Кривотопь. Перевёртыш - Уилльям Риттер

Вот здесь и жило оно. Здесь Существо родилось и навсегда застряло, как в ловушке. В этой тонкой прослойке между мирами – пленник, у которого нет дома ни в одном из миров.

Тревожное дыхание Тинна стало прерывистым и поверхностным.

Расстилавшийся перед ним ландшафт начал тускнеть, как будто по оконному стеклу расползался лёд. В тумане исчезли скалы, потом королева, Кулл, и, наконец, растворилась его мама.

– Нет! – закричал Тинн.

* * *

Коула отшвырнуло назад. Его пальцы онемели от прикосновения к мерцающему проёму. Предводитель Надд поймал мальчика, когда тот уже готов был свалиться с края платформы вниз, в бурные воды. Коул чувствовал себя так, словно побывал под копытами быка.

– Что случилось?

– Тыр на можешь идти за ним, – произнёс Надд строго. – Эт ткань самой вселенной.

– Да эта вселенная только что забрала моего брата! Верни его!

– Мне очень жаль, парень. Эт на могут сделать даже самые лучшие из нас. Много лет назад завеса дала орде эт перевёртыша, и, похоже, сегодня она забирает его назад.

Коула передёрнуло. Его рот открывался и закрывался, но мальчик не мог говорить.

– Какого чёрта! – гаркнул кто-то.

Предводитель Надд повернул голову. Коул посмотрел вверх.

На краю платформы стояла Фэйбл. Её нижняя челюсть решительно выдвинулась вперёд, а руки сжались в кулаки.

– Фэйбл, нет! – вскрикнула королева.

И тут Фэйбл ткнула во вселенную рукой.

* * *

Когда последняя гоблинская скала исчезла из виду, Тинн обмяк. Он чувствовал тихое движение прилива и отлива, которое влекло его к Аннуину, а потом обратно к Земле. Он закрыл глаза и повис в пустом пространстве, раскачиваясь, как сломанная марионетка.

Натяжение шнура в его груди стало более настойчивым. Тинн начал задумываться, будет ли так в течение всей вечности, когда отталкивание и притяжение противодействуют друг другу. Но теперь это было не просто натяжение – что-то изменилось. Он чувствовал, как что-то тащит всё его тело вперёд. Тинн открыл глаза.

Рука, настоящая рука, держала его за ворот рубашки. Туман рассеялся, и прямо на него в упор смотрела пара ярко-карих глаз. Фэйбл улыбнулась, её рука сжалась ещё сильнее, и она дёрнула мальчика к себе. Тинн чувствовал, как магическое течение удвоило свои усилия и невидимый шнур сдавил его рёбра с такой силой, что он подумал: они сейчас сломаются. Фэйбл всё тянула.

Тонкий слой дрогнул.

Лицо Тинна перекосилось от боли. Казалось, его кости начали трещать и рассыпаться. Он крепко уцепился обеими своими гоблинскими руками за руку девочки. Фэйбл снова потянула.

И тут с хлопком, похожим на гром, неестественный туман исчез, и оба они кубарем вывалились на гоблинскую платформу, задыхаясь и отплёвываясь.

Скала взорвалась криками сотен гоблинов, которые радовались, гикали и бросали в воздух всякие предметы. Фэйбл убрала тёмные кудри с глаз.

– Вот тебе, вселенная, получай! – засмеялась она. – Привет, Тинн!

– Привет, – засмеялся в ответ Тинн. – Ты… ты спасла меня!

– Конечно, спасла.

Тинн едва успел подняться на ноги, когда на него накинулся Коул, и в следующее мгновение их обоих схватила в охапку их мама. Слёзы снова покатились из глаз Тинна, и, когда он поднял руку, чтобы вытереть их, то замер, уставившись на неё.

– Эй! Ты выглядишь как ты! – ахнул Коул.

– Я выгляжу как… – Тинн продолжал вертеть руками и двигать пальцами. С них уже сошёл блёкло-серый цвет, и они снова были грязно-розовыми, как обычно.

– Я выгляжу как я! То есть… я выгляжу как ты!

– Мы выглядим как мы, – заключил Коул.

Тинн взглянул снизу вверх на гоблинского предводителя.

– Как это? – ошарашенно спросил он.

Надд озадаченно покачал головой.

Кулл захлопал в ладоши.

– Род и племя! Сказано же! Свиток говорит, что перевёртыш вернётся назад, к роду и племени, когда магия сделает своё дело. На говорит к гоблинскому роду. Выходит, эт вы. Вы…

Он остановился. Его глаза встретились с глазами Тинна и опустились вниз.

– Вы и есть настоящая семья эт парня, – выдавил Кулл.

Тинн стоял в замешательстве.

– Значит, я могу… я могу пойти домой?

Предводитель Надд положил руку на плечо мальчика.

– Ну да, парень. Я думаю, именно так.

– Ну вот что. – Кулл улыбнулся кривой, зубастой улыбкой, к которой, при всех её ужасающих особенностях, Тинн начинал относиться как к довольно располагающей. – Однажды в полночь я уже проделал эт путешествие, очень давно, когда я затеял всю эт путаницу. Давай я снова пойду туда с тобой, в последний раз, и завершу эт дело?

Наверное, дело было в предрассветном сиянии, которое только начинало проглядывать сквозь деревья, но, когда все они шли через лес назад, по направлению к городу, Дикая Чаща не казалась такой уж угрожающей. Кулл прокладывал путь, на этот раз строго придерживаясь старых гоблинских тропинок. По дороге он почти не говорил, только время от времени решался оглянуться. И хотя каждый раз гоблин улыбался, его глаза были красными.

Гоблинский мост представлял собой узкую извилистую полоску земли. Когда они переходили по нему, в тумане замигали огоньки, отражаясь в мутных водах Кривотопи. Водяные держались в отдалении, но что-то подсказывало Коулу, что они по-своему прощались с ними. Свечебородый отделился от процессии, низко поклонился и запрыгал через воду, чтобы присоединиться к ним.

– До свидания! – крикнул Коул ему вслед.

Пока они шли через Дикую Чащу, стали замечать, что за их передвижениями наблюдало множество глаз. Грациозная лиса взобралась на бревно и замерла там у всех на виду, когда они проходили мимо. Серебристо-белый олень поднял голову, чтобы посмотреть на них из кустов. Везде вокруг лесные создания приходили, чтобы понаблюдать за их путешествием. Фэйбл в возбуждении показала на пару мерцающих существ с крылышками, похожими на стрекозиные, которые смотрели на них из ветвей.

– Эй! Вы вернулись! – закричала она, прыгнув за ними в кусты. – Вы вернулись и остались! Стойте! Можно я потрогаю ваши крылышки? У меня очень хорошо получается быть осторожной.

Королева покачала головой. Мягко улыбаясь, она повернулась к близнецам.

– Лес благодарен за то, что вы сделали. Дикая Чаща привыкла к тому, что здесь есть магия. Кулл был прав. Без неё в этом лесу что-то было не так.

– Нужно было совсем немного, – пробормотал Кулл. – Просто чтоб хватало.