Опасная масть - Алексей Макеев

Но немногие знали, что отставной вор был еще и хранителем воровской казны. Правда, не всей, а, так сказать, «страховой» части губернского общака. Сумма в крупных купюрах иностранной валюты – долларах и евро – в переводе на рубли составляла около ста миллионов. Эти сумасшедшие деньги хранились в тайнике, который найти можно было только случайно. Впрочем, он существовал только как гарантия от конченых отморозков, которые вдруг рискнули бы покуситься на капиталы «уважаемых людей». Немногие из воров, знавших о тайнике старика, и в дурном сне даже не помыслили бы попытаться им завладеть.

Подвело старика соблюдение все тех же воровских законов. Он знал дошедшее из незапамятной глубины правило, согласно которому обязан дать приют и спрятать тех, что бежали из мест лишения свободы – из тюрьмы или с каторги… Впрочем, кого попало он к себе все равно не пускал. И в тот день согласился приютить двух беглецов лишь после того, как прочел маляву, написанную смотрящим корпуса на чернореченской зоне Шевардиным по кличке Швед, и созвонился с местным смотрящим по кличке Тит.

– Я приехал на Казенную около двенадцати ночи, – закуривая, продолжал свое повествование Солонин. – Пожарные только-только успели потушить пожар. Старик лежал на своей кровати, обгоревший, особенно со спины, но эксперт все равно определил, что Куркуля перед смертью жестоко пытали раскаленным утюгом. Судя по состоянию сердца, умер он от болевого шока. Я так думаю, про тайник он этим двоим так ничего и не рассказал. Да и дом весь был перевернут, мебель разломана – ясно как белый день, что они потом сами учинили поиски. В погреб мы спустились, а там в стене пролом, и дальше – небольшая штольня, выложенная кирпичом. Ну, и тут мне все стало ясно. Поднимаемся наверх, и вижу Тита собственной персоной…

– Наверное, злой был? – предположил Станислав.

– Нет, скорее напуган… – отрицательно качнул головой Иван Андреевич.

Впрочем, такая реакция смотрящего губернского масштаба была вполне объяснимой. В известной мере именно он дал добро на то, чтобы Куркуль пустил к себе в дом тех, кто пришел за деньгами. А за это предполагалась суровая кара. Опер Солонин, отозвав Тита в сторонку, спросил его, знает ли он убийц старика. Тот, немного поколебавшись, назвал Питбуля и Шпыля. Признался и в том, что из тайника похищено в пересчете на доллары три лимона зелени.

Этой же ночью во все райотделы милиции и на транспорт была дана дополнительная информация по розыску участников побега. Ну, а воровское сообщество параллельно начало свои поиски. Питбуль и Шпыль были объявлены вне всякого закона и вне всяких правил. Их ждала самая жестокая, самая кошмарная расправа. Но… Найти их так и не удалось. В отношении местных медиков у воров подозрения имелись весьма серьезные. Прежде всего в отношении Рамиляна. Но ему отмазаться все же удалось. Впрочем, выручило еще и то, что нашелся свидетель из числа воров-«поездушников», который в поезде «Лесокамск – Уфа» видел двоих мужчин, похожих на разыскиваемых криминальным миром…

– А Тит и этот… Швед. С ними-то что потом было? – поинтересовался Гуров.

– Тем же летом их приговорили. Ну, Титу дали возможность уйти по более гуманному варианту. Он у себя дома для воровского «актива» организовал «банкет» и «под занавес» выпил вина с сильным ядом. – Иван Андреевич сочувственно поморщился. – Похоронили его без какой-либо помпы, без сбора воровских делегаций. А вот Шведа… Да, тому досталось крепко. Его судили прямо на зоне. Хоть он и молил о пощаде, обещал, что все исправит и разрулит, это не помогло. Привязали его к бревну и пропустили через пилораму. Не приведи бог такого конца! Ну, а вы, я так понял, тоже ищете этих двоих – Сныпкина и Шпульника?

Сообщение гостей, что означенные граждане, трансформировавшиеся в Вингрова и Капылина, тоже уже отправились в мир иной, Солонина очень удивило. Впрочем, его удивило не столько то, что беглецы мертвы, как то, что они так и остались не найденными криминальным миром, будучи, можно сказать, на самом виду. Отвечая на вопросы гостей, он рассказал, что знал о подпольных пластических операциях, выполнявшихся хирургом Рамиляном. Но тот занимался этим в условиях жесточайшей конспирации, поэтому поймать его за руку ни милиции, ни полиции так и не удалось.

– Хирург он был, что называется, от Бога… – с оттенком уважения в голосе отметил рассказчик.

– Был… Вы хотите сказать, что в живых его уже нет? – с досадой в голосе спросил Крячко.

– Да, уже год как его убили… Виновные задержаны – двое местных отморозков, прослышавших о его капиталах. Они тоже у него делали какую-то незначительную пластику и заодно разведали, что там у него и как располагается, систему охраны… Кончил Рамилян почти точно так же, как и Куркуль. Разница только в том, что он назвал место, где прятал деньги, и они убили его ударом ножа в сердце. А попались, представьте себе, самым глупым образом. Уже на следующий день побежали покупать «Лексусы» и «Порше». А у УВД связь с автосалонами была всегда, и как только в полицию сообщили о крупных покупателях, с виду – совсем не олигархах, выехал наряд, и их взяли с поличным.

– Очень жаль… У нас к нему было бы немало вопросов… – сокрушенно вздохнул Лев. – А вот то, как убийцы Рамиляна насчет его капиталов разнюхали, установить не удалось? Сами или их кто-то навел?

Иван Андреевич на это сдержанно улыбнулся. По его мнению, в этой истории так и осталось немало темных пятен. Подозрения на то, что это была наводка или даже конкретный заказ кого-то из прооперированных в прошлые годы, у оперов имелись, но реальных доказательств так и не нашлось. Тем не менее, как рассказывали очевидцы, сын убитого, Адраник Рамилян, на похоронах отца заявил, что обязательно найдет заказчиков и расправится с ними. Сказал он буквально следующее: «…Я знаю, кто заказал отца. Я найду и убью этих двух гнилых козлов! Они от меня ни в Москве, ни в любом другом месте не спрячутся, им не помогут ни деньги, ни охрана, ни иммунитеты!..» А учитывая, что в архивах Рамиляна-старшего могли остаться как дооперационные снимки клиентов, так и послеоперационные, с новыми паспортными данными, обнаружить любого из тех, кого Адраник заподозрил в причастности к смерти отца, ему особого труда не составляло. Иван Андреевич уточнил, что Рамилян-младший в медицину не пошел. Он занялся строительным бизнесом – организовал небольшую фирму «Мы поможем», которая на новостройках выполняет отделочные работы.

– А вам незнакомо такое имя – Александр Миличев? – прищурился Крячко.

– Как же не знакомо? – в усах хозяина кабинета промелькнула дружелюбная улыбка. – Отличный парень, хороший работник – безотказный, добросовестный, выносливый, крепкий… Голова работает, как часы!..

– Он работает у вас?! – У Стаса на лице отразилось недоумение, смешанное с некоторой восторженностью – эк, повезло!

Но ответ Солонина его тут же огорошил:

– К сожалению, месяц назад он уволился и куда-то уехал. Куда – осталось секретом. Он же молчун, одно слово.

– А что вообще вы могли бы сказать об Александре? – поинтересовался Лев.

Разгладив усы, Солонин пояснил, что в «Надежности» он работает не очень давно, и поэтому сказать о том, что с Миличевым съел пуд соли, никак не может. Александр же, насколько он знает, здесь отработал уже около пяти лет, если не больше. Придя в ЧОП в две тысячи пятом, он оформился простым охранником. Перед этим закончил краткосрочные курсы, получил лицензию и был направлен в крупный супермаркет. Год спустя, учитывая его военную службу и качество физической подготовки, а также диплом охранника-телохранителя физических лиц, пару лет отработал у тех, кто нуждался в личной охране. Это были и банкиры, и промышленники, и политики, и их чада с домочадцами.