Принцип кентавра - Ирина Владимировна Соляная

подъехала машина. Она светила фарами, и я от этого проснулся. Дверь машины хлопнула, и потом я услышал звук удаляющегося автомобиля. Конечно, потом, когда я узнал, что Юю пропала, я догадался, что она убежала из дома. И конечно, я не верил, что она покончила жизнь самоубийством. Меня спрашивала полиция, но я предпочёл отмолчаться. Я понимал, что Юю не оставят в покое, и там, куда она уехала, ей было гораздо лучше.

Бо Олливен подобрела после этого случая, и сказала как-то: «Слава богу, мы избавились от этой маленькой ведьмы!» А ещё она добавила, что Юю отправилась прямиком к папаше. Я воспринял это как фигуру речи, но потом стал догадываться, что и Юю, и её отец живы.

Я стал расспрашивать дядю, а он сначала накричал на меня, а потом сказал, что уже много лет несёт крест лжи и будет наказан за это богом Он намекнул, что пожар был инсценирован Якобом Майером и Лилиан Майер. Но никто из них не предполагал, что Юю случайно увидит это. Когда пожар начался, то Юю спряталась, они пытались её найти, но не смогли. Поскольку дело уже не терпело отлагательств, Генри вызвал пожарную машину, а сам стал искать Юю. Он обнаружил её в библиотеке, на неё упали книги с полки, а ноги сильно пострадали от огня. Генри вытащил её, а потом соврал на следствии, что в руках у девочки была тряпка с бензином. Навреное, и бутылку с бензином сам сунул за комод в её спальне. Не знаю, какой был первоначальный план, но я много лет думал: неужели для Майеров ничего не стоило так подставить свою внучку? Полный бред, конечно.

К сожалению, Генри не сможет подтвердить мои слова, он два года назад умер. Второй инфаркт и… Вот, собственно, и все, что мне известно. Может, я и забыл какие— то детали….»

Детектив выключил диктофон, а Констант попросил пить. Глаза Юю потемнели и были полны ужаса и боли, ведь её заставили переживать прошлое снова и снова. Она отозвала Барбера в сторонку и сказала:

— Константу надо срочно в больницу, при ожогах страшны не сами раны, а интоксикация организма. Я прошу тебя не медлить. Отвези меня к Губерту Зильберштейну. Я ему сейчас позвоню.

Хью уже ничему не удивлялся, он кивнул и позволил Юю руководить ситуацией.

Юю дозвонилась Зильберштейну довольно быстро, но говорила с ним долго. Хью деликатно ушёл в кухню, где уже был накрыт нехитрый ужин. На правах друга он сел за стол, Трулте хмуро придвинула ему тарелку с картошкой и крупно порезанной курицей.

— Что решили делать? — без особых церемоний спросила она.

— Скоро уедем. С Константом. — сообщил с набитым ртом Барбер. Трулте удовлетворённо кивнула. А Федерик спросил, нужна ли помощь. Хью отрицательно помотал головой.

— У нас есть две тысячи франков, — неожиданно сказала Трулте. — это Майер — миллионерша, а Брегер деньги пригодятся.

— Спасибо, — Хью улыбнулся и попросил кружку чаю.

— Трулте, а ты знала, что Юю жива?

— Нет, но когда я её увидела в нашем кафе сегодня вечером — я ничуть не удивилась. С этой чертовки станется, — Трулте засмеялась.

— А откуда у Юю был адрес вашего кафе?

— Мы тоже спросили её об этом, она ответила, что один сыщик дал ей отчёт о поисках Юю Майер, а там был этот адрес, — Трулте улыбнулась.

Хью покраснел, вспомнив, что выслал копию отчёта Борису Казарину.

Юю вошла в кухню с озабоченным видом

— Губерт согласился помочь, он приедет через час-полтора.

— Поешь давайЮ — заботливо сказала Трулте и наполнила тарелку картошкой и мясом.

— Трулте прекрасно готовит, и как только с малышом всё успевает, — с гордостью сказал Федерик.

— Славно у вас, — сказала Юю, жуя и посматривая по сторонам.

— Да ладно, — фыркнула Трулте, — достойная бедность.

И все засмеялись. Хью улыбнулся, не понимая шутки.

— Это Бо так приговаривала, когда ругала нас за проделки. Когда испортим что-то или намусорим. Она говорила, что мы ведём себя как цыгане. Достойная бедность — вот как надо себя вести, — сказала Юю, приканчивая порцию.

— И к тебе это относилось? — спросил Барбер.

— Ко мне, прежде всего. Я же не Майер, я некровная дочь Якоба.

Хью так и сел, не зная уже, что отвечать. Все остальные тоже замолчали, словно поражённые громом.

Глава 25. История Юю глазами Губерта Зильберштейна

— Почему, как вы думаете, все проблемы семьи Майеров с легкостью спихнули на меня? Отчего я жила одна в полуразрушенном особняке после пожара? Почему Лилиан Майер без боя отдала меня полиции и психиатрам? Почему не искала после побега? — спрашивала веселым тоном Юю, но в глазах ее сверкали капельки слёз.

— Ты — не Майер, — вздохнула Трулте и подошла к своей подруге, обняв ее за плечи.

— Да, я не Майер, я Брегер. Брегер — фамилия моей матери до замужества. Об этом мало кто знал. Разумеется, все Майеры были в курсе, Бо Олливен и Смолланды, разве что за исключением Константа.

— Теперь все становится на свои места, — покивал головой Хью, переваривая информацию.

— Ну, или почти всё, — лукаво заметила Юю-Лаура.

— А твоя мать? Где она? — вмешался Федерик.

— Она умерла в сумасшедшем доме, я ее почти не помню. Отрывочные какие-то воспоминания. Якоб женился на ней, когда мне было полтора года. Она была манекенщицей, или как теперь говорят — моделью. Кто мой настоящий отец — я не знаю. Наверное, русский космонавт, — сказала Юю, и все засмеялись.

— Наверное, поэтому ты так любишь русских, — в тон ей пошутил Барбер.

— Якоб удочерил меня, всю процедуру провел официально и тайно. Видимо, очень любил мою мать. Говорил мне всегда, что я очень на нее похожа. У меня есть несколько вырезок из журналов с ее фотографиями. Это единственное, что я забрала из дома Майеров, когда ушла от них.

— Лилиан Майер, видимо, не очень обрадовалась тому, что появилась еще одна Майер, — уточнил детектив.

— Да, это так. Она не сразу узнала, а только