Эромахия. Демоны Игмора - Виктор Ночкин

К счастью для наемников, на преодоление стен и рва осажденным потребовалось довольно много времени — кавалеристы Лиги, первыми вышедшие из ворот, напали на роялистов гораздо раньше. Шум битвы, завязавшейся у ворот, разбудил солдат Риллона — и тут на них из темноты с воплями бросились мергенцы. Горожане были полны отваги, они твердо намеревались храбро защищать родной город, но как солдаты сильно уступали наемникам. Атаку бойцы Риллона отразили без особого труда и почти сразу обратили неприятеля в бегство. Преследовать убегающих запретил капитан — когда началась схватка, на городских стенах вспыхнули факелы, освещая выстроившихся за бруствером лучников. В лагере роялистов пылали палатки и фургоны, ночь сразу осветилась многочисленными огнями — стрелкам цели видны, как на ладони, приближаться к городским укреплениям сейчас было бы самоубийством. Когда к месту побоища подоспела королевская кавалерия, которую Мервэ благоразумно расположил во второй линии, нападение из города удалось отразить. Лигисты отступили, осаждающие разожгли костры перед своими позициями, а сами выстроились в полной готовности за цепочкой огней в темноте. Повторного нападения не последовало.

На следующий день мергенцы отдыхали после ночной вылазки, а роялисты начали возводить палисады и копать неглубокие рвы перед своими позициями. Началась правильная осада…

* * *

На четвертый день под стены Мергена прибыл король. Для его величества разбили огромный шатер алого цвета — настоящий дворец из яркой ткани. Ставку обнесли валом и частоколом, так что образовался лагерь в лагере — и довольно обширный. Разумеется, охраняли резиденцию монарха лучшие воины. Каждый вечер в шатре давали пир, а каждое утро его величество объезжал позиции. Граф Мервэ и другие военачальники показывали королю осадные сооружения, объясняли предназначение того или иного устройства.

Роялисты постепенно окружали осажденный город кольцом валов и палисадов. По мере того как к войску присоединялись новые отряды, позиции осаждающих расползались вдоль стен Мергена, вот-вот фланги должны были замкнуться и опоясать осажденных сплошным кольцом. Лигисты тоже не сидели сложа руки. Время от времени они устраивали вылазки, атаковали солдат, ведущих осадные работы, — и поспешно отступали, едва на помощь саперам приходила тяжелая кавалерия из лагеря. Такие налеты не могли удержать осаждающих, валы вокруг Мергена росли, а дощатые укрытия стрелков подбирались к стенам. Наконец расстояние между первой линией осады и городскими укреплениями сократилось до такой степени, что арбалетчики короля смогли начать обстрел бруствера крепости. Осажденные отвечали, но довольно вяло. Действия арбалетчиков не слишком волновали жителей Мергена, куда больше их пугали осадные машины.

Справа и слева от главной ставки возводились штурмовые башни — тяжелые, неуклюжие сооружения на массивных колесах. Первый этаж был оснащен тараном, второй и третий имели узкие бойницы в обращенном к городу фасе, они предназначались для стрелков. Верхнюю площадку также должны были занимать стрелки. Помимо этого, третий этаж, согласно расчетам королевских инженеров, приходился вровень с зубцами городской стены, а потому был снабжен своего рода воротами и подвесными мостками. Ветераны, разглядывая строящиеся громадины, утверждали, что башни не смогут приблизиться к стенам настолько, чтобы пустить в ход таран и мостки — помешают окружающие Мерген рвы. Следовательно, сперва придется сравнять дорогу, по которой пойдут башни, а это непростое дело.

Самые наблюдательные обратили внимание на валы вокруг ставки его величества. Их непрерывно поднимали, досыпая свежую землю. Значит, где-то неподалеку от роскошного алого шатра постоянно роют ямы, причем грунт вынимают в большом количестве. Что там происходит? Те из наемников, кто помоложе, пытались разведать, что творится поблизости от королевской резиденции. Omne magnifico est![59]Но королевские гвардейцы тщательно охраняли подступы к своему лагерю и прогоняли любопытных.

Между тем день шел за днем, наемников не заставляли даже укреплять лагерь, более того — им несколько раз велели сменить позиции, так что в конце концов отряд Риллона расположился перед алым королевским шатром. От стен Мергена их отделяли позиции арбалетчиков, ежедневно уходивших на помосты, чтобы вести перестрелку с осажденными.

Ветераны отряда ворчали — мол, если то, что происходит позади, под охраной гвардейцев, позволит разрушить стену, значит, им, наемникам, выпадет идти на приступ первыми, потому их лагерь и передвинули сюда… Если так, рассудил Ридрих, то скоро начнется штурм, решающий момент близок. Он поделился подозрениями с Отфридом, но тот лишь пожал плечами. Баронет говорил все меньше и меньше, стал даже более замкнутым, чем прежде. То, что овладело Игмором, укоренялось все глубже. Reformatio in pejus.[60]

* * *

Осада тянулась и тянулась. Лигисты изредка предпринимали вылазки — все реже и реже, да и все менее успешно, поскольку солдаты короля, замкнув кольцо вокруг города, укрепили позиции по всему периметру. Штурмовые башни так и не были достроены, сооружающие их рабочие каждый день вяло копошились вокруг ажурных каркасов — без особого результата. Несколько кавалерийских отрядов Лиги кружили по лесам около лагеря, изредка осмеливались нападать, но едва наткнувшись на сопротивление, сразу обращались в бегство. Сеньоры, не успевшие присоединиться к Осперу в городе до того, как замкнулось кольцо осады, теперь боялись атаковать огромный лагерь королевских войск, но и отступить также не решались. В Мергене решалась и их судьба.

Граф Мервэ направил против этих лигистов несколько отрядов кавалерии, время от времени роялисты встречались в окрестностях города с мятежниками, происходили стычки… Из провинций долетали противоречивые известия, сеньоры то признавали королевскую власть, то слали уклончивые обращения. Все ждали, чем завершится осада. Если победит король, то после поражения Оспера у Лиги не останется надежд. Если граф удержится в Мергене до зимы, сеньоры задумаются, к кому следует присоединиться в будущем году. Простых солдат это не слишком беспокоило, они неторопливо возводили укрепления вокруг города и радовались, что их не гонят на приступ.

Словом, через несколько месяцев осаждающие обжились, обустроились. Они ничего не ждали, ни к чему не готовились — просто проводили лето в праздном безделье. Арбалетчики ежедневно возобновляли обстрел городской стены, горожане теперь отвечали совсем редко — всем было ясно, что сами по себе стрелки города не возьмут. Поначалу мергенцам, особенно молодежи, должно быть, показалось интересным участвовать в настоящей войне, вести перестрелку, но королевские арбалетчики стреляли достаточно метко, чтобы охладить пыл горожан.

Однажды Риллон возвратился с очередного «совещания» в красном шатре пьяным даже более обычного и громко объявил, чтобы солдаты готовились — завтра на приступ.

— Атаковать храбро! — разглагольствовал охмелевший капитан. — Его величество самолично станет любоваться сражением! Так что глядите мне, не трусить!