НеТемный 3 - Александр Изотов

отряд стражников понёсся по узкому мосту, но часть осталась с той стороны и просто стреляла в мою сторону из арбалетов.

Кувыркнувшись, я понёсся по скале вокруг барьера и на всякий случай бросил взгляд в сторону Агаты. Та, изогнувшись, так дрожала всем телом, что звенели держащие её цепи.

От того места, куда упала капля моей крови, прямо в воздухе до самого края ловушки протянулась пламенная полоска — будто тонкая трещина в воздухе под защитным куполом. И Агата теперь не тратила силу на весь барьер, а пыталась бить в одну точку, в ту самую трещину, которую я сделал.

Я успел заскочить за магический купол, сам чуть не навернувшись в пропасть на тонком оставшемся выступе, и стрелы стали врезаться в барьер. Там они вязли и опадали вниз, подчиняясь законам магии.

Воинственные крики сменились утробным рычанием, и я, глянув через искажаемый барьером воздух, выругался. По мосту к скале уже не бежали, а скакали упыри — стражники на ходу что-то закидывали себе в рот. Правда, некоторые замешкались, но их тут же столкнули с моста более ловкие соратники, уже обернувшиеся в монстров.

К счастью, в мою сторону побежали не все. Некоторые развернулись и понеслись обратно, к стражникам с арбалетами, и те сразу же стали отстреливаться по ним. А ведь всего секунду назад стояли плечом к плечу.

Я ухмыльнулся — на самом деле упыри не слишком полезные слуги. И этому Ефиму следовало хотя бы раз попробовать их в деле, чтобы снабжать стражей такой магией.

— Ты думал, что меня так легко убить⁈ — голос старшего мага эхом разнёсся по пещере, поднимаясь откуда-то из пропасти.

— Да нет, конечно, — прошептал я, со вздохом перехватывая покрепче дубину.

Я покосился на Агату, с этой стороны её от меня почти скрывала большая каменная колонна. Медленно, но верно она расширяла трещину в куполе. Вот только руны на колонне тоже засветились, и в воздухе проявились едва заметные сияющие цепи, тоже свисающие к Дочери Луны.

Вот же смердящий свет! Над этим я как-то не подумал…

Вокруг барьера с двух сторон ко мне уже бежали упыри. А внизу, в пропасти передо мной стал гудеть ветер — Ефим собирался явить мне свою мощь.

Глава 24

— Я сразу, едва увидел тебя в Предбаннике, понял — ты тот самый воин!

Голос Ефима разносился под сводами пещеры. Он звучал из пропасти таким мощным басом, будто маг там вырос до размеров дракона, самое меньшее.

— Бездна предупредила о бросском воителе, явив знамение своему лучшему ученику! — тут хохот Ефима эхом покатился по пещере, — Трепещи, светлая гниль, ибо мне известен твой секрет.

Ефим, судя по пафосу, увлёкся своей ролью. Ну, а я всё же выдохнул с облегчением… Если ты про чеснок, то это насмешка над всеми вами, вестники тупости.

— О, нет! — на всякий случай воскликнул я, — Только не это!

Упыри, в которых превратились стражники, явно оставили какие-то зачатки ума, ну или это я просто такой невезучий — твари, когда пробежали по мосту на скалу, разделились и побежали вокруг защитного барьера в обе стороны.

— Чтоб вас Бездна изрыгнула! — выругался я, перехватывая дубину.

Всполохи купола искажали их фигуры, но навскидку я насчитал около десяти тварей. Даже если я схвачусь с ними, они просто задавят меня числом и скинут с обрыва.

Или… Тут я обернулся, повинуясь дерзкой мысли. Или твари вдавят меня в защитный барьер.

Как настроен этот «кровавый барьер», я не знал, и мог только предполагать. Когда Ефим касался его руками, то появлялся иней, который даже старший маг терпел с трудом.

Тут одно из двух… Либо это свойство самого купола, настроенное магией, либо Ефим крупно просчитался, и колдунья сама закрылась от него внутри купола.

Ефим — маг воздуха, но не холода, да и в Магии Крови он не сильно соображает. Поэтому я склонялся ко второму варианту.

Ну, расщелину мне в душу, придётся рисковать. То есть, импровизировать.

Кутень послушно надкусил мне палец ещё раз. Упыри завыли ещё истошнее, учуяв каплю крови, набухшую на моём пальце. А я, выставив вперёд окровавленный указующий перст, шагнул прямо сквозь барьер. Купол послушно треснул в том месте, где мой палец коснулся его, и я неожиданно легко провалился внутрь.

— Глупый бросс, что ты… — голос Ефима потонул в свистящем вое.

Под куполом хозяйничал ураган. Он бил в лицо лютым холодом, пытаясь опрокинуть, было трудно дышать, но я упёрся ногами, пытаясь не вылететь обратно за пределы барьера. Упав на четвереньки, я упорно пополз вперёд.

Агата, видимо, заметила моё проникновение под купол, потому что мне в лицо стал бить снег со льдом. От снежной бури, поднявшейся под куполом, сразу потемнело. Я закрыл лицо рукой, так и пытаясь двигаться вперёд, но потихоньку стал обрастать ледяной бахромой.

Да смердящий свет, как же тут холодно! Кажется, у меня даже остекленели глаза… Никак не вдохнуть, горло и лёгкие сразу же обжигает морозом.

От замёрзших конечностей застыло сердце, мысли мгновенно стали медленными, тягучими, и я понял, что моё тело коченеет вместе с мозгами… Агата, твою ж ледяную мать, ты что творишь⁈

Набегающий на меня ветер стал крепчать, будто приобретал твёрдость. Свист стал всё тоньше, будто я почти оглох.

Я тащился вперёд медленно, будто здесь и время заморозилось. По маленькому шажочку, вгрызаясь пальцами в мёрзлые камни.

— Твою ма-а-а-ать! — орал я, но сам даже не слышал своего голоса, — Агата-а-а-а!

Нет, я всё-таки не оглох. Совсем рядом я услышал мелодичный звон, будто щёлкали ногтем по каёмке дорогого бокала. Дзынь! Дзынь! Какая хорошая мелодия, такая приятная.

Стиснув обмороженные губы, я спокойно призвал Тьму, и бросская кровь послушно вспыхнула, разогревая тело. Прояснился взгляд, сразу же подстегнулись мысли, и ветер вокруг меня зашипел и забрызгал паром, будто я был раскалённой заготовкой, брошенной в чан с водой.

Со скрипом я повернул голову и вздрогнул, разглядев совсем рядом оскаленную морду упыря. Он вынырнул из снежного потока, тараща на меня остекленевшие глаза, и так застыл на мгновение. Упырь был насквозь заледеневшим, кристаллики льда торчали даже из его красных зрачков.

Спустя секунду ветер утянул его назад, куда-то в метель, и до меня снова донёсся мелодичный звон. А потом ещё и ещё… Лишь мелькали тени упырей, которые не смогли пробиться через метель.

К счастью, с моей бросской кровью мне не