Голубое шампанское - Джон Варли

– Все хорошо, Чарли.

– Я сожалею, что разозлила капитана Хеффера. Тик-Так сказал, что я поступила плохо и что я должна проявлять к нему больше уважения, потому что он у вас начальник. Так что если ты его позовешь, я сделаю все, что он скажет.

– Хорошо, Чарли, я его позову.

Бах встала, а Хеффер уселся в ее кресло.

– Теперь ты будешь разговаривать только со мной, – сказал он, изобразив то, что, должно быть, считал дружеской улыбкой. – Не возражаешь?

– Конечно, – безразлично отозвалась Чарли.

– А вы сейчас можете пойти и немного отдохнуть, капрал Бах, – сказал Хеффер.

Бах отдала честь и сделала поворот кругом. Она знала, что будет несправедливо, если Чарли почувствует себя преданной, но ничего не могла изменить. Да, она не очень-то долго разговаривала с девочкой. И не было причины считать, что между ними возникла дружба. Но ее тошнило от того, как Хеффер с ней разговаривал. Он будет ей лгать, и в этом она не сомневалась.

Но, с другой стороны, смогла бы она вести себя иначе? Это была неприятная мысль. Фактически, еще не имелось приказов о том, что делать с Чарли. Она сейчас присутствовала во всех новостях, начались публичные дебаты, и Бах знала, что пройдет еще день, прежде чем публичные должностные лица прозондируют ситуацию в достаточной степени, чтобы понять, в какую сторону следует прыгнуть. А на это время им обеспечено сотрудничество Чарли, и это хорошая новость.

Если бы она еще и принесла ей больше радости.

– Анна, тебе звонят по телефону.

Она приняла звонок, усевшись перед свободной консолью. Когда она нажала кнопку «Разговор», загорелась лампочка, показывающая, что вызывающей стороне не хочется говорить по громкой связи, поэтому Бах надела гарнитуру и спросила, кто ее вызывает.

– Анна, – сказала Гэллоуэй, – немедленно приходи в номер 569 в «Пенсион Клейст». Это четыре коридора от главного входа в службу отслеживания, уровень…

– Я могу отыскать сама. А в чем дело? Ты же получила свою историю.

– Расскажу, когда придешь.

* * *

Первой, кого Бах увидела, войдя в небольшой номер, оказалась Людмила Россникова, эксперт из GMA. Она сидела на стуле у дальней стены, и было ей явно неуютно. Бах закрыла за собой дверь и увидела Гэллоуэй – та развалилась на другом стуле перед столом, заваленным электронной аппаратурой.

– Я почувствовала, что должна поговорить с Тик-Таком наедине, – начала Гэллоуэй без предисловий. Выглядела она столь же усталой, как и Бах.

– Поэтому ты и отослала Чарли?

Гэллоуэй ответила истинно кошачьей улыбкой и на миг показалась совсем не усталой. Бах поняла, что Гэллоуэй нравится такого сорта интрига, нравится пускаться в авантюры и рисковать.

– Верно. Я предположила, что мисс Россникова – та женщина, которая поможет мне пробиться, поэтому теперь она работает на меня.

Бах впечатлилась. Перекупить Россникову у GMA обошлось Гэллоуэй очень дорого. Бах никогда бы не подумала, что такое возможно.

– GMA этого не знает. И не узнает, если ты можешь хранить секреты, – продолжила Гэллоуэй. – Я заверила Людмилу, что ты сможешь.

– Ты хочешь сказать, что она шпионит для тебя.

– Вовсе нет. Она не будет работать против интересов GMA, которые в этом деле минимальны. Мы просто не собираемся сообщать им о ее работе на меня, а в следующем году Людмила досрочно уйдет на пенсию и переберется на дачу в Грузии, о которой мечтала всю жизнь.

Бах взглянула на смущенную Россникову. «Значит, у каждого есть цена», – подумала она. Что еще ново в этом мире?

– Как оказалось, она располагает особым кодом, который она скрыла от службы отслеживания. Я заподозрила, что она могла так поступить. Я хотела поговорить с ним таким образом, чтобы никто больше про этот разговор не знал. В вашем зале управления было для этого слишком людно. Людмила, не хотите продолжить?

Она захотела, поведав Бах свою историю негромким голосом и с неуверенными, сдержанными жестами. Бах задумалась, сможет ли Людмила жить с осознанием своего ренегатства, и решила, что та, наверное, достаточно легко с этим справится.

Россникова вырастила станцию Чарли, которая в этом смысле была синонимом Тик-Така, станционного компьютера. Гэллоуэй поговорила с ним. Ей хотелось знать, что ему известно. Как она и подозревала, компьютер прекрасно знал про орбитальную динамику станции. И что ей предстоит врезаться в Луну. Так что же он намеревался сделать с Шарлоттой Перкинс-Смит? Гэллоуэй хотелось это знать.

«Что вы предлагаете?» – ответил Тик-Так.

– Самое главное, что он не хочет смерти Чарли. Он ничего не может поделать с инструкциями, требующими стрелять по всему, что приближается к станции. Но утверждает, что отпустил бы Чарли уже много лет назад, если бы не одно обстоятельство.

– Наши карантинные дроны, – поняла Бах.

– Совершенно верно. У него наготове спасательная шлюпка. За несколько минут до столкновения, если никакое решение так и не будет принято, он посадит Чарли в шлюпку и запустит ее, но сперва уничтожит оба наших дрона. Он понимает, что это небольшой шанс, но удар о лунную поверхность не оставляет вообще никаких.

Бах наконец-то села. На минуту задумалась, потом развела руки.

– Отлично, – сказала она. – Получается, что все наши проблемы решены. Надо лишь сообщить об этом Хефферу, и мы сможем отозвать дроны.

Гэллоуэй и Россникова промолчали. Потом Гэллоуэй вздохнула.

– Это может оказаться не так просто.

Бах встала, внезапно уверенная в том, что сейчас услышит.

– У меня хорошие источники и в СМИ, и в мэрии. И перспективы у Чарли выглядят не очень хорошо.

– Поверить не могу! – выкрикнула Бах. – Они готовы дать девочке умереть? И даже не собираются попробовать ее спасти?

Гэллоуэй успокаивающе помахала рукой, и Бах постепенно остыла.

– Это еще не решено. Но тенденция наблюдается. Во-первых, она не маленькая девочка, как тебе хорошо известно. Я рассчитывала на то, что публика будет воспринимать ее как девочку, но это не очень-то работает.

– Но все твои истории были очень позитивными.

– Я не единственная ведущая новостей. И… в любом случае, публика не всегда это решает. Прямо сейчас они на стороне Чарли, семьдесят на тридцать. Но это соотношение падает, и многие из тех семидесяти процентов, как говорится, изрядно мягковаты. Не уверены. Говорят, что те, кто принимает решения, собираются изобразить это как несчастный случай. Тик-Так послужит в этом отличным помощником – будет нетрудно спровоцировать инцидент, способный убить Чарли.

– Это просто несправедливо, – мрачно проговорила Бах.

Гэллоуэй подалась вперед и пристально на нее посмотрела.

– Именно это я и хотела узнать. Ты все еще на стороне Чарли, до конца? И если да, то чем ты готова рискнуть, чтобы спасти ее?