Мера один - Александр Изотов

Рядом на столе лежал короткий кинжал в ножнах. Еще один знак доверия — его я попросил сам. Фолки, который к тому моменту уже вернулся, молча отстегнул один свой и протянул мне. Хильда ничего на это не сказала.

Растянувшись на лежаке и оставшись в одиночестве, я думал о том, чего же я на самом деле достиг. Теперь я, по сути, привязан к Серым Волкам.

— Нет, — поправил я сам себя, — Не к Волкам. Только к Лунному Свету, и к Хильде. Это мой выбор.

Теперь я смогу разобраться в том, кто виноват в истории с Белыми, да еще и постоять за так называемое «слово». Ну, только надо уговорить Лунный Свет его «сказать».

Сейчас Хильда казалась мне довольно адекватной, несмотря на импульсивность. Конечно, отношение к первушникам у нее было на среднем уровне всех зверей, но со своим уставом, как говорится, в чужой монастырь…

Хакон. Этот зверь почему-то вызывал только симпатию. И при этом я четко понимал, что он ловко предугадывал каждую мою реакцию и, кажется, всегда знал, что я сделаю. Что-то тут было не так. Это определенно какой-то дар Неба, и на мне его использовали.

Еще я понял после разговора с Хаконом, почему побег в горы был бы ошибкой. Недостаточно поднять меру. Это даст силу и, возможно, магию… Но кто обучит владеть всем этим? Техника Скорпионов действительно хороша, но на одном копье далеко не уедешь.

Я хотел было встать и попробовать стихию земли, ощутить разницу с прошлой ступенью, но меня вдруг кольнуло чувство опасности. Причем довольно четкое — я был целью.

Привстав на локте, я прислушался. Да, именно мне грозит опасность.

Быстро развернувшись, я пустил руку в шов тюфяка — мой схрон был на месте. Выудив один из обрезанных болтов, я осторожно кинжалом соскреб воск с ядом каракоза в ножны, а потом сунул туда лезвие.

Прикрепив ножны к поясу, я соскользнул с кровати и взял копье. Подкравшись к двери, я приоткрыл ее и выглянул в щелку. Ночные фонари тускло освещали двор, но ничего подозрительного я там не видел.

Я тихо выругался, вспомнив про стихию земли, и крутанул свой радар, прощупывая весь двор. И снова выругался — пара осторожных стоп проявилась у стены за моим сараем. Да, конкуренты долго не стали ждать.

Поняв, что гость один, я стал лихорадочно соображать, что делать дальше.

Я застыл перед дверью, выставив копье, и раздумывал, где лучше встретить противника. Древко было коротким, специально для того, чтобы пользоваться в тесном пространстве.

В этот же момент мое чутье вдруг пропало. Вот же непруха, опять зверь с особым талантом. Я крутанул луч стихии, и по спине прокатился холодок — даже мой земной радар не регистрировал ничего. Но как? Как можно его обмануть?

Меня спас дар Скорпионов. Я еще не успел осознать, что дверь скрипнула, как в щелочку влетел дротик, а мои руки уже подняли копье. Маленький снаряд звякнул о подставленный наконечник и улетел в сторону.

Я упал и перекатился, врезавшись плечом в стену, и выкинул руку с копьем, втыкая его в дверь. Та захлопнулась, и в этот же момент снова резко открылась — в каморку влетела тень и пробежалась по стене. От силы удара оружие чуть не вырвало из рук, я непроизвольно нырнул следом.

Рубанув копьем, я отогнал противника, и тот опять отпрыгнул назад. В меня полетели кувшин со стола, табуретка, тарелка. Черепки разбитой посуды разлетелись повсюду — вся моя скорость ушла на то, чтобы отбиться или увернуться от предметов, но подойти к себе я не дал. Да что за гребаный ниндзя?

— Ловкий первушник, — фигура застыла возле стола, — Необычно.

Я едва успел заметить черную одежду и ухмылку под капюшоном, как свечу сбили с полки, и в комнате стало темно. А вот это реально плохо!

Тут же поднялась кровать и пролетела в меня через всю комнату, я на автомате пробил ее копьем, но меня свалило на пол. На кровать сверху сразу же встали.

— Сначала хотел просто убить, — раздался голос, — Но ты посмел сопротивляться.

Рядом блеснул кинжал, я не успел отдернуться, и плечо резануло холодом. Я пытался выдрать копье из кровати, когда через сползший на меня лежак снова воткнулся кинжал — в сантиметре от головы. Не найдя цели, лезвие исчезло, а мне удалось подобрать колени к груди и оттолкнуть тяжесть, мысленно собрав энергию от земли.

Кровать отлетела назад, а тень ловким сальто отпрыгнула, и, застыв на миг на стене, взмахнула рукой. Я едва успел увернуться — рядом в пол воткнулся еще дротик. Тут же подобравшись, я вскочил и выкинул руку с копьем в тень, но противник двигался, словно молния, и в темноте его плохо было видно.

Враг ударил по древку, оно хрустнуло и переломилось, и перед моей грудью блеснул наконечник моего же копья. Я успел отпрыгнуть, но сила уже ушла из тела. Я приложился затылком об стену, в глазах искрануло.

— Спика!

Скрипнул порог, раздались хлопки ударов — в комнате появился кто-то еще. Меня не убили, а это значит, второй гость был на моей стороне. Я не успевал следить, что делают два противника — они обменивались ударами, сверкали кинжалы, иногда позвякивая друг о друга.

Плечо немело, и я прикрыл кровоточащую рану рукой. Оставалось надеяться, что это не яд. Я пытался понять, кто есть кто, но в темноте не разглядеть, оба были в черном. Да и копье было сломано — по способностям я оставался обычным первушником.

Одна из теней упала, а другая, нависнув над ним, перехватила кинжал, чтобы вонзить. Блеснула сталь.

В этот момент внутрь влетел еще зверь. Уж крик Хильды я узнаю из тысячи…

Безоружная, она схлестнулась со стоявшим, выбив кинжал. Пара коротких шлепков по рукам, глухой рык от боли. Я так и не понял, что произошло, но вдруг все смазалось, и весь сарай тряхнуло — противник Хильды влетел в стену, пробив ее спиной, и остался там висеть. Его темный силуэт отлично было видно на сером фоне каменной кладки.

— Вот зверье пустое, — тяжело дыша, сказала Волчица.

Хильда перешагнула через покореженную кровать, и комната озарилась светом — она поставила на стол свечу. На плече Волчицы красовался порез.

Я сразу же попытался рассмотреть несостоявшегося убийцу. Но нет, просто обмотанный во все черное зверь, и лицо под капюшоном было незнакомое — блеклое, со смазанными чертами. Заметишь на улице, и не запомнишь, как выглядел.

Ребра неприятно заныли — поза бедняги напомнила, как меня вколачивали в сарай. Правда, не так сильно, я тогда кладку насквозь не пробил.

— Спика, в порядке? — Волчица повернулась ко мне.

Я приоткрыл рану, показывая, и она кивнула.

— Жить будешь, — сказала она, затем нагнулась к ворочающемуся на полу зверю, — Фолки, живой?

— Царапина, госпожа, — проворчал Фолки, откидывая капюшон, — Безликого подослали, видела?

Висящий в пробитой стене зверь вдруг захрипел и задергался в конвульсиях, изо рта пошла пена.