Вечеринка моей жизни - Ямиль Саид Мендес

классах и разбилась на велосипеде, расцарапав себе даже те места, о существовании которых она еще не подозревала, потому что они никогда не видели солнечного света. Это все произошло на глазах у всей баскетбольной команды мальчиков.

Но почему именно Надя всегда делала поблажки другим? Когда уже кто-нибудь подумает о ее чувствах и оценит их? Она устала быть сильной. Она просто не знала, как избавиться от этой фальшивой маски. Она не знала, как прекратить этот фарс. Надя чувствовала себя героем старого фильма с Ди Каприо, «Человек в железной маске». Она была женщиной в стальной маске. И благодаря жару вулкана, который извергался внутри нее, вулкана, с которым многим не хватало сил справиться, маска расплавилась, став такой естественной, что люди путали ее с личностью Нади, а правда заключалась в том, что она устала.

Единственным человеком, который знал ее настоящую, был тот юноша, которому даже ее настоящее имя было неизвестно. Это было много лет назад. Она знала, что изменилась. Он едва ее узнал, но та же самая ранимая девушка, которой хотелось быть импульсивной, по-прежнему жила внутри нее.

Она пожала плечами, и ее голос прозвучал резко, когда она произнесла:

– Мне все равно. Но в любом случае, спасибо за встречу. Нам нужно обсудить задаток и то, что я все еще вам должна. Я надеялась, что украшения можно было бы заменить на что-то менее свадебное и более… нейтральное, понимаешь? Кензи сказала, что в ваших запасах можно найти что-нибудь подходящее.

– Тогда идем, – предложил он и повел ее к коттеджу, который выглядел заброшенным и вызвал у нее мурашки.

Глава 10

Маркос

Он протянул руку, и она приняла ее. Эта уязвимость и доверие обезоружили его. Потому что, если бы она действительно знала Маркоса, который никогда не связывал себя никакими обязательствами, то в ужасе побежала в противоположную сторону.

Закат окрашивал небо в потрясающие цвета, от которых захватывало дух. Пожары, которые бушевали в Калифорнии, Айдахо, Колорадо, и прямо здесь, вдоль хребта Уосатч хотя и оставляли за собой шлейф разрушений и громадного горя, вносили свою лепту в этот закат. Маркос знал, что здесь кроется метафора, но он не мог по-настоящему думать, когда Нани находилась рядом с ним, в леггинсах для бега, как в тот раз, когда они отправились на пробежку и оказались в ее кровати в общежитии.

– Какой красивый закат, – восхитилась Надя, проследив за его взглядом. Затем она продолжила идти вперед, осторожно ступая по мощеной дорожке. В конце стоял маленький коттедж, который построил первый мужчина династии Хокинсов для своей молодой жены. Они вырастили там пятерых детей, но никто не жил в этом доме на протяжении нескольких поколений. Семья использовала его как складское помещение.

В старших классах Маркос иногда прятался здесь, когда его охватывали приступы беспокойства настолько сильные, что он не мог находиться в чьем-либо обществе. Его родители, конечно же, знали, что он там ночевал, потому что они знали все, хотя он никогда особо с ними не делился. Они всегда были рядом с ним. Но его не было рядом, когда они нуждались в нем.

Может быть, если бы он не сбежал в прошлый раз, то болезнь и одиночество не нанесли бы такого катастрофического ущерба его отцу?

Но ничего хорошего из сомнений «Что, если» или «Надо было бы» все равно не вышло бы.

Лебеди плавали в пруду, и в знак уважения Маркос кивнул им.

– Как их зовут? – спросила Надя. – С ними связана какая-то история? – Ее голос теперь был тихим после колких замечаний о Кензи, но в нем слышалась хрипотца, от которой у него защемило сердце. Он не знал, почему она так на него действовала.

– Их зовут Елена и Парис, – сказал он и, заметив ухмылку на ее лице, улыбнулся.

– Моя мама увлекалась греческой мифологией, – объяснил он. – Она мало читала, когда жила в Уругвае, но ей понравился фильм «Троя», а затем она начала интересоваться всем, что было связано с мифологией. Она была одержима историей Париса и Елены и всегда сокрушалась, что у них не было счастливого конца. Некоторые изложения того, что с ними случилось, ужасны.

Он почувствовал, как она дрожит, и ему захотелось обнять ее за плечи, но это было бы непрофессионально. Поэтому он сдержался.

– Когда мама серьезно занялась свадебным бизнесом, она забрала двух лебедей, которые находились на реабилитации в Солт-Лейк-Сити. Один из них был ранен во время охоты или что-то в этом роде.

– Охота? Охота на лебедей? Кто этим занимается? Мы что, в шестнадцатом веке?

Он кивнул, чувствуя, как его губы растягиваются в улыбке.

– Мама сказала то же самое. Ей было так грустно, поэтому она привезла их на ферму. Мне было пятнадцать или около того. Она ухаживала за раненым, белым, которого зовут Парис, пока он не поправился. Елена, черная лебедушка, не отходила от него ни на шаг. Со временем мама привезла еще лебедей, чтобы заполнить пруд. И у них начали рождаться дети. Я уверен, что здесь имело место какое-то кровосмешение, но неважно. Эта пара – всеобщие любимчики.

На Наде были резиновые сандалии, и она случайно поскользнулась на одной из каменных плит. Не раздумывая, Маркос схватил ее за локоть. Она не отпрянула от него, и, скользнув пальцами вниз по ее руке, он сжал ее ладонь. Маркос сказал себе, что это для ее безопасности, на случай, если она снова поскользнется. Но правда заключалась в том, что их руки идеально подходили друг другу.

– Я увидела фотографию лебедей, коттеджа и большого амбара в журнале «Юта Вэлли». Затем пролистала социальные сети. Я прокручивала ленту новостей и представляла свой праздник здесь, – сказала Надя. Ее взгляд затуманился, пока она рассказывала об этом, но затем она быстро опустила глаза вниз, и Маркос не успел понять, причина крылась в увиденном или потому что воспоминания причиняли слишком сильную боль.

– Я все время это слышу, – сказал он. – Сарафанное радио, репутация моей мамы как свадебной феи-крестной и прекрасные лебеди играют главную роль в привлечение новых клиентов. Сара и Кензи проделали замечательную работу в плане маркетинга.

Они подошли к заброшенному коттеджу, и он отпустил ее руку, чтобы отпереть дверь.

– Ты давно сюда не заходил? – спросила она, когда дверь не поддалась.

– На самом деле я был здесь на прошлой неделе, пытаясь найти синюю и серебряную фольгу. Но дверь сломана. Я ее сломал, тайком проникая сюда, когда был еще подростком. Я провел тут бесчисленное количество ночей.