📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПсихологияЖизнь волшебника - Александр Гордеев

Жизнь волшебника - Александр Гордеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 432 433 434 435 436 437 438 439 440 ... 442
Перейти на страницу:
я

когда-то работал. Деревянной тренировочной вышки будто и не существовало никогда – даже

место, где она стояла трудно было определить. Мне хотелось войти в караульное помещение,

чтобы всколыхнуть воспоминания, но я не решился. Подумалось, что новые люди не поймут моей

странной ностальгии. К тому же Каргинского (Каргопольцева) к тому времени тоже не было в

живых. Умер. А его жена сгорела около печки в искусственной, какой-то капроновой шубе, когда

была пьяна. В общем, в пожарной части хоть и остались какие-то мои знакомые, но не осталось

никого из прототипов тех героев с которыми жил Роман Мерцалов…

Я сел в машину и долго смотрел сквозь стекло, не зная куда ещё можно поехать. Как обидно это

потрясающее бесследное исчезновение всего! Где та титаническая жизненная работа,

произведённая людьми, которые стали у меня Демидовной, Ильёй Никандровичем и другими?

Несправедливо, когда что-либо создаваемое усилием всей жизни человека, тает и растворяется

бесследно. А как велика и от того страшнао скорость этого растворения! Почти по пятам за нами

ползёт накрывая и растворяя всё прожитое и пережитое вовсе ни какая-то фантастическая, а

самая реальная, туманная волна забвения… Как неправилен и несправедлив мир, устроенный с

таким тотальным, всепоглощающим забвением! («Как скучно, наверно, было бы быть вечным!» –

подумал я в тот момент в беспамятном посёлке Выдрино). В жизни происходит тьма событий,

масса движений и всё это почти тут же оседает в бездну забвения! Так в чём же тогда, скажите,

смысл происходящего, смысл самогоо сиюминутного настоящего?!

А, может быть, дело обстоит так, что этот наш активный, с множеством событий, мир, связан

какими-то нитями с другим, неактивным миром и мы подпитываем его своей энергией, своими

событиями? В том пассивном мире ничто не происходит само по себе – ну, не может происходить,

и всё тут! Так уж там положено. И потому он питается событиями нашего мира. Что для нас капля

дождя, упавшая с неба? Совсем ничего! А там величайшее событие! И так во всём, во всех

мелочах. Вот эта-то функция мотора и даёт смысл существования нашему, активному, бурному

миру. Хорошо, если хотя бы так… Но ведь это лишь фантазия, не имеющая реальной основы…

Просто фантастический сюжет. А как на самом деле? Должно же, обязательно должно где-то

оставаться то, что происходит сейчас, то, что совершается сиюминутно. Просто мы ещё не всё

знаем про жизнь. Живём в ней, делаем что-то, совершаем, ворочаем, а вот не знаем, и всё тут.

Лишь это-то незнание и утешает…

*12

И после этого мы снова сидели вместе с Романом, не глядя друг другу в глаза.

– Зачем ты позволяешь мне такое? – угрюмо спросил он. – Понятно, что я живу лишь в твоём

воображении, но зачем ты толкнул меня на такое? Если ничего подобного не было в твоём опыте,

то зачем оно мне?

– Потому что ты совсем другой, – пришлось пояснять ему. – Ведь ты во многом превосходишь

меня. Превосходишь внешностью, страстями, может быть, даже самой жаждой жить. И это

понятно. Зачем автору герой, который хуже или проще его самого, который имеет меньшую

свободу действий и поступков? Почему автор не может позволить герою поступать так, как не

поступал сам? Не беспокойся, в эпизоде с Гуляндам Салиховной ты был совершенно логичен.

– Стыдно это всё… – произнёс Роман, глядя в сторону. – Даже перед самим собой стыдно. А уж

что подумают другие…

– Ничего, ничего, – успокоил я своего героя, – плохо будут думать не столько о тебе, сколько

обо мне. Ведь это я предложил тебе ситуацию, в которой ты не был способен действовать иначе.

А, кроме того, всё это такие мелочи в сравнении с тем, что тебе ещё предстоит. .

*13

Ах, сенокос, сенокос… Уж не знаю почему, но всякий раз возвращаясь к моменту, где Матвей

набивает травой свой мешок, я всю эту картину вижу, словно из окна мчащегося поезда. Мчится

поезд, осваивая вместе с тобой, лежащим на полке вагона, всё новые и новые, будто, бесконечные

573

просторы, и вдруг на каком-то пятачке этого ритмично проплывающего изумрудного пространства

ты обнаруживаешь копошащегося, неутомимого человечка-жучка, набивающего в мешок траву для

коровы. И на мгновение этот мужичок кажется тебе каким-то ничтожным со своими мелкими

заботами и радостями. Но если, уже стремительно удаляясь от него, ты вдумаешься поглубже, то

непременно сделаешь одно простое открытие: у этого человека есть своя жизнь, которая,

возможно, куда полноценней и богаче твоей. Быть может, в том мелком, как тебе кажется,

копошении посреди зелёных или каких там угодно: голубых или чёрных (пашенных) просторов,

смысла куда больше, чем в твоём высокомерном движении по пространству; что, смысл жизни для

этого человека определён куда отчётливей и крепче, чем для тебя; что по большому-то счёту,

смысл существования куда основательней на фоне практической, сиюминутной жизни, а не на

фоне вековой мудрости, собранной в книгах, читаемых и почитаемых тобой. У каждого своя жизнь

и свой смысл этой жизни. У кого-то он в постукивании колёс, у кого-то в мешке с изумрудной

травой. Но он обязательно есть… Или должен быть…

*14

Мой отец – Гордеев Николай Григорьевич болел сахарным диабетом. Первое недомогание он

почувствовал после уборочного сезона, отработав там комбайнёром и даже установив какой-то

новый рекорд. Больницу он никогда особенно не жаловал, а тут припёрло – пришлось идти.

Вернувшись из больницы повеселевшим, отец даже похвастался, что принимал его сам главврач –

вроде как честь какую-то оказал передовику производства. Заключение же специалиста было

таково, что всё его недомогание – пустяки. Оно от неправильного, нерегулярного питания по время

уборочной страды (так называлось это тогда). Курс глюкозы для поддержания организма – и

порядок. Эта-то глюкоза, очевидно, и подпитала диабет…

…Идут девяностые годы, я пытаюсь заниматься коммерцией. Знаю, что отец болеет, но

съездить к нему некогда. У отца на фоне диабета начинается гангрена. И снова я, непутёвый сын,

не могу вырваться и съездить домой. Но вот уже и тянуть некуда. От матери пришло письмо, что

отцу совсем плохо, его надо бы переправить в Читу, а сделать это невозможно – никто не везёт.

Успехи мои в коммерции пока не велики, своей машины нет. И я нанял старенький Москвичок

весёлого почти оранжевого цвета.

Приехав, в Боржигантай, вошёл в дом, поздоровался с мамой, спросил, где отец?

– В тепляке, – ответила она, угрюмым кивком указав во двор.

Я вошёл в тепляк и не мог вздохнуть от сладкой вони гниющего мяса. Отец лежал на кровати, а

нога его свисала над тазом

1 ... 432 433 434 435 436 437 438 439 440 ... 442
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?