Клон. История любви - Габриэлла Лопез

— Что с тобой? — спросил он.

— Эта музыка, я вспомнила о маме... Она танцевала под нее иучила меня танцевать для любимого мужчины, — Жади смотрела туда, где стоялЛукас.

— Ты будешь танцевать для меня.

— Нет! Я ни для кого больше не буду танце­вать под этумузыку... Никогда! — отрезала Жади и с трудом сдержала слезы.

В ушах звучали слова Лукаса: «Если для тебя все это былошуткой, то для меня нет!»

На следующий день Жади вернулась домой с рынка с пустымируками.

— Где ты была? — спросил Саид.

— Ходила за хлебом, но забыла взять деньги! — веселоотозвалась она.

Дядя Абдул посмотрел с осуждением: какая рассеянность!

— Какая ты рассеянная, вечно все забыва­ешь, — с легкимукором сказал Саид.

— Да, я рассеянная, — с вызовом ответила она. Саидневозмутимо попросил ее погладить его

белую рубашку, и Жади ушла. Абдул посоветовал Саидувоспитывать свою жену, но тот оставался все так же спокоен.

Жади была удовлетворена итогом своей рабо­ты: на белоснежнойрубашке мужа вырисовался темный ожог от утюга. С хитрой ухмылочкой она показаларезультат своего труда обожаемому суп­ругу. В ее глазах прыгали веселыеогоньки.

— Что же ты наделала?! — наконец-то поднял голос Саид.

— Я не умею гладить, ты ведь знаешь, — миЛо ответила она ирезво ускакала вниз по лестнице.

— Похоже, в этом доме верблюд оседлал беду­ина, — заключилдядюшка Абдул.

Саида вовсе не устраивало положение бедуина под седлом, какмужика под каблуком, и он спу­стился вслед за женой.

— Ты сделала это нарочно, — наконец догадал­ся Саид.

— Я предупреждала, что не умею заниматься домашней работой.

— Пора бы уже научиться!

— А я не научилась, у меня не получается! Я говорила, что неподхожу тебе. И твоя сестра говорила, все говорили! А ты не хотел никого слу­шать.Я не пыталась тебя обмануть. Верни меня моей семье! Зачем я тебе?! Найди себеподходя­щую жену, которая будет готовить твои любимые блюда, гладить тебеодежду, которой тебе не при- дется стыдиться!

— Ты надеешься, что я дам тебе развод?! Хо­чешь довести менядо белого каления?!

— Ничего я не хочу! Ты сам знаешь, что для тебя лучше!

— Не надейся, тебе со мной не развестись! Я могу женитьсяеще раз, могу даже привести в дом еще трех жен, но свободы ты не получишь! —Саид ушел, захлопнув дверь, а Жади в иступлен­ной ярости начала избиватьнеповинную кровать.

Нервы Жади были на пределе.

Далва позвала Лукаса навестить «больного» отца, и тоткинулся домой.

— Где он?

— У себя в кабинете.

Лукас побежал в кабинет. За ним поспешила Маиза.

— Что случилось?! — спросил Лукас у отца.

— Наверное, давление, — недовольно ответил тот, полулежа накресле. — Если не считаешься со мной, то хотя бы считайся с тем существом, ко­торомудал жизнь.

Лукас удивился.

— О чем ты, отец?

— О твоей жене, — Леонидас указал на сто­ящую в дверяхМаизу.

Лукас встал и посмотрел на нее с удивлением.

— Я беременна.

— Что?! — изумился Лукас.

— Я на третьем месяце и вернулась только по­этому, — заявилаМаиза.

Они молчали пару секунд. Маиза смотрела се­рьезно я вопросительно,Лукас — растерянно и непонимающе... Конечно, она ждала совсем не такой реакции,и, повернувшись, убежала к себе.

— Ты женился по своей воле, никто тебе не за­ставлял, —резонно заметил Леонидас. — Неуже­ли ты бросишь ее, беременную, чтобы гоняться-за этой марокканской чадрой?

— Я ж е не знал, отец... — пробормотал Лу­кас. — Я останусьдома...

— Но этого мало... — не успокаивался старший Феррас.

А Маиза нервничала, что для Далвы казалось страшнее смерти.С тех пор, как нянюшка узна­ла о беременности Маизы, она носилась с ней, как списаной торбой.

— Мне не нужен Лукас, и никогда был не ну­жен! — горестнопроизнесла Маиза вполне ис­креннюю фразу.

Едва Лукас вышел из кабинета отца, к нему подлетела Далва.

— Поговори с женой!.. А вдруг она совершит какую-нибудьглупость? Вдруг уедет из дома и больше не вернется?!

— Ничего не поделаешь, — безразлично отве­тил Лукас.

На самом деле он только об этом и мечтал... Если бы Маизаушла, это стало бы для него чу­десным избавлением, но это все слишком просто, вжизни так не бывает...

Он вернулся домой с вещами. Маиза перехва­тила его прямо налестнице.

— Ты возвратился, потому что отец попро­сил? — начала она супрека.

— Потом поговорим.

Вид Лукаса говорил сам за себя: «не трогайте меня, дайте мнепобыть одному, только не трогайте!».

— Нет, именно сейчас! Мне нужно устраивать свою жизнь, я нехочу зависеть от тебя! — холод­но отчеканила Маиза, вперившись в супругаяростным взглядом.

Он хотел подняться, но она преградила ему до­рогу. '

— Не дави на меня, — она стояла на ступень­ку выше, и Лукас смотрелна нее снизу вверх. — Дай мне пройти!

— Я не хочу быть ни, для кого обузой! — выш- ла из себяМаиза. — Я здесь лишь ради ребенка! Мне от тебя ничего не нужно, но я неоткажусь от того, что положено ему!

— Думаешь, я оставлю своего ребенка ни с чем, чего-то лишуего?!

— Я говорю не о деньгах! Я говорю о доме! О полноценной,дружной семье, — той, которая уже не состоялось и не состоится никогда! Этодороже всяких денег!

— Дай пройти, потом поговорим! — Лукас смотрел мрачно.

— Нет, скажи, ты вернулся исключительно из-за отца?

— Я вернулся, потому что счел это своим дол­гом! — ответилон.

— Не смотри на меня так, будто я устроила тебе ловушку! Я неодна сделала этого ребенка и не против твоей воли! — Маиза прищурилась ипропустила мужа наверх.

Он прошел в комнату Диогу и уныло посмот­рел на егофотографию. В дверях уже стояла Ма­иза с ее обычным прищуром.

— Ты будешь жить в комнате Диогу? — пре­небрежительноспросила она.

— Я пока не знаю, что буду делать.

Вид у Лукаса был обреченный, и на жену он старался несмотреть.

— Я подожду до вечера, пока ты не определишь­ся. Если ты нерешишь что-нибудь до вечера, я уеду, — строго сказала она. — Ты устал отвсего?! Я тоже! Ты в отчаянии?! Я тоже! Я и так многим поступилась, чтобыприйти сюда и поговорить с тобой, — продол­жала она свою лекцию нравоучительнымтоном.