Обманутая - Кира Касс

Он коротко хихикнул и, подойдя к парадной двери, отпустил мою руку. Толпа снаружи уже оглушительно шумела, но я удержалась от того, чтобы не зажать уши. Этан вскочил на один из цилиндрических камней, стоявших у входа, и вскинул руку, призывая к тишине. Рядом со мной оказались матушка и Скарлет, и я тут же вцепилась в руку Скарлет, наблюдая за тем, как наконец происходит то, ради чего мы трудились.

– Добрые люди, в соответствии с нашими законами сегодня я пришел к вам с доказательствами предательских действий нашего короля против народа Изолта. – Этан поднял вверх пачку писем. – Здесь мы имеем неопровержимые доказательства того, что наш король приказывал убивать десятки своих подданных. У нас есть доказательства его нечестных методов, которые он использовал, чтобы удержаться на троне. Его поступки не позволяют ему и дальше носить корону. Королева Валентина отказалась от короны и покинула страну, – громко произнес он, и Квинтен уставился на него, потрясенный. – И мне также сообщили, что принц Хадриан скончался этим утром.

Толпа зашумела.

– Как прямой наследник Джедрека Великого, я стою перед вами сегодня, чтобы заявить о своем праве на трон Изолта и просить вашего благословения на то, чтобы забрать его у этого бесчестного человека.

Этан показал на Квинтена. Полагаю, тот уже не был королем.

В толпе раздались приветственные крики, люди радовались концу многих лет террора. Когда они наконец затихли, кто-то похрабрее выкрикнул:

– Правосудия ради Истоффов!

И все снова закричали.

Тут Квинтен, склонивший голову под тяжестью потери жены, сына и трона, вдруг выпрямился и поднял руку:

– Я признаю, что за все эти годы сделал много такого, что вы можете назвать преступным. И уверен, что очень скоро буду вынужден признаться во всех деяниях. Но крови Истоффов на моих руках нет!

Я сразу ощутила, как Скарлет напряглась, а у матушки перехватило дыхание, прежде чем она смогла выкрикнуть:

– Лжец!

– Нет, нет! – настаивал Квинтен. – Убил ли я семью Валентины? Да. Просто пришлось. Лорд Эрствелл, лорд Суитенс… одна семья на побережье… Я стольких убил ради собственного спокойствия, что и сосчитать не могу. Но сэр Истофф? Но этот выскочка Сайлас? – Он покачал головой. – Нет, за это я не в ответе.

Мы замерли в молчании. Я сжала кольцо, висевшее на моей груди. Он так легко признавался во множестве преступлений… Зачем бы ему отрицать именно это… если только он не говорит правду?

– Но если это не вы, то кто это сделал? – резко спросила Скарлет.

– Дайте-ка подумать, – сказал Квинтен.

И хотя перед нами стояло огромное множество людей, мы могли бы услышать, как пролетит муха, настолько напряженно все ждали, желая узнать, что скрывается за смертью Истоффов.

– Да, смысл всего этого теперь ясен. И если хотите узнать, следует спросить ее.

И я похолодела от ужаса, когда Квинтен кивком указал на меня.

– Да как вы смеете?! – закричала я; у меня даже голова закружилась от ярости. – Я любила Сайласа! Я никакого отношения не имею к его смерти!

– Ох, имеете, милая девушка. Именно вы, и никто другой, – спокойно возразил Квинтен. – Не поймите меня неправильно. Я испытал облегчение, узнав, что почти весь род Истоффов уничтожен, но я и не знал, что это случилось, пока вы не явились в мой дворец и не сказали об этом.

– Я не понимаю, – прохрипела я; истерические слезы готовы были затопить меня от такого дикого обвинения. – Я не убивала Сайласа!

Он жестоко улыбнулся:

– А разве вы не можете припомнить кого-то еще в этом мире, кому хотелось бы, чтобы этот юноша умер? Хотелось бы даже сильнее, чем мне?

У меня все расплылось перед глазами, и я задрожала. Да. Да, я могла припомнить кое-кого, желавшего смерти Сайласу Истоффу.

– Джеймсон, – прошептала я.

Когда я произнесла это имя вслух, люди в толпе подхватили его, передавая друг другу, пока его не услышали все.

Конечно, это был Джеймсон. Это многое объясняло. Прежде всего то, почему никто в Изолте не знал о смерти Истоффов. И почему он так быстро прислал мне вдовью долю.

– Ох… – пробормотала Скарлет, прикрывая рот ладонью и качая головой. – Ох, Холлис… У него было кольцо… – Она посмотрела на меня, и наконец картина прошлого полностью сложилась перед ней. – У того человека, который схватил меня в Абикресте. У него было кольцо вроде того, что носил твой отец. Короанское. Я до сих пор не могла этого вспомнить. А… ну да! Он меня отпустил. – Она вцепилась в собственные волосы, словно желая вырвать их с корнем.

– И что?

– Он думал, что это ты! – пояснила Скарлет, наконец-то увидя смысл во всем. – Предполагалось, что в живых должна была остаться только ты!

Значит, таков был план Джеймсона. Он узнал о Сайласе и устранил его – устранил всех, надеясь, что мое отчаяние приведет меня обратно во дворец. А оно увело меня в Изолт.

– Что ж, теперь вы знаете, – сказал Квинтен, явно довольный собой. Он усмехался и выглядел самоуверенным, несмотря на свое падение. – И кстати, довольно интересный вопрос… если Истоффы действительно стали короанскими подданными, то, похоже, Джеймсон так же виновен, как и я. Не хотите ли и с него снять корону? Бросить его в тюрьму?

Моя кровь превратилась в лед, все тело начало неметь. Джеймсон. Все это время за этим убийством стоял он…

– Тихо! – приказал Этан. – Если король Джеймсон совершил преступления, за которые должен ответить, мы обратимся к ним в будущем. – Он посмотрел на меня; ему явно больно было видеть, что сотворила со мной эта весть, это предательство того, кто заявлял о любви ко мне. – Сегодня мы здесь, чтобы обсудить ваши преступления и вашу корону. Вы только что по своей воле признались в убийстве семье ее величества и нескольких других придворных. Вы преклоните колени и снимете корону. Сейчас же!

Несколько неугомонных душ закричали:

– Голову с плеч!

И через несколько секунд к ним присоединилась вся толпа.

Квинтен покосился на Этана, поднимая руку, чтобы снять корону. Он молча передал ее дяде Риду, ожидая решения своей судьбы.

Люди жаждали крови, и я не могла винить их за это. Квинтен перечислил поименно их друзей и соседей, признав, что есть и множество других. Но я гадала, что может случиться из-за излишнего насилия?

В глаза Этана вернулся страх. Что он должен сделать? Корона висела между его головой и головой Квинтена, а его новый народ предъявлял требование. Я видела, как Этан вынул из ножен меч Джедрека и с удивительным спокойствием держал его в руке. Я ждала, что он спустится с камня, чтобы одним ударом убить Квинтена. Я не сомневалась, что он может это сделать.

Но вместо этого Этан повернулся лицом к своей огромной армии и поднял меч над головой, требуя внимания: