Темный янтарь - Юрий Павлович Валин

не смогла пробиться и была вынуждена вернуться в город.

[4]В «нулевом» варианте мосты Лиепаи не были взорваны по непонятным причинам.

[5]В нашей реальности прорвавший бронетранспортер на углу улиц Бривибас и Остмалас подбил гранатой Алфред Кагис, профсоюзный организатор морского порта.

[6]Театр юного зрителя. Да 1941 года в Москве было два таких театра.

[7]В «нулевом» варианте торпедные катера № 17, 47 и 67 вышли в море 3 часа 30 минут ночи 27 июня, имея на борту оперативную группу штаба Лиепайской военно-морской базы во главе с командиром базы М. С. Клевенским. В районе маяка Ужава наши катера были атакованы четырьмя торпедными катерами противника. ТК №47 под командой старшины первой статьи Ф. Зюзина, маневрируя, вступил в бой. После часового боя немцы отошли, но советский катер получил тяжелые повреждения и остался без горючего. Двое суток катер дрейфовал, был атакован вражеским истребителем. Экипажу и трем офицерам штаба удалось сделать из бензобаков плоты и утром 1 июля добраться до берега в районе Вентспилса. Там обессиленные моряки были схвачены айзсаргами и переданы гитлеровцам.

[8]В «нулевом» варианте «Виениба» была по сути единственным судном, отправленным из Лиепае с ранеными и членами семей военнослужащих. Имея на борту около 500 человек, была атакована немецкой авиацией в 10 милях от берега. Немцы утопили один из ТК конвоировавших судно и саму «Виенибу».С судна спаслось около 25 человек.

Глава 11

11. Прорыв

Вели колонну товарищи-проводники из местных, знающие здешние дороги. Машины шли на максимальной скорости, правда, на грунтовых, заросших участках эта скорость падала почти до пешеходной. По кабине хлестали изломанные ветви деревьев. Серега сидел у борта, зажав между колен винтовку, смотрел, как прыгают по сапогам и испятнанному кузову солнечные зайчики, пробивающиеся сквозь листву. Жарко сегодня, наверное, будет. Несмотря на тряску, тянуло в сон. Наблюдение можно доверить надежным людям – у кормы шедшей замыкающей «Линды-2» сидели сельский комсомолец Валдис – высокий, костистый и неразговорчивый, и сержант-пограничник Кузин. Подхватили их уже по дороге, люди с боями выходили аж из-под Паланги. Имелся у них трофейный пулемет, оружие довольно странное, чисто фашистской конструкции. Впрочем, старший лейтенант Василек все непонятности с подачей патронов живо объяснил и показал, как надо. Серега тоже слушал, но понял не все – голова от бессонницы порядком отупела, да и не имелось у товарища Васюка склонности к механическим оружейным хитростям.

Линда-живая спала, привалившись к плечу не годящегося в пулеметчики товарища. Серега краем глаза видел хрупкое, безмятежное во сне лицо. Только на припудренных пылью щеках виднелись следы-тропинки подсохших слез. Эх, сколько на земле всяких дорог, тропок и жизненных просек.

Куда пробивается колонна, Серега знал. К Риге, если в ближайшие двое суток успеть удастся. Если туда не получится, сразу дальше к северу, в обход. Собственно, это все бойцы знали. Вот точного маршрута никто не знал, кроме командира отряда капитана-сапера Осташева. Наверное, и Василек знал, но при себе держал.

Снова встали, резко и внезапно, Линда-живая головой мотнула, но не проснулась.

— Серый, со мной, – окликнули из кабины.

Серега осторожно отодвинул девушку, перевалился через борт, подхватил подотставшую винтовку. Бежал за старшим лейтенантом мимо стоящих машин, бойцы ждали – гонять и узнавать новости первым – привилегия связного.

У головного, ощетинившегося тремя пулеметами грузовика, капитан Осташев разговаривал с группой приблудных бойцов. Обернулся к Васильку:

— Говорят, из 7-й отдельной железнодорожной. Шесть штыков. Документы имеют.

Василек бросил цепкий взгляд в красноармейскую книжку:

— Фамилия командира роты? Когда из Приекуле переведены?

— Мы не из Приекуле, – с некоторым изумлением ответил старшина-железнодорожник. – А командир роты у нас…

Став свидетелем нескольких таких разговоров, Серега осознал, что старший лейтенант не знает всех командиров рот, да и кто-куда выдвигался с началом войны помнить не может. Общее представление имеет, но знать всех командиров, наверное, невозможно. Но у «приблудных» создается впечатление, что Василек точно знает, о ком спрашивает. Хорошая полезная способность.

— Понятно. Товарищ капитан, разрешите разместить бойцов?

— Давайте, на ходу подсаживайте, – Осташев побежал к своей машине.

— Серый, скажи артиллеристам, пусть потеснятся, по одному, больше не влезут, – приказал Василек.

Колонна уже двинулась, Серега подсаживал измотанных бойцов-железнодорожников на переполненные грузовики, передавал «потесниться!». Присмотрят пушкари за новичками, проинструктированы.

— Серый, сам не отстань! – закричал веселый сержант из расчета зенитки.

Товарищ Васюк жестом показал, что мысль очень странная. Кто тут отставать собирается? Прокатывали машины, мелькали незнакомые и слегка знакомые лица. Совсем уж знакомых было мало, да, разметало по колоннам гарнизон города. Ничего, пробьются разными путями.

Притормозила «Линда-2», мелькнула порядком заросшая физиономия Стеценко, командир как обычно смотрел в карту.

Приноровившийся связной взлетел в кузов, помощь пулеметчиков почти не понадобилась. Серега принялся отплевываться от пыли. Линда-живая-сонная протянула полкружки воды.

— Не, я не особо запыхался, – сказал Серега. – Воду лучше поберечь. Непонятно, когда наберем.

— Приказано «принять пищу», – пояснила девушка.

— Скоро дорогу будем пересекать, – медлительно сказал обстоятельный Валдис. – Бой может быть.

— Бой очень даже может, на то он такой гадский предмет и есть, – согласился Серега, придвигая коробку с припасами. – Что тут у нас в столовке?

Хлеба уже не было, ложек только две. Ели консервы с галетами «Арктика» – продуктом питательным, но безвкусным и жующимися с большим трудом.

— Эти военно-морские печенья – они бессрочные. По идее их нужно строго в морской соленой воде размачивать, – растолковывал Серега. — Терпишь бедствие или героически открыл кингстоны, сидишь, неспешно перекусываешь, в подзорную трубу на горизонт посматриваешь. Торопиться-то все равно некуда. А «Военный поход» те под гусеницу танка нужно подкладывать для размягчения. Об этом упаковка пачки наглядно намекает.

— Вот же ты трепло, – покачал головой сержант.

— Он – юмор, – пояснил Валдис.

— Ну, пулемета-то у меня нет. Чем могу, тем и палю, – признал Серега.

Доесть удалось, потом колонна вновь встала, побежали в «голову». Впереди маршрут пересекало шоссе, желательно было его проскочить незамеченными…

Пошло вроде удачно – по обе стороны было пусто, машины, переваливаясь, пересекали мощеную ровность. Справа поворот был близок, казалось, вот-вот из-за него выпрется немецкий танк, броневик или еще что-то неприятное. Капитан уехал с головными, на шоссе осталось развернувшееся прикрытие, Василек торопил машины яростными взмахами руки. Грузовик с моряками-батарейцами 27-й береговой вильнул, встрял в кювет, забуксовал, мягкая земля взлетела из-под