Большой флот Страны Советов - Игорь Григорьевич Дроговоз

За 30 лет своего правления Сталин вместе с сообщниками установил в огромном государстве режим концлагеря. Свободным в нём не был никто — ни рядовые граждане, ни начальники всех уровней, ни охранявшие их власть опричники. Однако после смерти «красного царя» этот режим стал понемногу разваливаться. Естественно, первой загнила голова. Гниение приняло форму борьбы за вакантное место главного «пахана». Ещё в 1953 году, по рекомендации самого Сталина, его занял Никита Сергеевич Хрущёв (1894—1971). Когда генералиссимус умер, выяснилось, что немало «товарищей по партии» мечтают видеть на этом месте себя. Однако за четыре года ожесточённой внутрипартийной борьбы Хрущёв смог укрепить свои позиции. Его власть приобрела абсолютный характер с февраля 1957 года, после разгрома так называемой «антипартийной группы» Маленкова, Молотова, Кагановича, Шепилова и сохранялась до октября 1964 года.

«Бровеносец» Л. И. Брежнев вешает на грудь «кукурузника» Н. С. Хрущёва очередную золотую «цацку»

Теперь обитателям многострадальной страны нужно было привыкать к многочисленным причудам нового вождя, от воли и капризов которого зависело буквально всё.[101] Военное строительство не стало в этом смысле исключением. Ведь все партийные вожди считали себя если не гениями, то уж безусловно «большими талантами», лучше других разбирающимися в вопросах военного дела.

Официально, естественно, всё выглядело иначе. Читатели старше 40 лет, возможно, ещё помнят формулировки примерно такого типа: «решения Центрального Комитета Коммунистической партии, направленные на дальнейшее развитие флота, базировались на глубоком учёте особенностей научно-технической революции, опрокинувшей многие традиционные пути в развитии техники». Но любому, кто хоть немного знает реальную историю советских вооружённых сил, хорошо известно, от чего зависел выбор путей развития армии и флота. Во всяком случае, меньше всего — от объективного анализа потребностей и возможностей.

Не успели поместить мумию Сталина в мавзолей, как тут же прекратилось строительство трёх тяжёлых крейсеров типа «Сталинград» (видимо, на основе «глубокого учёта» особенностей развития науки и техники), с воодушевлением их порезали на металлолом. Заодно адмирал Н. Г. Кузнецов, пытаясь воспользоваться неразберихой в верхнем эшелоне политической власти, реанимировал идею строительства авианосцев и приказал начать проектирование корабля данного типа.

Кремлёвские вожди, занятые процессом передела власти, практически не обращали в это время внимания на флот, развитие которого до конца 1955 года продолжалось по инерции. Маховик был запущен, со стапелей непрерывно сходили лёгкие крейсеры, эсминцы, сторожевики, тральщики, большие охотники. Достигло своего пика производство подводных лодок — каждые пять дней флот получал новый подводный корабль! Формировались всё новые и новые бригады, дивизии, эскадры, флотилии надводных и подводных кораблей. Флоты обзавелись собственными авиационными дивизиями, значительно повысившими их боевые возможности. В пределах прибрежной зоны они в значительной мере компенсировали отсутствие авианосцев.

Тогдашнее руководство Министерства Вооружённых Сил, состоявшее из вчерашних пехотинцев и танкистов (сменивших кавалеристов), практически не интересовалось флотом. Оно считало его обузой, абсолютно бесполезной в будущей войне, исход которой, по их мнению, будет решён на просторах Европы исключительно сухопутными войсками при поддержке авиации. Впрочем, надо признать, что логика в подобных рассуждениях была. Как уже сказано в первой части книги, во время Великой Отечественной войны роль советского флота в разгроме врага оказалась почти нулевой.

Кроме того, большинство советских маршалов и генералов всегда отличалось потрясающим невежеством. Адмирал Кузнецов вспоминал в своих мемуарах, как предвоенный нарком обороны маршал С. К. Тимошенко (1895—1970), «в 1967 году, находясь рядом со мной в больничной палате на Грановского, попросил у меня кое-что почитать про флот. Я дал ему несколько книг. Как мне показалось, узнанное стало для него открытием».

Маршал Н. А. Булганин (министр Вооружённых Сил в 1947—1955 гг.) и маршал Г. К. Жуков (министр в 1955—1957 гг.), в отличие от Тимошенко, никаких книг вообще не читали, и таких открытий для себя не делали. Они придерживались простой эффективной тактики: по возможности, не отказывали флотскому начальству в его просьбах, но сами ничего не решали. Ситуация с флотом была подобна чемодану без ручки — тащить тяжело, а бросить жалко. Раз у других стран есть флот, значит, надо и нам его иметь, авось пригодится.

Что ж, с точки зрения моряков подобная ситуация была совсем неплоха. По сравнению с недавним прошлым, когда все принципиальные вопросы за них решал Сталин, они приобрели хоть какую-то свободу. Стало казаться, что для флота наступило «золотое время».

Мало кто среди старших морских офицеров (тем более — среди адмиралов) понимал, что уже начиналась качественно новая эпоха в военном деле — эпоха ядерного оружия, управляемых ракет и компьютеров. В 1953—55 годах управляемые ракеты всё ещё оставались экзотикой, а основными носителями ядерного оружия считались тяжёлые бомбардировщики. Только считанные советские специалисты знали тогда, что в США уже строятся первые подводные корабли с ядерной силовой установкой — «Nautilus» (заложен 14 июня 1952 г., спущен на воду 21 января 1954 г., вступил в строй 15 января 1955 г.) и «Sea Wolf» (вступил в строй в 1957 г.).

* * *

В начале 1950-х годов на вооружение советской дальней авиации (АДА) поступили первые отработанные образцы ядерного оружия. Учитывая тот факт, что авиация США уже имела в своем арсенале более 100 ядерных боеприпасов, было ясно, что любой вооружённый конфликт с Америкой будет сопровождаться массированным применением атомных бомб. После смерти Сталина, считавшего атомную бомбу «бумажным тигром», наступило время серьёзной переоценки роли и места ядерного оружия в вооружённой борьбе.

В 1954 году советское военно-политическое руководство устроило проверку его эффективности на своих солдатах и офицерах, превратившихся в подопытных кроликов. На Тоцком полигоне сухопутные войска и авиация успешно действовали в эпицентре реального ядерного взрыва, что убедило маршалов и генералов в возможности ведения боевых действий в условиях применения нового смертоносного оружия.[102]

Командование ВМФ тоже не хотело оставаться в стороне. Ему не терпелось доказать кремлёвским вождям, что флот рано списывать со счетов, что он тоже способен эффективно действовать в условиях ядерной войны. Ситуация для адмиралов была опасная — уже раздавались голоса, что флот в ядерную эру не нужен, поскольку любой боевой корабль легко уничтожить с помощью ядерной бомбы. Надо было доказать, что это не так.

Американцы ещё в 1946 году провели серию испытательных взрывов на атолле Бикини, изучая воздействие поражающих факторов ядерного взрыва на боевые корабли. Французский адмирал Пьер Баржо писал поданному поводу:

«От результатов испытаний в Бикини зависело решение вопроса о путях развития флота в будущем. Для того, чтобы иметь более полное представление о действии атомного взрыва на корабли, в Бикини было проведено два взрыва — воздушный и подводный — под условными названиями «А» («Эйбл») и