Забытый выбор - Дмитрий Смирнов

– Чтобы мы не перешли на сторону Кипрова.

– Да на кой черт мы Кипрову сдались? Он бы закатал нас в асфальт и отправил кормить его акул, которых специально завел бы в своем бассейне.

– Кипров бы нас не тронул.

– Это почему это?

– У нас есть информация. Та самая, из-за которой мы здесь, а не в подвале одного из особняков Кипрова.

– Информация?! – Колян хотел еще что–то сказать, но на мгновение задумался, – информация, – как бы самому себе повторил он, – Сашка, а ты задумывался, что мы ничего с тобой не знаем?

– Как ничего? Мы знаем… – Хотел уж было распылиться Сашка, но Колян перебил его:

– Да нет, это не то. То, что знаем мы, Кипров может узнать в шесть секунд. Я тебе про другое говорю, про настоящую инфу. Что на самом деле делает Дильман? С кем встречается? Чего добивается? Да мы даже не знаем где он сейчас? Мы же беспрекословно выполняем всё что он скажет и ни о чём не спрашиваем.

– Да, это одно из главных правил.

– Вот именно, поэтому нас Дильман и держит. Не потому что мы что-то знаем, а потому, что мы верные и надежные помощники. Ему без нас никак. – Колян поразился своему открытию.

Где-то позади них раздалось рукоплескание. Друзья мигом обернулись. Карина чуть снисходительно улыбалась, так смотрят на котенка, который, наконец, догадался, что последние полчаса боялся своего отражения в зеркале. – Браво, мальчики, и часа не прошло.

– Ты это про что? – вызывающе спросил Сашка.

– Про ваше открытие. Молодцы! Дильман не дурак и пора бы уже привыкнуть к этой мысли. И чтобы предостеречь возникновение бунтарских мыслей, успокою вас, да, он нами дорожит и не только потому, что мы, как ты выразился, «верные и надежные».

– Откуда такая уверенность? – не унимался Сашка.

– Я знаю его гораздо дольше и уж, поверьте мне, будь мы ему безразличны, он бы не стал так заморачиваться из-за нас.

– Да я, в общем, ничего такого и не думал, – немного погодя и как бы виновато произнес Сашка. – Но тогда нам нужно срочно ехать в Москву! – неожиданно закончил он.

– В смысле? Зачем? – наперебой начали спрашивать у него Колян и Карина.

– Он же наверняка в беде, я с этого и начал, вы просто меня перебили и я отвлекся.

– Да ни в какой он не беде! – громче обычного произнесла Карина.

– А тебе откуда знать? Он же с тобой тоже контактов не имеет. – продолжил свое Сашка, – или нет?

На самом деле Карина знала больше Сашки с Коляном. Перед тем как уехать, Олег дал ей более подробные распоряжения, причём одним из главных было не допустить паники среди молодых парней. «Ты же знаешь какие они неуравновешенные, могут сдуру всё испортить» – настоятельным тоном говорил Дильман, – «Пусть пока здесь тихо сидят, когда у меня что-то прояснится, я вас вызволю отсюда. Рассчитывайте на месяц отдыха».

Дильман тогда добросовестно слукавил, он и понятия не имел насколько долгой будет его поездка. Когда подошел к концу второй месяц, Карина уже сама начала нервничать. Но делиться своим беспокойством с Сашкой и Коляном она не собиралась.

– Можно у Тихона спросить, – в виде компромисса предложила она, – хоть какие-то новости у него должны быть.

Тихон был хозяином деревни, где проживали подопечные Олега. На самом деле его имя было Роман Евгеньевич, но все его звали Тихон, причём, если спросить почему, все ответят что-то, вроде, «ну, все его так зовут, значит и я должен». Поиск ответов на вопросы не было любимой забавой жителей деревни «Ушники».

Тихон олицетворял собой самого, что ни на есть, сельского жителя. Если бы его увидели рекламщики, то непременно бы захотели, чтобы он стал лицом какой-нибудь аграрной фирмы. Он стоял бы так в обнимку с коровой, а поросята бегали бы вокруг него. Голова была бы гордо поднята, глаза устремлены вдаль, а закадровый голос говорил бы: «Это всё моя Родина, мой мясокомбинат «Росторг». Действительно, Тихон походил на героя сказок про богатырей: высокий, статный, широкоплечий, с кудрявой пышной бородой. Наряд – красная свободная рубаха, да хлопковые штаны. Говорил басом, но помалу. Считался самым авторитетным в деревне. Трудился много, ничем кроме хозяйства не увлекался. С Дильманом познакомился достаточно давно, когда Олегу ещё двадцати лет не было. Подружились. Тихон предложил ему пожить и поработать на него, Олег согласился. Около года Дильман провёл в деревне и как любил он сам говорить: «это лучший способ очистить свой чердак».

В последующем, Олег еще несколько раз навещал Тихона и всегда поражался тому, что тот не стареет. «Седина появилась, тут уж ничего не поделаешь, – улыбаясь говорил Тихон, – листья тоже должны опадать». Но в остальном годы как-будто решили не брать своё.

Просьбе Олега присмотреть за молодежью и найти и им местечко, Тихон был рад. «Работники всегда нужны. Пусть остаются. Будут работать, буду кормить, а если не будут, всё равно накормлю, только ты им об этом не говори».

Сашке с Коляном Тихон очень нравился, только они его побаивались немного. Где-то как мальчики побаиваются своих тренеров на первых спортивных секциях в детстве. Вроде понимают, что ничего плохого сделать он не может, но при этом вздрагивают при каждом крике «Эй! Что ты там копаешься!» или «Ну кто же так делает? Показываю еще раз!».

Таких людей как Тихон, друзья на своем веку раньше не встречали. От такой природной мощи и здоровья их так и подмывало свернуться в комочек и даже не пытаться попискивать оттуда. При этом Тихон был добрым мужиком. К нему ходили люди за советом, а также за разрешением спора. С его помощью решали даже семейные дела. К примеру, приходила женщина и жаловалась на своего мужа:

– Что он сделал? – спрашивал Тихон спокойно.

– Бьет меня, злодей! – распылялась тетка.

– За что бьет?

– Да как же? Да это! Да ни за что!

– Уверена? Я Федосеева знаю. Он просто так распускать руки не будет.

– Да это как это? Подите у него и спросите.

– Позови его ко мне. Скажи, что я сам звал.

Приходил Федосеев.

– За что жену бьёшь?

– Ленивой бабой меня назвала! Не удержался!

– Почему так сказала? – спрашивал Тихон у жены Федосеева.

– Как же почему? Делать ничего не хочет. Лежит весь день. А к зиме надо готовится.

– Да врёт она все! Тихон, не верь ей.

– Скажи мне Федосеев, – после долгой паузы говорил Тихон, – сколько у тебя запасов на зиму?

– Должно хватить, – неуверенно отвечал Федосеев.

– Прошу тебя, Федосеев, не ври мне, а не то сейчас пойду с тобой к тебе в дом, да проверю. Правду говори.

– Может и не хватить, – вздохнув отвечал Федосеев. – Прости меня, Тихон.

– Не у меня прощения проси, у жены своей. Нельзя бить ее. Одна она тебе далась на всю жизнь, беречь ты её должен. У вас же четверо детей?