Конец света - Василий Головачев

– Я поняла. А вдруг они не поведутся?

– Ты должна сыграть дочь владельца дачи, а не девицы по вызову. Хотя они-то как раз ведут себя уверенно. Давай я тебя заколдую.

Дарья открыла глаза шире.

– Как?

– А вот как. – Он притянул её к себе, поцеловал в полуоткрытые губы. – Теперь лучше?

– Нам… нельзя… прикасаться друг к другу, – прошептала она потрясённо.

– Почему?

– Взорвёмся…

– Ты имеешь в виду – вспыхнем? Вряд ли отец программировал нас на «засветку» после поцелуя. – Потапов улыбнулся. – Помнишь фильм «Обыкновенное чудо»? С Абдуловым в роли заколдованного медведя.

– Не помню…

– Там ему было поставлено условие: если он поцелует принцессу, то обратно превратится в медведя.

– И он… поцеловал?!

– Сначала бесился, трусил… а потом всё-таки поцеловал. – Потапов засмеялся. – Вот как я тебя. И ничего не случилось, ни я в медведя не превратился, ни ты в медведицу. Хотя твой папаша что-то ведь придумал пакостное? В меня, например, вложили программу ликвидации моего непосредственного командира полковника Щербатова – посредством рукопожатия. Стоит мне коснуться его руки – и я вспыхну.

– Ох! – прижала она ладошку ко рту.

– А вот что придумал господин Калажников, программируя тебя, я не знаю. Но не наши с тобой объятия и поцелуи. Он был уверен, что я сразу отправлюсь выполнять внушённый приказ, и не знал, что меня научили инициировать «железную рубашку».

– Какую рубашку?

– Я занимался очень плотно психотренингом и могу не чувствовать боль и даже останавливать сердце, ну… и тому подобное. «Закладку» в психике нейтрализовать не могу, но сдержать её воздействие попытаюсь.

– Меня научишь? – приободрилась девушка.

Он засмеялся, поцеловал её ещё раз, уже смелее, включил двигатель.

– Обязательно!

– Подожди минуту…

Он послушно снял ногу с педали.

– Да?

– Всё-таки надо предупредить твоего начальника… Щербатова… вдруг отец пошлёт к нему ещё кого-нибудь?

Потапов задумался на мгновение, кивнул.

– Пожалуй, ты права. Да и Боре не мешало бы позвонить, я зря не сделал это ещё в Москве.

Щербатов на звонок не ответил. Зато отозвался Липягин:

– Командир?! Наконец-то! А мы тут с ног сбились, тебя разыскивая! Со вчерашнего вечера молчишь. Что случилось? Ты где?

– Спокойно, лейтенант, не гони волну. – Потапов подмигнул Дарье, не сводившей с него глаз. – Я был в гостях у господина Калажникова.

– У Калаж… где?!

– Не перебивай, нет времени всё объяснять. Меня запрограммировали на «засветку», и чтобы избавиться от «закладки», мы с Дашей едем на дачу к Калажниковым, где стоит, как она уверяет, такой же комплекс для программирования эгана, как и в лаборатории.

– Жесть! Я предполагал…

– Отставить трёп! Дача Калажникова располагается возле деревни Афанасово, в двадцати километрах от МКАД по Дмитровскому шоссе. Собери, кого можешь, и присоединяйтесь ко мне. Подъедете – позвоните, если не отвечу – действуйте по обстановке. Да, и дозвонись полковнику, он не отвечает.

– Принято. Но, товарищ майор, может, дождётесь?

– Нет времени ждать. Конец связи! – Потапов спрятал мобильный, как можно уверенней улыбнулся девушке и рывком тронул машину с места.

* * *

Дача главного разработчика эгана стояла на берегу безымянного ручья, в лесочке напротив дома отдыха «Берёзовая роща». К ней была проложена узкая асфальтовая дорога, перегороженная шлагбаумом в сотне метров от кольцевой дороги, опоясывающей комплекс строений дома отдыха.

Заметив шлагбаум, Потапов уступил кресло водителя Дарье, а сам устроился сзади, так чтобы его не было видно через боковые окна.

Шлагбаум не охранялся, зато имел видеокамеру и механизм подъёма. Когда машина подъехала к нему и Дарья, опустив стекло, высунула голову, красно-белая горизонтальная жердь дрогнула и поднялась.

Потапов с облегчением перевёл дух: первый этап операции по проникновению на территорию дачи закончился благополучно.

– Узнали, – прошептала Дарья с не меньшим облегчением.

Дорога изогнулась и упёрлась в ворота, прорезавшие тёмно-коричневый гофрированный забор высотой не менее трёх метров.

Обострённое восприятие Потапова нарисовало картину: двое мордоворотов в чёрных спецкостюмах сидят перед монитором, показывающим пейзажи вокруг усадьбы и площадку перед воротами.

– Сколько охранников обычно обходят периметр? – спросил он, не поднимая головы.

– Не помню, – виновато ответила Дарья. – По-моему, двое.

– А сколько сидят в доме?

– Они не сидят в самом коттедже, для этого возле бани стоит сторожевой домик. В доме только прислуга.

– Сколько человек?

– Как правило, двое, горничная и техник. Но у них своя комната на первом этаже во флигеле.

– Лаборатория тоже на первом?

– Под землёй, в подвале.

Машина остановилась. Створки ворот начали медленно раздвигаться. В проёме со двора возник белокурый молодой человек в серой униформе с чёрными карманами, вооружённый скорострельным карабином СК-16.

Потапов приготовился к рывку, дыша быстро, часто и глубоко, чтобы насытить кислородом кровь.

Парень вгляделся в кабину.

– Вы одна?

– А с кем я должна быть? – воинственно, с ноткой нетерпения спросила Дарья в открытое окошко. – Отец приедет позже. Баню топили?

Последний вопрос произвёл на охранника успокаивающее впечатление. Он бросил взгляд за спину.

– Наверно, нет, жарко. Я чего спрашиваю… вас же должны охранять…

– Я удрала от этих безмозглых ослов!

– Ага… а что это за машина?

– Может, вам ещё багажник открыть? – возмутилась девушка. – Занимайтесь своим делом!

Охранник отступил в сторону.

Потапов расслабился.

Машина проехала на территорию дачи, прошуршав шинами по щебню дорожки. Обогнула бассейн в форме восьмёрки, облицованный по краю белыми плитами, остановилась на стоянке слева перед чёрным «Майбахом» и красной «Ауди R8».

Потапов сел, быстро огляделся.

Коттедж Калажниковых не выглядел роскошным дворцом, какие строили себе нынче чиновники у власти и олигархи. Центральное строение состояло из трёх блоков-корпусов современной конфигурации, ступенчато вросших друг в друга, с большими, зеркальными, панорамными окнами, со стенами, сложенными из розового туфа либо отделанными плитами под туф.