Рыцарь для принцессы - Екатерина Кариди

— Ну вот, все разбредаются, — промолвила Феодора, заев внезапную грусть засахаренной вишенкой.

— Уммм? Ты о чем, мама? Если о наших короле с королевой, то те вечно норовят удрать спальню, — весело заметил Хатор.

Он в этот момент увлеченно сметал всю еду со стола в радиусе двух метров. С той минуты, как свадебный ритуал был завершен, у черного дракона было прекрасное настроение и просто зверский аппетит. Еще бы, опасная принцесса благополучно вышла замуж за другого! Мир обогатился еще одним подкаблучником, зато ему лично теперь ничего не грозит.

— Я о том, — Феодора с явным удовольствием продолжала налегать на сладкий десерт. — Что наш новобрачный рыцарь собирается уезжать прямо сейчас.

У Хатора мгновенно пропал всякий аппетит.

— Что? Я надеюсь, его э… супруга едет вместе с ним?

— Ах, ну что такое говоришь? Он же рыцарь, он отправляется совершать подвиги. И вообще, зачем брать в собой супругу, если ты едешь на войну?

Хатор сплюнул и беззвучно выругался, поминая недобрым словом разом все подвиги и всех рыцарей вместе взятых. Как все некстати!

Только расслабился, и вот пожалуйста! Новая угроза!

Черт бы их всех побрал…

— Мальчик мой, а что это ты совсем не кушаешь? — елейным голосом спросила Феодора.

— Э… спасибо, мама, — процедил сквозь зубы Хатор. — Что не хочется. И вообще, мне пора. У меня дела.

— Да? Какая жалость, — проговорила Феодора, но уже вслед быстро удалявшейся спине Хатора.

По тому, как он смотрел, как шел, пробираясь между людьми, Изольда поняла, что-то неладно.

— Отойдем? — тихонько шепнул, беря ее за руку.

Улыбнулась женщинам, те кивнули понимающе. Конечно, им надо поговорить. И конечно же, наедине.

Берт отвел ее в сторонку и остановился. Пока шли, она чувствовала его напряжение. Как будто у него внутри струна звенит. От этого становилось тревожно. А как взглянул на нее, так и…

— Принцесса, девочка моя…

Ей захотелось зажмуриться и заорать. Зашептала:

— Говори. Что? Не тяни, Берт!

— Девочка моя, мне надо уехать.

Выдохнула. Не зря ей казалось.

— Когда?

Посмотрела на него. Берт молчал, но она поняла по глазам. Он уже все решил. И не говорил ей, молчал, чтобы не лишить радости. Не испортить праздник.

— Ты мне веришь? — спросил тихо.

Потому что понимал ее состояние, хоть между не было сказано ни слова. И все сомнения ее, и обиду, и доверие. Но ему важно было услышать.

Вот теперь она зажмурилась. Внезапно почувствовав себя так же как там, в мертвой пустыне, когда они остались только вдвоем, а их преследовал целый отряд. Он и тогда все решал сам, а она верила ему безоговорочно, потому что от этого зависела их жизнь. Ее жизнь. Ради ее жизни он столько раз рисковал своей.

Верила ли она ему?

Как в то, что завтра взойдет солнце.

— Когда, — повторила Изольда, глядя в его глаза. — Сегодня, завтра?

Он не ответил, только качнул головой, как бы извиняясь. Бережно взял ее лицо в ладони.

— Я вернусь через месяц. И заберу тебя, — проговорил, вглядываясь в глаза, ловя ее взгляд, стирая наплывающие слезы. — Ты мне веришь?

Он просил. Наверное, если бы она заартачилась…

Нет смысла. Сегодня или завтра, один день или два ничего не решают.

Лучше уж так, пока у нее есть силы отпустить его.

— Берт, — проговорила Изольда, впиваясь в него взглядом, словно впитывая в себя. — Если ты не появишься тут через месяц, я сама тебя найду. И тогда…

Он вдруг стиснул ее в объятиях. Зашептал горячо:

— Девочка моя, маленькая… Я буду тут ровно через месяц.

— Да, — выдохнула она, закрывая глаза.

Изольда не пошла провожать его. Не хотела долгих прощаний и слез, которые не смогла бы удержать. Просто, он вышел из дверей… и время замедлилось. А через месяц, когда Берт вернется, потечет снова.

Никогда не думала об этом, но… Она ощущала себя сейчас не молоденькой глупой девчонкой, а взрослой мудрой женщиной. Хранительницей. Она его очаг. И куда бы он ни шел, все дороги приведут к ней, к очагу. Как планета и спутник.

И куда бы он ни шел, с ним всегда будет ее сердце.

С любимыми не расставайтесь.

Потому что любой миг может быть последним.

А если уж расстались, то сотворите из своих душ обереги друг для друга.

Девушка не знала, но именно в тот момент проснулась обретенная ею магия.

Она еще стояла у окна, глядя сквозь тонкую занавесь, как отчалил и растворился, исчез в воздухе маленький воздушный кораблик. Не плакала, просто остановила время не месяц.

Сзади подошла королева Вильгельмина, взяла ее за локоть.

— Пошли к леди Феодоре?

— О… — очнулась Изольда, не сразу поняв, о чем та говорит, и смутилась. — А это удобно?

Вильгельмина хмыкнула:

— Она сама приглашала. И вообще, ты собираешься заниматься магией?

— Магией? — растерялась Изольда.

— Ну да, у тебя же она теперь прямо плещет. Ты не чувствуешь?

Изольда уставилась на свои руки, ничего такого особенного она не чувствовала.

— Пошли, — повторила Вильгельмина. — А по дороге я тебе расскажу, как мы познакомились с Хаторианом. Ой, он был таким замороженным, видела бы ты его тогда…

Молодая королева Джагарта закатила глаза, а Изольда, поймала себя на мысли, что его величество Хаториан и сейчас моментами напоминает ледяную статую. И даже, может быть, этот месяц без Берта не покажется ей таким уж длинным.

Но пусть только посмеет не появиться тут через месяц.

Пусть только попробует!

Вильгельмина увела Изольду от окна, и та уже не заметила, как следом за воздушным корабликом в воздухе мелькнули и исчезли огромные черные крылья.

Зато это прекрасно видела королева Феодора. С замечательной террасы в ее личных покоях был виден весь Джагарт и все его обитатели. И вообще все, что пожелала бы увидеть эта великая волшебница, будь то даже движения души или помыслы.

Сейчас она тихо улыбалась в ожидании гостей.

Сбежал. Отлично. Все идет по плану. И скоро ее мальчик Хатор своими ногами придет к своей единственной.

Королева уткнулась носом в ладони и рассмеялась. Бедный малыш, совсем не там опасность ищет… Зато присмотрит за первым рыцарем, чтобы с ним ничего не случилось.