Дикая Охота - Уна Харт

– Ладно. А чем любишь заниматься ты? Что тебя зажигает? – спросил я, потому что не хотел дальше развивать эту тему.

«Лис» приоткрыл глаза и повернулся ко мне. Наши лица вдруг оказались очень близко – я чувствовал на коже его дыхание. Финн тоже заметил, что расстояние между нами стало меньше, чем обычно, но не отодвинулся. Я рассматривал веснушки у него на носу и щеках и длинные медные ресницы. Ждал, что он улыбнется, переведет все в шутку, но он не стал. Тишина между нами сделалась неожиданно вязкой. У Финна дернулся уголок рта.

– Мне нравилось лечить людей, – тихо ответил он.

Потом перевел взгляд на свои руки, будто впервые увидел. Я собирался спросить, почему он говорит в прошедшем времени, но тут в дверь позвонили.

Вернулись Вивиан с Айрмед.

⁂

Сестра Финна казалась как будто чем-то озадаченной, а по лицу мисс Берг вообще невозможно было что-либо прочесть. Ее мимика не отличалась особой живостью, да и слепой глаз перетягивал внимание на себя. Ей бы подошло играть андроидов.

Айрмед помахала тремя срезанными ветками – свою часть квеста они выполнили. Оставалась только Клэр. Мы решили пока не названивать ей – неизвестно, сколько времени нужно, чтобы отыскать кровь белой курицы. Я бы на ее месте даже не знал, с чего начать.

Мы выпили чай, и Вивиан взялась за работу. Мои «лисы» объяснили порядок действий: сначала нужно отделить от орешника кору, затем трижды вырезать на каждом пруте имя «Рауль». Тетку Грейс эта простая инструкция устроила. Она отыскала на кухне самый острый нож и взялась за дело: сначала срезала все сучки и будущие почки. Тонкая шкурка отходила без усилий, как будто чистили персик или ошпаренный помидор. Буквы получались тонкими и аккуратными. Острым лезвием Вивиан орудовала так, словно каждую ночь выводила на трупах сатанинские знаки.

Едва мисс Берг закончила с ветками, в замке повернулся ключ. Клэр казалась смущенной и простуженной сильнее, чем утром: глаза покраснели, а нос, судя по всему, так и был заложен. В руках она держала пластиковый пакет. Пока она снимала куртку, я взял его, заглянул внутрь и чуть не выронил. Там лежал расплющенный дохлый голубь!

Меньше всего мне хотелось держать в руках такую дрянь. Я сунул пакет Финну, и тот схватил его так, словно не желал, чтобы мертвая птица провела у меня лишнюю секунду. Айрмед уточнила, откуда, черт возьми, взялся голубь и где курица.

Как мы и ожидали, недавно забитых наседок во Фьёльби не нашлось.

– Я везде проверила! – гнусавым голосом оправдывалась Клэр. – На меня смотрели как на сумасшедшую, когда я спрашивала целую белую курицу. Отдельно кровь тоже не продают. Неужели из нее ничего не готовят?!

– Готовят, – ответил Финн, разглядывая тушку в пакете. – В Португалии делают курицу с рисом, а потом в бульон добавляют кровь птицы, смешанную с уксусом.

К сожалению, мы были не в Португалии. Да и оттенок перьев голубя тоже вызывал вопросы. Было даже неясно, белый он или нет. По виду добыча казалась просто шаром из пуха и костей.

Как выяснилось, так и не найдя порядочную курицу, Клэр просто отыскала на дороге кем-то сбитого голубя и, справившись с отвращением, отковыряла его от асфальта. Меня передернуло, когда Айрмед вытряхнула птицу прямо на разделочную доску и придирчиво осмотрела. Вивиан же совсем не выказала эмоций при этом зрелище.

Разглядывая голубя, Айрмед хмурилась и неодобрительно цокала языком. Она отделила от жертвы наезда несколько перьев и попробовала промыть их под краном, чтобы угадать цвет. Но мокрое перо сказало ей не намного больше, чем грязное.

– Я не уверена, что это сработает, – наконец призналась она.

– Мы слишком отходим от ритуала, – подтвердил Финн. – Этот голубь, мир его праху, может, и белый, но уж точно его нельзя назвать курицей.

– Какие альтернативы? – жестко спросила Вивиан.

Финн с сестрой переглянулись, как школьники в надежде, что кто-нибудь в курсе правильного ответа, но были вынуждены признать, что остается только рискнуть. Самое худшее, что может случиться, – Томас просто не явится на встречу. Я все еще не понимал, как работает этот обряд, и сестра Финна принялась объяснять, обмазывая бутылку голубиной кровью. Я изо всех сил старался не смотреть, но временами раздавался хруст косточек, и меня начинало подташнивать.

Такой способ призыва придумали люди, рассказывала Айрмед. В давние времена его применяли для поимки разных мелких проказников, которые воруют белье с веревок или лакомятся сливками, пока молочник отвернется. Позже в такие сосуды стали попадаться и создания более высокого ранга, утратившие по разным причинам свою силу. Мне хотелось спросить, приходилось ли Финну и Айрмед быть пленниками заговоренной бутылки, но я не стал сбивать их с мысли.

Наш план состоял в том, чтобы запереть в сосуде Рауля, а потом вызвать Дикую Охоту и попытаться обменять его на Грейс. Вполне рабочая схема, как по мне.

Когда Айрмед закончила, мы осторожно поместили ловушку в пакет, захватили ветки с вырезанными на них именами, голубя и направились к машине. Вивиан пообещала показать перекресток за городской чертой, где мы не привлечем лишнего внимания.

В этот раз решено было ехать на двух машинах. Мисс Берг села с Клэр, а я привычно последовал за «лисами». Холод на улице стоял такой, что за минуту, пока мы добежали до автомобиля, у меня лицо онемело. Воздух как будто посвистывал от стужи. Не помню, чтобы я хоть раз в жизни так замерзал!

Дохлая птица, пакет с бутылью и ветки отправились с нами. Айрмед заботливо устроила их на переднем сиденье, а мы с Финном уселись на заднем. На шоссе машин было мало, мы ехали плавно, а тихая музыка по радио убаюкивала. Снаружи давно стемнело. Похоже, в этих краях вообще все время царят сумерки или ночь. Снежная вершина Тролльего пика как будто парила в воздухе, оторванная от земли…

Я проснулся от того, что Финн толкнул меня. Оказывается, я задремал, привалившись к нему, а он даже не шелохнулся за время поездки, чтобы не разбудить. Есть у меня такая дурная особенность: стоит начать нервничать, как меня вырубает. Должно быть, так мозг бережет меня от перегрузок. Я пробормотал извинения, но Финн только похлопал меня по плечу.

На этот раз он надел шапку.

Мы находились совсем недалеко от города – я помнил, как проезжал это место по пути от аэропорта, – но темнота тут была гуще, мир словно сделался шире и пустыннее. Две дороги пересекались точно под прямым углом. Каждый раз при виде таких перекрестков мне казалось, что вся поверхность земли состоит из правильных квадратов, будто шахматная доска.

Слева светился стеклянный куб супермаркета – как я успел понять, единственного в городе. Должно быть, туда-то Клэр и ездила на охоту за курицей. Внутри двигались люди, похожие на рыбок в аквариуме. Нас бы они не рассмотрели, сколько бы ни выглядывали за стеклянные стены, а вот мы их видели как на ладони. Две наши машины, припаркованные у обочины, напоминали стальных хищников, поджидающих своих жертв.