Большой флот Страны Советов - Игорь Григорьевич Дроговоз

«Б» («Бейкер»), причём второй через 25 дней после первого. В качестве кораблей-мишеней для обоих взрывов было использовано 93 военных корабля: 86 надводных кораблей всех классов и 7 подводных лодок. 20 из этих 93 кораблей были расположены на площади в три квадратных километра. Центр этой площади являлся эпицентром взрыва.

Во время испытания «А» 1 июля 1946 года атомную бомбу (плутониевую) предполагалось сбросить с бомбардировщика Б-29 «Дейвз Дрим». Она должна была взорваться на высоте 100 м над старым линкором «Невада». Вследствие ошибки в бомбометании взрыв произошёл не в намеченной точке. Ближе всего (на расстоянии 500 м) к фактическому эпицентру взрыва оказался лёгкий авианосец «Индепенденс». Взлётная палуба была сильно повреждена, особенно на корме, которая находилась ближе к центру взрыва, но корабль остался на плаву.

Во время испытания «Б» 25 июля 1946 года был произведён подводный взрыв атомной бомбы. Бомба взорвалась на глубине 4—5 метров под корпусом десантного судна. На этот раз один старый авианосец «Саратога» оказался в непосредственной близости от центра взрыва. Под действием подводной ударной волны «Саратога» получил столь значительный крен, что находившиеся на его палубе самолёты попадали в море, и в конечном итоге корабль затонул...

Выводы, сделанные на основании результатов испытаний атомных бомб в Бикини в 1946 году, скорее успокоили, чем встревожили американский флот... Сам корабль является укрытием, а море обеспечивает ему эффективную защиту. Море дает флотам возможность рассредоточиваться на любое расстояние и обеспечивает кораблям средство дезактивации (забортную воду). Морские ветры способствуют рассеиванию радиоактивных продуктов. Море позволяет кораблю выжить  «Перекресток дорог» (название испытаний) в Бикини не завёл флоты в тупик. Наоборот, он широко открыл перед ними дверь в открытое море».[103]

Как видим, вывод западных военно-морских специалистов был оптимистичным — боевые корабли и подводные лодки могут эффективно действовать в условиях применения ядерного оружия, обладая всеми необходимыми качествами для выживания.

Советский флот такого опыта к середине 1950-х годов ещё не имел, поэтому начался очередной аврал. Поскольку к западному опыту у нас всегда относились с подозрением и недоверием, решили всё проверить самостоятельно.

В качестве полигона был избран северный архипелаг Новая Земля, как наиболее подходящий для морских ядерных испытаний. Местных жителей — ненцев и русских поморов — быстро выселили, естественно, не спрашивая их согласия, а сам остров перешёл во владение «Морского научно-исследовательского полигона Министерства обороны СССР». Солдаты строительных батальонов возвели центральную базу, причалы, аэродром в Рогачёво, подготовили испытательную акваторию в губе Чёрная. Осенью 1955 года всё было готово к проведению испытаний.

Сомнения вызывало лишь качество имеющихся в советских арсеналах ядерных зарядов. Так, осенью 1954 года испытание малогабаритной ядерной боевой части для 533-мм торпеды Т-5 на Семипалатинском полигоне закончилось неудачей — ядерный заряд не взорвался. Однако повторное испытание решили не проводить, вместо этого приняли радикальное решение — сразу применить экспериментальную торпеду в морских условиях. Кстати говоря, специалисты министерства среднего машиностроения (создатель ядерных зарядов) указывали, что разброс мощности при взрыве заряда может иметь десятикратное различие между верхним и нижним пределами.

Но все эти обстоятельства никак не повлияли на сроки — решение о проведении испытания уже было принято на самом верху, оставалось лишь претворить его в жизнь. На Новую Землю к тому времени перебазировалась специально сформированная бригада опытовых кораблей. Она состояла из устаревших и трофейных кораблей, которым суждено было сыграть роль мишеней.

Первый атомный взрыв, целью которого являлась проверка ядерного заряда к торпеде Т-5 и получение данных по воздействию подводного ядерного взрыва на корабли, был произведён 21 сентября 1955 года. Предстоящее испытание вызвало большой интерес военного начальства, поэтому лично наблюдать за его ходом на остров прибыли многочисленные комиссии Министерства обороны, Министерства среднего машиностроения и Академии Наук СССР. Общее руководство осуществлял заместитель главкома ВМФ адмирал Горшков (адмирал Кузнецов из-за болезни не смог присутствовать).

В соответствии с планом на шести радиусах от эпицентра взрыва были размещены приговоренные к смерти корабли-мишени, а сама торпеда Т-5 с ядерным зарядом РДС-9 была опущена на тросе с тральщика в воду на глубину 12 метров и там взорвана.

Участник испытаний, вице-адмирал Е. Шитиков, так описывал результаты взрыва:

«При взрыве эсминец «Реут» (бывший «Урицкий» типа «Новик»), поставленный в расчётную зону поражения, попал в границу султана, «подпрыгнул» и мгновенно затонул... От тральщика-стотонника, с которого был опущен боезаряд, вообще ничего не осталось. Остальные корабли остались на плаву и киногруппа поспешила к ним на катере.

Эсминцы «Гремящий» и «Куйбышев» находились примерно на расстоянии 1200 м от эпицентра взрыва. Их раскачало до 15 градусов, но вода на палубу не попала... Через ослабленные швы в корпусе вода попала в междудонные топливные цистерны. Появились вмятины в надстройке, были деформации дымовых труб и раструбов вентиляции, пострадали антенны, приборы и светильники. Схожие повреждения были и на «Куйбышеве». Эсминец «Карл Либкнехт» (1600 м) имел до взрыва течь корпуса, которая после взрыва значительно увеличилась и его через 10 часов отбуксировали на отмель.

Из подводных лодок ближе всех к эпицентру (500 м) стояла С-81 (бывшая немецкая подлодка U-1057 VII серии). У нее затопило шестой отсек и разрушило аккумуляторную батарею. Имея значительные повреждения, ПЛ полностью вышла из строя. На расстоянии 800 м в подводном положении на перископной глубине, поддерживаемая понтонами стояла подлодка Б-9 (бывшая К-56), а в надводном положении — С-84 (бывшая немецкая U-1305 VII серии). После взрыва Б-9 оставалась в том же положении (видны перископ и антенна), но через 30 часов погрузилась и повисла на стропах понтонов. Из-за нарушения плотности сальников в корпус поступило около 30 т воды и залило электродвигатели. С-84 получила незначительные повреждения.

На ПЛ С-19 (1200 м) — по программе испытаний один торпедный аппарат имел открытую переднюю крышку. В нём выбило пробку и в первый отсек поступило около 15 т воды, большинство повреждений на подводных кораблях были потом устранены прибывшим на них личным составом. На ПЛ Б-9 их устраняли три дня, на С-19 — два. При этом, если бы на подводных лодках находились экипажи, они легко устранили бы течь, и лодки сохранили бы боеспособность, правда, за исключением С-81».

Морские начальники были вполне удовлетворены результатами испытания:

«Хотя торпеда с ядерным зарядом и обладала большой мощностью взрыва, но в противоатомном ордере она была способна потопить лишь один корабль».

Вывод из этого факта следовал один — флот продемонстрировал свою способность воевать также и в условиях применения ядерного оружия, хотя, как написал позже новый главком ВМФ Горшков:

«зарубежные военные специалисты, поддавшись