Аргентина. Локи - Андрей Валентинов

Оглянулся по сторонам и зашептал, глядя в стену:

– Не будете возражать, господин Локенштейн, если я напишу о вас статью? Никаких имен, нужное читатель проставит сам. Напечатают за границей, под псевдонимом, хотя меня, конечно, немедленно вычислят.

«А не боитесь?» – чуть было не сорвалось с языка, но Локи вовремя опомнился. Не стоит обижать человека.

– Считаете, что это нужно!

– Нужно! – журналист решительно мотнул головой. – Не только вам. Прежде всего, людям, которые разуверились в самих себе. Но… И вам, думаю, тоже. Кем бы вы ни были, господин Локенштейн.

4

Подъем кончился, такси, чуть подпрыгнув на очередном горбе, выехало на относительно ровную улицу. Здесь был старый булыжник, заборы и клены в желтой листве. Пэл взглянула направо и очень удивилась. Виноградник? Здесь, в самом центре Парижа? Переспросить не успела, таксист уже тормозил.

– Все, как вы и говорили, мадам, – улыбнулся он в густые усы, предвкушая чаевые. – Перекресток улиц Салюта и Сен-Висент, мадам. Кафе «Проворный кролик» налево, мадам. Смею заметить, очень и очень проворный, мадам. Будьте осторожней, мадам!..

Пэл, поблагодарив и расплатившись, ступила на влажный булыжник. Итак, снова Монмартр. Она опоздала на полтора часа.

О встрече договорились заранее, днем, когда в очень и очень «Проворном кролике» немного народа. Кафе оживет ближе к ночи, значит можно поговорить без помех. Пэл уже вызвала такси, но внезапно зазвонил телефон. Вежливый голос с американским акцентом известил леди Палладию Сомерсет, что посол Соединенных Штатов Девис имеет честь пригласить ее для короткой беседы на тему, представляющую взаимный интерес.

«Главный „ковбой“, – без малейшей приязни сообщил дядя Винни, тыча пальцем в фотографию. – Глава американской разведывательной сети в Европе. Его натаскали в Москве и теперь спустили с цепи в Париже».

Визит леди Палладии во Францию не остался незамечен.

Две встречи – почти в одно и то же время. Игнорировать приглашение из посольства невозможно, но и визит на Монмартр важен. Пэл даже растерялась, но выручила тетя Мири.

– А я на что, мелкая? – удивилась она. – Ты мне только нужного мужчинку опиши.

И добавила, мечтательно улыбнувшись.

– А надену-ка я одно мое старое платьице…

Справа действительно оказался самый настоящий виноградник с маленьким домиком под красной черепицей на краю. Слева же, как и обещано, гордо возвышалась двухэтажная покосившаяся развалина с вывеской над старой давно не крашеной дверью. Всезнающий путеводитель Кука сообщал, что в начале века в «Проворном кролике» бурлила жизнь. Модильяни, Пикассо, Гийом Аполлинер… Времена изменились, богема переселилась на Монпарнас, но кафе осталось – памятником прежних дней. В «Проворном кролике» часто выступали не слишком известные исполнители, не имевшие шанс арендовать престижный зал. Нужный человек как раз из их числа.

Швейцар заведению не полагался, посетительницу встретили сразу за порогом.

– Добро пожаловать в «Проворный кролик», мадам! Лучшие столики свободны, мадам. Кстати, именно сейчас у нас происходит нечто интересное, мадам!..

Пэл уже догадалась – хотя бы потому, что в зале, вопреки географии, звучала не французская гитара, а бесшабашный американский джаз. И какой! «Puttin’ on the Ritz», гимн Голливуда!

Народу в зале, как и ожидалось, немного, однако сцена не пустовала. На сцене же… Пэл моргнула раз, затем еще, протерла глаза…

На тете Мири – короткое розовое платьице с бантом у горла. На тете Мири – маленькая соломенная шляпка. На тете Мири нет обуви, даже домашних тапочек…

Мисс Адмиранда, мисс Хлопушка вырвалась на волю – буйной тенью сгинувших навсегда бесшабашных «флапперов».

«Танцевать в те годы было просто, – однажды обмолвилась тетя. – Просто представь, что ты марионетка на ниточках».

…Руки вверх, вниз, резкий поворот. Лицом к партнеру, спиной, сблизились, разлетелись по углам… Снова рядом, взялись за руки, одна марионетка повисает затылком к полу, вторая придерживает… Снова разбежались, руки вверх, вниз, в стороны…

Партнер тоже хоть куда. Пусть и не во фраке, зато с тростью, в широкополой шляпе на самый нос. Усат, крепок, серьезен, годами куда помладше разбушевавшейся родственницы, но сейчас это не важно. Оба хороши! Мужские каблуки отбивают такт, босые женские ноги, не отставая, бьют в пол. «Puttin’ on the Ritz»!

– Мне за столик к этим двоим, – Пэл вложила в руку метрдотеля купюру покрупнее. – Предупреждать не надо, хочу сделать сюрприз.

– О, мадам! – восхитился тот. – Вы очень решительная женщина, мадам!

Тете Мири на роду судилось стать шпионкой и не из последних. Не каждая потащит агента танцевать.

* * *

– А мы даже репетицию провели, – сообщила тетя, жадно отхлебнув шампанского, – в коридоре за сценой. Хорошо, что Жоржа здесь все знают.

Против шампанского Пэл не возражала, хотя сама лишь пригубила шипучее вино. Что ни говори, а тетя справилась. Полное алиби! Собрались в кафе трое гуляк…

– Жорж здесь выступает по вечерам. Давай останемся, Пэл, послушаем. Мне одну свою песню он на ухо нашептал, и я лет на двадцать помолодела!..

Пэл решила не спорить. В прошлый раз инопланетный агент ее не впечатлил. Жорж Бонис, известный шансонье, скандалист и сочинитель скабрезных (как раз для тети!) песенок – иное дело. Молод, но вида серьезного, в темных глазах – чуть насмешливый интерес, крепкие, в мозолях, руки определенно знакомы не только с гитарой.

Не «мужчинка» – мужчина.

И как с таким не уединиться, подальше от любопытных глаз?

«Проворный кролик» и в самом деле оказался проворен. Уютная комнатка с плюшевым диваном немедленно нашлась, стоило Пэл пошелестеть купюрой перед носом ставшего сразу очень понятливым официанта. Туда же была отправлена и недопитая бутылка шампанского, а вот тетя – ну, прямо, беда! – умудрилась каким-то образом потеряться и сгинуть.