Сам себе властелин 2 - Александр Горбов

хватило, и он остался стоять, скромно отойдя к кадке с фикусом. А вот Тулейранский, тоже бывший здесь, сел подальше, усиленно делая вид, что со мной незнаком.

— Ваш кауаффий, Владыка!

В комнату влетел Торквин и подал мне чашечку. На лицах старейшин мелькнули удивление и злость, но они ни слова не сказали.

Я пригубил глоток и махнул рукой.

— Начнём, пожалуй. Для начала, я расскажу вам, что такое нейтралитет.

— Мы знаем, — проскрипел председатель.

— Нет, не знаете. Нейтралитет, это когда ни во что не вмешиваются. Ферштейн? Не делают гадости, не помогают одной стороне, не пытаются захапать побольше. Ней-тра-ли-тет. А вы активно вписывались за светлых. Тёмные! За светлых!

— Нас вынудила обстановка.

— А сейчас я буду вас вынуждать. Вы конфисковали моё оружие. Моё. Купленное в вашем городе за чистое золото. Вы нанесли мне ущерб. Как я и предупредил, вы компенсируете его в стократном размере.

Они попытались возразить, но я выставил руку.

— Это ещё не всё. Кроме убытка, вы причинили мне моральные страдания. Да, судари и сударыня, вы заставили меня разочароваться в тёмных дворянах. А я от этого страшно мучаюсь и плачу ночами в подушку. Буквально разрываюсь между желанием всех вас повесить и зовом разрушить город. Спалить драконами дотла и засыпать солью.

— У вас нет драконов, — пискнул старейшина с длинной седой бородой.

— Спросите светлых магов, если сомневаетесь.

Все старейшины повернулись к председателю. Тот скривился, но кивнул, подтверждая мои слова.

— Мы сожалеем, — снова пискнул бородатый.

— Этого мало, судари мои. Мало. Настроение может исправить только золото. Думаю, компенсация за оружие и моральный вред составят…

Я подмигнул председателю.

— Миллион. Золотом.

Они молчали несколько минут. А затем подняли крик.

— Грабёж!

— У нас нет столько золота!

— Там оружия было всего на десять!

— Он издевается!

— Это годовой бюджет!

— Мы не будем платить!

— Зовите гвардию!

На мою поднятую руку они не отреагировали, продолжая вопить. Одна только Зюйц-Хеллер молчала, сложив руки на груди.

Я снял ноги со стола и подозвал Торквина. Посмотрел на его ноги и приказал:

— Дай мне свою туфлю.

— Что?

— Обувь давай.

— Правую или левую?

— Без разницы.

Обувь у главы тайной службы были начищены до блеска, приятно смотреть. Я взял туфлю и со всей злости трижды стукнул по столу.

— Тишина!

Старейшины остолбенели, уставившись на мой «молоток».

— Я разве спрашивал ваше мнение? Я интересовался вашими финансами? Сумма не подлежит обсуждению.

— Мы…

— Вы. То, что вы сделали, достаточно. Могу предложить альтернативу. Прямо сейчас вас съест Сеня.

Монстр сделал шаг вперёд, снял шляпу и улыбнулся, показав три ряда зубов.

— Он вас съест прямо здесь, без соли. А я выхожу к толпе и объявляю город своим. Ваше имущество уходит в казну, а родственники отправляются на рудники.

— У вас нет рудников, — пробасил старейшина справа от меня.

— Специально для них сделаю. У меня в планах промышленная революция, буду добывать уголь. Остальных старейшин тоже туда. Всех, кто помрёт, воскрешу скелетами и пусть дальше работают. И все будут счастливы. Устраивает? Да, и разрешу гражданам пить кауаффий.

Среди гробовой тишины вдруг раздался смешок Зюйц-Хеллер. Женщина ухмыльнулась, глядя на меня, как бабушка на талантливого внука.

— Мальчик в своём праве. Мы сделали ставку не на ту сторону и теперь расплачиваемся.

— Ты в своём уме? — набросился на неё председатель, — это грабёж!

— Я бы взяла два миллиона, ты уж точно не обеднеешь.

— На чьей ты стороне?! — возмутился бородатый.

— На своей, — припечатала Зюйц-Хеллер, — я, кстати, голосовала против вашего решения. Так что платите из своего кармана и на меня не рассчитывайте.

— Тебе это с рук не сойдёт, — прошипел председатель.

Зюйц-Хеллер повернулась к нему и улыбнулась, показав острые зубы.

— Бросаешь мне вызов?

Председатель побледнел.

— Извини, вспылил.

— Судари, — я стукнул туфлей по столу, — у вас ровно час. Если по его истечении я не увижу золото…

— Мы помним.

— Вот и отлично. Можете быть свободны.

Они встали, собираясь уйти.

— И на будущее, — я окликнул их в дверях, — обращаясь ко мне, нужно говорить «Владыка». Потренируйтесь к следующему разу.

Глава 26

Я вернул Торквину обувь и попросил вывести меня из здания. Надевать туфлю он не стал, а спрятал в холщовый мешочек.

— Думаешь, я её отравил, пока стучал?

— Вы что! Это же теперь раритет. Я бы даже сказал магический артефакт. Лет через сто будет стоить целое состояние.

Пока «колобок» провожал меня к выходу, я тихонько шепнул ему:

— Надеюсь, ты позаботишься, чтобы народ узнал о переговорах в правильном ключе.

— Я?!

Толстяк изобразил такое неподдельное изумление, что даже хотелось поверить.

— А кто? В Кемнаро есть другой глава тайной службы?

— Между прочим, — он печально скривил губы, — я работаю на Совет Старейшин.

— Эх, Торквин, а ведь я на тебя рассчитываю. Нам ещё долго придётся работать вместе. Ты же не собираешься в отставку?

— Я — нет. Но ведь знаете, как это бывает. Не ты уходишь, а тебя уходят.

— Хороший человек, дорогой мой Торквин, если прислушивается к советам друзей, может рассчитывать на поддержку. А в Калькуаре всегда рады гостям, особенно тем, кто нам друг.

Начальник тайной службы пожевал губами.

— Я услышал вас, Владыка.

— Значит, мы друг друга поняли.

Стоило мне появиться на площади, толпа зашумела. Одна часть проклинала меня и требовала убраться из города. Другая — требовала взять город, арестовать Совет Старейшин и править железной рукой. Откуда больше всего слышалось хвалебных выкриков, туда я и направился. Пошёл, так сказать, в народ.

Смешиваться с толпой я не стал и общался с горожанами через цепь скелетов. Жал протянутые ладони, целовал детей и обещал, что не забуду своих верных вассалов.

Одна девица схватили мою руку и прижала к полной груди.

— Оккупируй меня, Владыка! Я вся твоя!

Я чмокнул её в лобик, доведя до экстаза.

— Владыка, правь нами!

— Владыка, владей своим народом!

— Вся власть Владыке!

— Слава Владыке!

Улыбаясь, я двигался вдоль толпы. Подбадривал своих сторонников, говорил, что в Калькуаре будут им рады, выслушивал жалобы. И всё чётче вырисовывалась у меня в голове идея нового города: орки, люди из Кемнаро, перекупить ремесленников, кузнецов, подумать о школах. Заложить университет. Они будут рядом, под моим присмотром. И никаких бунтов и предательств.

* * *

Через час, как и было обещано, на площади появились четыре повозки с железными ящиками. Охрана, под руководством вездесущего Торквина, передала деньги скелетам и резво скрылась. А толстяк, прощаясь, сунул мне в руку бумажку.

Скрывшись за своей мёртвой гвардией от взглядов толпы, я развернул записку.

«Владыка! Я