Родитель «дубль два» - Комбат Найтов

– Так вы говорите, что являетесь конструктором данной техники? Вот и разбирайтесь, что и как. Как я уже говорил, ни одной станции «Наяда» в городе нет. Были станции у ПВО на финской границе, но что с ними и где они, я не в курсе. Институт эвакуирован 4 июля в неизвестном направлении.

– Тащ адмирал, на форте «Риф» мы устанавливали локатор, опытный образец, вы его еще осматривали в начале декабря 1939 года. Где он? Вроде договаривались, что это будет постоянное место его базирования и совместно с институтом флот продолжит испытания и разработки.

– Точно-точно, капитан. Был там локатор. Перед самой войной видел, и он был исправен.

– Тогда, с вашего разрешения, я в первую очередь займусь им, и посажу туда своих операторов, потом «Горьким». И прошу вас отдать приказ об установке антенны на «Марате». Настроить станции я помогу.

Трибуц, который отчетливо понял, что такой прокол ему попросту не простят, и костоломы Берии уже ждут его с распростертыми объятьями, был сама любезность. Флот уже потерял кучу кораблей от действий авиации, враг напирал, адмирал лично просил главкома флота прислать отличившийся полк. Но выяснилось, что полк существует лишь на бумаге, и пока прилетело только 17 самолетов, а командир полка сразу доложил, что возможности доставить сюда необходимое ему оборудование у него не было. Станцию отгрузили из Ростова в адрес полка литерным поездом. Машины выгрузят и попытаются доставить их по Ладоге. В общем, все через одно место.

Чуть позже Петр представился Самохину, но их встреча была очень короткой. Прибыла машина с личным адъютантом комфлота, отданная Трибуцем для «ценного специалиста», и Петр укатил на форт. В 10.30 он позвонил уже оттуда и приказал доставить сюда всех локаторщиков, штурманов наведения, антенну и Ли-2, который будет исполнять роль радиостанции полка. Несмотря на то что РСБ-А было флотским изобретением, и весьма полезным, авиация Балтфлота еще не успела озаботиться его изготовлением. Поговорили и благополучно забыли. В 11.17 «Риф» вышел на режим, очертив невидимый круг радиусом 350 километров вокруг Ленинграда. Он гораздо мощнее «Наяды» и более точный. С нового командного пункта Петр поставил задачу Хабарову.

– Саша, РЛС заработала. Сейчас в воздухе никого, только в районе Волхова какие-то самолеты. Карта под рукой?

– Да.

– Значит, взлетаете, на малой высоте уходите в залив. Примерно до Песков, я подскажу. Там влево, на Копорье, с набором высоты. Держите шесть, если облачность позволит. От Копорья к Луге. Внимательно осмотреть аэродромы Торошковичи, южнее Луги, возле Череменецкого озера, второй аэродром может быть у Толмачева. Посмотри там всё. Немцы, истребители, базируются в Красногвардейске и в Сиверской. Держись повыше, чтоб тебя видно было. Они привыкли, что истребители здесь больше часа не летают, и ожидают подхода только с севера, напрямую. А ты их удиви, от души. Сам бы пошел, но есть дела, в ближайшее время буду занят. Действуй.

– Есть, пощекочем гадов.

Четырнадцать машин ушло на маршрут. Подгадали они как раз вовремя: немцы начали взлетать и собираться для набора высоты. Саша снизился и зашел снизу-сзади. Ребята основательно проредили группе, свалив двадцать машин. Когда к ним на расстояние два километра подошли «детишки Траутлофта», они с ними сыграли в кошки-мышки: не давая приблизиться и не отпуская от себя. А те привыкли работать на коротком плече, и даже тот мизер, который у них был в баках по умолчанию, так и его не доливали: И-16 шустрые и разворотливые. Но уйти от противника им скорость не позволяла. Поэтому немцы себя максимально облегчали. Через двадцать минут такой игры они запросили себе поддержку, но неожиданно для них их канал зашипел, захрюкал и оказался забит белым шумом. Перешли на запасной, их у них только два, там – то же самое. Под ними – Ораниенбаумский пятачок, и тут ЛаГГи переходят в атаку. Немцы на вертикаль, а не тут-то было! Догоняют и расстреливают. Чуть покрутились, решили отрываться на пикировании. ЛаГГи не отстают и продолжают стрелять. А внизу солдатики и матросики бегают, так и ждут, когда белый натуральный шелк можно будет пустить на простыни да на портянки. В общем, Саша испортил немцам настроение на все сто, и ни одного немца из JG-54 назад домой не отпустил.

Сам Петр совершил первый вылет над Ленинградом только на следующий день. Все это время он занимался двумя имевшимися локаторами флота. Оказалось, что на обоих кораблях командиры 2-й группы (вертикальщики) ушли в морскую пехоту. На «Горьком» и командир локаторного поста, который был полностью неработоспособен, тоже ушел на фронт. Двоих нашли и вернули на корабли, а третьим стал обнаруженный в городе инженер Владимир Иванов. Какие-то личные дела не позволили ему выехать вместе со всеми, затем его на улице загреб патруль, когда он возвращался из лаборатории на Каменном острове домой. Его объяснения, что, да, институт уехал, но он работает в институте, никого не устроили, его отправили рыть окопы под Лугой, затем он отступал оттуда в Ленинград. Сидит без пайка, денег и работы. И что делать – он не знает.

– Собирайте здесь всё, дочиста. Я пришлю машины, грузитесь, и в Лисий Нос. Будете служить на крейсере «Максим Горький».

– Я же не годен по здоровью.

– Ну, хватило же его выбраться из-под Луги. Да, вот, килька в томатном соусе. Немного галет и шоколад, не ели ведь давно.

– Черт, ножа нет.

– Держите.

Это – локаторщик от бога, человек, который каждый блок станции знает наизусть, без схемы. Плюс, он был разработчиком программы для контрбатарейной борьбы. Три РИФа позволят накрывать любую батарею, как орудиями, так и пикировщиками. И не надо будет больше заниматься этими делами лично. Еще одной головной болью стало полное отсутствие запчастей к двигателям М-82 и к ЛаГГам. Балтийский флот этими моторами и самолетами не пользовался. Отдали заявку, но как и когда ее исполнят – неизвестно.

Немцы имели в этом районе примерно 120 истребителей Bf-109f-2, причем почти половина из них находилась на ремонте или имела предельный износ двигателя. К тому же эти машины были разделены на четыре «группе». Из-за интенсивности налетов, вызванной приходом в Кронштадт 30 августа всех судов и кораблей Балтийского флота, кроме задействованных в районах военно-морских баз Ханко и Порккала-Удд, силы немецким истребителям приходилось распределять на два фронта: в направлении Ленинграда и Кронштадта, и в районе Волхова. Причем на Волхове количество авиации у наших войск было бо́льшим, и воздушные бои там были более напряженными. Тем не менее для «штурма» Кронштадта немцами было выделено 34 истребителя, более половины имеющихся исправных самолетов. Зато бомбардировщиков Геринг и Гитлер для этого действа не пожалели: на город были брошены KG1, KG76, KG77 и подтянулась группе из Риги KGr.806. Кроме того, специально для уничтожения кораблей Балтфлота с Центрального направления на север была временно переведена штурмовая дивизия SG2 на пикирующих бомбардировщиках Ju.87. Именно этим обстоятельством наша первая эскадрилья и обязана своим успехом под Черниговом. Немцам было просто нечем заменить уничтоженные на земле и в воздухе пикировщики. Действия эскадрильи в глубоком тылу у немцев, помимо потерь в пикировщиках и истребителях, вызвали большие потери в «Юнкерсах-88» и у «Хейнкелей-111». Из выделенных 34 машин в налете приняло участие только восемнадцать. Остальные ушли «быстренько разобраться» с неизвестно откуда взявшимися «Ратте» у Луги, и назад не вернулись. Более ста пикировщиков сбросили бомбы под Лугой и вернулись на базы.