Аромат рябины - Ольга Лазорева

Я назвал сумму. Мама явно обрадовалась, но тетя нахмурилась.

— Что-то мало, — после паузы решила она. — Все-таки крупная компания, и день у тебя ненормированный!

— Это на испытательный срок, — поспешил я ее успокоить, — потом добавят, если буду хорошо работать и если понравлюсь ей.

— А чего бы тебе и не понравиться? — с явным возмущением спросила тетя. — Парень ты у нас хоть куда! Высокий, видный, здоровый, спортивный. Да и красавчик! Вон глазища какие синие, одно загляденье!

— К чему это ты клонишь, Лара? — строго спросила мама.

— Ни к чему такому, — засмеялась тетя.

Вечером я долго не мог уснуть. Все думал о предстоящей завтрашней работе. К тому же раскосые непроницаемо черные глаза Виолетты и ее алый крошечный изогнутый ротик так и стояли перед глазами.

«Тридцать четыре года, — думал я, — в жизни не дашь! Она просто куколка! Такая восточная миниатюрная куколка без возраста».

Утром я тщательно выбрился, надушился, надел светло-голубые брюки и молочного цвета рубашку с коротким рукавом. Август стоял необычайно жаркий, но я на всякий случай прихватил и пиджак. Мама зачем-то сунула мне сверток с бутербродами и даже всхлипнула, правда, тут же начала улыбаться и гладить меня по плечу, заглядывая в глаза.

— Все хорошо, — сказал я, легко поцеловал ее в щеку и вышел за дверь.

В офис явился ровно в восемь утра. Я знал, что машина Виолетты находится в боксе возле вахты. Но он был еще закрыт, как и кабинет. Симы также на месте не оказалось. Я встал у окна и стал смотреть на улицу. Минут через пятнадцать влетела запыхавшаяся Сима, кивнула мне, открыла кабинет, одернула юбочку, поправила блузку, пригладила волосы, забранные в строгий узел, и уселась за рабочий стол с таким видом, словно находилась за ним со вчерашнего дня. Я уселся напротив и только приготовился сказать Симе какой-нибудь комплимент, как бесшумно появилась Виолетта, поздоровалась с нами и проплыла в кабинет. Сима проводила взглядом ее точеную фигурку. Потом повернулась ко мне и тихо произнесла:

— Господи, два года у нее работаю, а все никак не привыкну к ее манерам. Ходит неслышно, как кошка, а появляется всегда так неожиданно, словно из воздуха материализуется. Неприятно даже как-то.

Скоро дверь кабинета раскрылась, и появилась Виолетта с папкой в руке.

— Сима, я в налоговую, — мягко проговорила она. — И до обеда меня не будет.

— Поняла, Виолетта Антоновна, — ответила Сима деловым тоном.

— Идемте, Степан.

Я вскочил и, зачем-то подмигнув Симе, проследовал за мадам. Она уже вызвала лифт и стояла, нетерпеливо постукивая острым носком туфельки. Я остановился слева и, скосив глаза, изучал ее блестящие волосы, подстриженные в длинное классическое каре, ее бледно-розовый костюм, состоящий из узкой юбки и короткого приталенного пиджака с довольно глубоким вырезом. Мне захотелось заглянуть в этот вырез. Но тут лифт открылся, и мы вошли в кабину. Я обратил внимание, что, несмотря на высоченные каблуки, Виолетта едва достает мне до плеча. А я среднего роста, всего метр семьдесят восемь.

«Ну, просто карманная кукла», — невольно подумал я, не в силах отвести взгляд от ее лица.

Кожа ее была гладкой, упругой и матово-смуглой. Глаза на маленьком личике выглядели большими, но были типичной для азиаток формы, нос тоже выдавал ее восточное происхождение, губы маленькие и очень яркие. Виолетта взмахнула длинными густо накрашенными ресницами, приподняла голову, глянула мне остро в глаза и строго произнесла:

— Мне неприятно, когда вы так разглядываете меня, словно я выставочная модель в музее.

«Музее кукол», — подумал я и смутился. Затем сказал, сам не зная зачем:

— Но вы необычайно красивы, мадам! Вот и не удержался!

Я почувствовал, что краснею. И увидел, как ее правая бровь приподнялась, но глаза остались невозмутимыми.

— Благодарю за комплимент, — сухо ответила Виолетта и вышла из лифта. — Сейчас я покажу, где находится наш склад, а потом мы отправимся в налоговую. Вы Москву хорошо знаете?

— Конечно, — с готовностью подтвердил я. — Родился и вырос в этом городе, а машину вообще чуть ли не с четырнадцати лет начал водить.

— Это отлично, — безразличным тоном сказала она. — Вот, мы уже пришли.

Склад находился позади офиса и выглядел огромным. Виолетта представила меня охраннику и прошла внутрь. Я двигался чуть позади. Внутри склад был разделен на два этажа какими-то металлическими перекладинами, сплошь уставленными ящиками и коробками. Такие же ящики громоздились на полу. В узком проходе стояли длинные столы, возле них работали фасовщики. Они были, в основной своей массе, смуглыми и черноволосыми. Но не корейцы, а скорее таджики или узбеки. Я в этом плохо разбираюсь.

— Виолетта Антоновна, — раздался мужской голос, и я увидел, что к нам спешит пожилой мужчина в синем спецовочном халате.

— Добрый день, Иван Григорьевич, — ответила Виолетта официальным тоном и отчего-то поджала губы.

— Я по поводу испорченной кураги. Все сорок ящиков промокли. Я лично каждый проверил. Так что, на списание? Она не сегодня-завтра гнить начнет. Там уже плесень появилась.

Виолетта искоса глянула на меня и тихо, но жестко проговорила:

— О чем это вы? Я еще вчера распорядилась разложить товар на столах, просушить и на фасовку.

— Но партия большая, а на складе сыро, — попробовал возразить Иван Григорьевич.

— На просушку, — сказала она, резко развернулась и направилась к выходу.

Я молча двинулся за ней.

«Сурово! — подумал я, изучая маленькую упругую попку Виолетты. — Только зачем генеральному заниматься такими вещами? Хотя все это не моего ума дело. Но вот так мы и получаем гнилой товар!»

Мы подошли к боксам. Механик распахнул дверь. Я увидел черный «БМВ». Виолетта протянула мне ключи и спросила:

— На таких ездили?

— Да, — соврал я, открывая перед ней дверцу.

Когда мы уселись, я завел мотор и плавно выехал из бокса.

Прошло две недели. Я уже освоился с новой работой, и в принципе меня все устраивало. Особых напрягов пока не было. Иногда я целыми днями сидел в машине, ожидая мадам, и от нечего делать слушал радио или разгадывал кроссворды. Как объяснила мне Сима, в августе небольшое затишье в бизнесе почти у всех. Поэтому можно считать, что я устроился в удачное время. Мадам мне выплатила аванс, и я купил новые вещи, все строгого классического стиля и довольно дорогие. Кроме этого, стал пользоваться парфюмом известных марок по совету той же Симы. Но цены на туалетную воду «made in France» и дезики того же производства меня впечатлили. Никогда не думал, что хорошие запахи стоят так хорошо. Мама, глядя на меня, не могла нарадоваться. Она боялась, что я после армии, как многие ребята, пущусь во все тяжкие, буду сидеть по пивнушкам и напропалую крутить с девчатами. Но меня почему-то это не привлекало. Я даже решил не терять год и поступить в институт. Нашел подходящий. Это был институт экономики и права, я подал документы на экономический факультет на очно-заочную форму обучения. Меня она вполне устраивала, так как занятия проходили всего раз в неделю, в субботу, правда, полный день. Зато остальную неделю я был свободен. И стоило это, по сравнению с другими высшими учебными заведениями, вполне приемлемо. Занятия начинались с октября. Я хотел оплатить курс сразу, но денег не хватало. Подумывал обратиться к мадам, но как только видел ее невозмутимое личико, не мог заставить себя произнести ни слова. В конце концов перестал себя мучить, обратился к тете Ларисе, и она одолжила недостающую сумму. Я удачно прошел собеседование, оплатил обучение, и меня зачислили. Но предстояло поговорить с мадам о необходимости для меня фиксированного выходного дня. Виолетта к этому времени нравилась мне очень сильно. Она казалась загадочной и недоступной. Ее статичное лицо куклы, невозмутимый взгляд, холодная отстраненная манера общения, миниатюрная точеная фигура невольно притягивали, но и держали на расстоянии.