сама что-то им сказала. Девочки хотели было поклониться, но Ариэль это пресекла повелительным жестом, и те, коротко кивнув, опять куда-то упрыгнули.

Ну а я пока что остался наверху, в вип-ложе. На руках у меня было четыре антимагических ошейника. Мы, конечно, не в разломе, но что это, если не лут? Бросать я их не собирался, такая корова нужна самому. Мало ли что? Вдруг, решу темницу под домом выкопать и буду там плохих людей держать.

Или вообще продам. Не сомневаюсь, что каждый из ошейников стоит, как пожизненный запас тушёнки.

С такими мыслями я двинулся прочь из вип-зала, но…

Остановился.

Прямо сейчас мне почему-то очень, — очень-очень! — захотелось озорства. Красивого такого, широкого, и чтобы с выдумкой. И ради такого озорства мне совсем не жаль было расстаться с одним из ошейников. На жирную шею Лагранжа он попросту не налезет, а вот на жреца.

Тем более старик любит цацки, это видно. Вон сколько золота на рожу нацепил.

Так что всё!

Решено!

Подкравшись тенями поближе к верховному жрецу, я накинул на него ошейник и вытолкнул его из теней. Старый не понял, что произошло, крякнул и начал озираться по сторонам, ну а я тем временем уже бежал вниз по ступеням.

«Бельчатки! Всем спасибо за работу! Выбирайтесь!»

«Выхожу!» — тут же отозвалась Диля.

«Хайзяя, оставь покуражить, а? С пасанами выберусь опосля чючють», — ответил Чип и скинул мне мыслеформу. Безбашенный белкус тусовался внутри Жихаревского барьера, грозно размахивая ложкой. В бой он, ясен хрен, не лез, но в общем замесе вроде как участвовал.

Ну и ладно.

На остаток вечера он мне не нужен, так что пускай развлекается. Всяко лучше, чем задротить в приставку.

Я нагнал Ариэль, которая в отличие от остальных передвигалась исключительно ногами, почти у выхода из пирамиды и