Почему мама снова навеселе - Джилл Симс

что этот парень не будет насмехаться над старой перечницей, а я сочту его юмор и прическу приемлемыми. И потом, дети меня так достали своими снисходительными отмашками, чтобы я не переживала за их экзамены, и если я услышу еще раз это тупое «попустись, мать», то я за свои действия не ручаюсь. Такое впечатление, что в этой семье только мне нужно, чтобы эти обормоты сдали экзамены!

Я договорилась встретиться с Марком непосредственно в пабе, уж лучше мы там поговорим, а то если мы вместе пойдем в паб, то, боюсь, по дороге мы исчерпаем все темы для разговора и тогда в пабе будем неловко сидеть, хлебать джин с тоником, придумывать, что бы такое еще сказать, пока, наконец, измучившись от неловкого молчания, не разбежимся по домам.

Но не в этом случае! Зря я беспокоилась. Обувь у него была закрытая, не носки с сандалиями как я опасалась, и первое, что он сказал, убирая с глаз прядь своих непослушных волос (это так возбуждает!), что ему надо бы постричься, так что он не отращивал себе конский хвост.

Я была настроена поразить его своей широкой эрудицией и неотразимым шармом, никакого упоминания выдр (когда нервничаю, то по умолчанию я начинаю выдавать сведения про выдр) и никаких фривольных двусмысленностей и грубых сальностей – это чтобы доказать самой себе и душной Мариссе, что я могу быть забавной и интересной без того, чтобы рассказывать анекдоты с бородой.

Разговор начался с вопроса о работе Марка. Хоть я ничего не смыслю в археологии и не вижу разницы между палеолитом и неолитом, мне все же удавалось к месту задавать уточняющие вопросы и не скатываться до банальностей типа «а ты не находил магические амулеты или тайники нацистов?». Оказывается, он участвовал в раскопках в иорданской Петре. Ну разве не здорово?

– Я всегда мечтала поехать в конный поход, отправиться в пустыню, на сафари в Петру, – невзначай заметила я, понятия не имею, откуда эту идею задуло мне в голову, ведь для осуществления такого проекта мне надо было сперва научиться не бояться лошадей и ездить верхом. Я сама удивилась, когда услышала, что это говорю, причем с такой уверенностью, как будто я сто раз была в походах, только и делаю, что совершаю конные марш-броски через пустыни, а не тюленю, как обычно, по две недели с коктейлем у бассейна в Португалии или Испании.

– Вау, – воскликнул Марк, – потрясающий план! Не уверен насчет поездки верхом, но в Петре обязательно надо побывать.

– Да, собираюсь туда на следующий год, – неуверенно сказала я и поспешила сменить тему. – А куда бы отправился ты, если бы мог выбирать любое направление?

– Я бы поехал во Вьетнам, – ответил Марк. – Волшебная страна.

– Да-да, просто фантастика, – как бы со знанием дела согласилась я, хотя видела я Вьетнам только в инстаграме Сьюзан Ланкастер, школьной подруги, которая туда недавно ездила в отпуск.

Плавно перевела разговор на литературу.

– Что-нибудь интересное читал в последнее время? – поинтересовалась я (ай да я, такая интеллектуалка).

– Вообще-то у меня не так много времени, чтобы читать, в основном читаю только по работе, – ответил Марк. – Но вот недавно прочел очень любопытную биографию Вордсворта.

– О, это который стихи про нарциссы написал? – наобум спросила я.

– Да, жаль только, что его знают по одному этому стихотворению, – пылко начал Марк, – а ведь он участвовал во Французской революции, был радикалом, воздействовал на умы. Просто исключительная личность.

– Боже, а я и не знала, – ответила я. – Надо обязательно почитать.

– Обязательно почитай, рекомендую! – сказал Марк.

Да уж, вечер выдался весьма содержательным. Я узнала столько всего о разных вещах, восполнила пробелы в своем школьном образовании, так еще и налюбовалась Марком. Он был именно тем человеком, которого я ждала всю свою жизнь, – интересный, умный, с широким кругозором, разнообразными интересами и стильным гардеробом. Джек был замечательным в своем роде, но он никогда не сподвигал меня на умственное развитие и довольствовался моей, прямо скажем, узкой зоной интеллектуального комфорта. Во время этого ужина в моем воображении даже возникали видения будущего, как мы с Марком устраиваем великосветские приемы и собираем за нашим уютным салонным ужином блестящие умы со всей округи. Он ведь даже умеет по-французски декламировать стихи. И мы вообще прекратим порочную практику устраивать пьяные посиделки, а сделаем наш светский салон местом дискуссий, где обсуждаются насущные вопросы литературы, философии и искусства! От такой блестящей перспективы совместной жизни с Марком я не заметила, как вылакала до дна весь джин.

– Закажем еще? – предложил он, немного смутившись моей скорости.

– Ага, давай! – радостно согласилась я.

После еще одной порции джина Марк как-то засобирался домой и предложил закруглиться. Я с готовностью согласилась, ведь я же не пропойца, и мы пошли пешочком вдоль деревенских улочек к своим домам, я все время прикусывала язык, чтобы не начать рассказывать, кто где живет, в каком доме, с кем и как, дабы не испортить впечатление от высокоинтеллектуальной беседы за ужином своими простецкими деревенскими сплетнями, ведь я же еще контролирую, что к чему.

Дошли мы до моего дома, и тут меня охватила легкая паника: а что теперь делать-то? Что это было – свидание? Если да, то он, наверное, ждет, что я его сейчас приглашу в дом на кофе? Или же мы сидели в пабе как друзья или как соседи, или он думает, что я местная шлюха? Как в таком случае поступит интеллектуалка? А хочу ли я вообще приглашать его на кофе? На самом деле в этой ситуации от меня мало что зависело. Я же не могла пригласить его в дом, где полным полно дурно пахнущих подростков, уверена, что прямо у дверей уже стоят их вонючие кроссовки и в доме не продохнуть, так еще они небось перевернули там все вверх дном, хотя всего лишь пару часов назад в доме был относительный порядок. И потом, вероятно, это не вписывается ни в какие моральные нормы – затаскивать в дом джентльмена после первого же свидания, когда в этом самом доме находятся чужие дети. Что эти дети потом расскажут своим родителям? Хотя… такие мелкобуржуазные нравы, наверно, давно уже отжили свой век, и мне пора стать более богемной, раз уж я мечтаю о светском салоне?

Мы подошли к воротам, и я говорю:

– Ну вот мы и пришли! Видишь, как быстро добрались. Ну, я пойду домой, а то там детей полно, наверно, весь дом уже разнесли, надо пойти проверить! Спасибо за прекрасный вечер!

– О да, – в его голосе мне