Долина молчания - Нора Робертс

— Но ворота будут закрыты. Гленна с Хойтом применят заклинание. Они будут в безопасности.

— А если мы потерпим поражение?

— Они все равно ничем не помогут.

— Думаю, человек может что-то предпринять, если ему дать в руки оружие и предоставить право выбора. — Мойра подошла к нему поближе. — Ты ждал меня?

— Да.

—Ну вот, я здесь. И что же дальше?

Киан не двигался, но она видела, что в душе его идет борьба. Казалось, воздух вокруг него бурлит. Мойра смотрела на него серьезным, терпеливым взглядом.

Вдруг Киан схватил ее обеими руками, резким движением притянул к себе и поцеловал нетерпеливым, жадным поцелуем.

—Просто превосходно! — отдышавшись, шепнула она.

Он снова поцеловал ее, долго и страстно.

— Ты знаешь, какие силы выпустила на волю? — спросил он и, прежде чем Мойра успела что-то ответить, повернулся, схватил ее за руки и взвалил себе на спину.

— Киан, что...

— Лучше держись, — приказал он, прерывая ее сдавленный смех.

Киан подпрыгнул. У Мойры захватило дух, и она крепко обняла его за шею. Он прыгнул с места на высоту больше десяти футов и взлетел над стенами замка.

— Что ты делаешь? — Она рискнула посмотреть вниз и почувствовала, как у нее внутри все похолодело. — Мог бы предупредить. С ума сошел!

— Я сошел с ума, когда вчера вечером ты вошла ко мне в комнату. — Киан влетел в окно, задернул за собой занавески, и они оказались в темноте. — Теперь расплачивайся.

—Если ты хотел вернуться в дом, то мог бы воспользоваться дверями...

Мойра испуганно вскрикнула, почувствовав, что ее ноги отрываются от пола. Казалось, она летит по воздуху, ничего не видя в темноте. Она вскрикнула еще раз, обнаружив, что уже лежит на кровати под Кианом, а его руки раздвигают ее одежду, стараясь побыстрее добраться до обнаженного тела.

— Подожди. Подожди. У меня мысли путаются. И я ничего не вижу.

— Успокойся. Это все ерунда, не стоит об этом думать. — Его губы заставили ее умолкнуть, а руки умело ласкали трепетное тело.

Мойра напряглась, и Киан понял, что она тянется, тянется к сияющему пику наслаждения. И, когда она достигла блаженства, ее дыхание стало прерывистым, тело обмякло.

Киан сжал запястья девушки и завел руки ей за голову. Теперь Мойра вытянулась в струнку, беззащитная перед ним, и он погрузился в нее.

Крик готов был сорваться с ее губ, но голос вдруг пропал. Она ничего не видела, вытянутыми за головой руками не могла ни за что ухватиться. Ей оставалось лишь чувствовать, как он погружается в нее, обрушивается в ее тело с мрачным, отчаянным наслаждением, а потом она сама изогнулась, приподнялась и с не меньшей страстью стала отвечать на каждое его яростное движение.

В этот раз неистовый вихрь наслаждения полностью лишил Мойру сил.

Она лежала — опаленная кожа на расплавленной плоти — и была не в силах пошевелиться, даже когда Киан встал, чтобы зажечь камин, свечи и подать воду Мойре.

Почувствовав прикосновение чашки к руке, Мойра заставила себя открыть глаза. Она застонала и взяла чашку, сомневаясь, что сможет сделать хотя бы глоток.

Потом она увидела красный ожог на его ладони. И быстро поднялась, едва не расплескав воду.

— Ты обжегся. Дай, я посмотрю. Я... — Она увидела, что ожог имеет форму креста.

— Мне нужно было его снять. — Мойра поспешно сунула крест за вырез лифа.

— Невелика цена. — Киан взял ее руку и посмотрел на небольшой синяк на запястье. — С тобой я плохо себя контролирую.

— Мне нравится, когда ты теряешь голову. Дай руку. Я немного умею врачевать.

— Пустяки.

— Ну, дай, пожалуйста. Мне нужно практиковаться. Она потянулась к нему. Помедлив секунду, Киан сел рядом и вложил свою ладонь в ее протянутые руки.

— Мне нравится, когда ты теряешь голову, — повторила она, глядя ему в глаза. — Мне нравится знать, что я вызываю такое желание, что во мне есть нечто такое, что заставляет тебя забыть обо всем.

— Это довольно опасно проделывать даже с человеком, а когда обо всем забывает вампир — это смерть.

— Ты не причинишь мне вреда. Ты меня любишь.

Он придал своему лицу безразличное выражение.

— Секс редко имеет отношение...

— Я, конечно, неопытна, но это не значит, что я глупа или легковерна. Так лучше?

— Что?

— Как рука? — Мойра улыбнулась. — Краснота уменьшилась.

— Отлично. — Он выдернул руку. Жжение на самом деле исчезло. — Ты быстро учишься.

—Да. Учиться — моя страсть. Давай, расскажу, что я узнала о тебе, — хотя бы о том, что имеет отношении ко мне. Ты меня любишь. — Улыбаясь, она пригладила волосы. — Возможно, ты не отверг бы меня прошлой ночью — вне всякого сомнения, причем с гораздо меньшим сопротивлением, — даже если бы речь шла просто о сексе. Но если это было просто желание, просто секс, ты не овладел бы мной так осторожно и не доверял бы

мне до такой степени, чтобы заснуть рядом со мной.

Она предостерегающе подняла палец, не давая ему возразить.

—Но это еще не все.

Мойра встала, расправила платье.

—Когда пришел Ларкин, ты позволил ему ударить себя. Ты меня любишь и поэтому чувствовал себя виноватым из-за того, что лишил меня так называемой невинности. Ты меня любишь и поэтому наблюдал за мной и нашел одно из моих любимых мест. Ты ждал меня, а потом принес сюда, потому что я тебе нужна. Тебя тянет ко мне, Киан, точно так же, как меня тянет к тебе.

Мойра пила воду, пристально глядя на него.

— Ты меня любишь, а я люблю тебя.

— На свою беду.

— И на твою. — Она кивнула. — Мы живем в опасные времена.

— Мойра, это никогда...

— Не произноси этого слова. — Ее голос дрогнул, глаза потемнели. — Я все знаю. Я знаю о том, что такое «никогда». Говори о сегодняшнем дне. Пусть у нас будет только сегодня. Я должна сражаться за завтрашний день, за послезавтрашний и за все последующие дни. Но у нас с тобой есть только сегодня. Один из тех дней, что нам отпущены.

— Не плачь. Мне легче перенести ожог, чем твои слезы.

— Не буду. — Мойра на секунду закрыла глаза, стараясь сдержать обещание. — Я хочу услышать от тебя то, что чувствую. Хочу услышать то, что вижу в твоем взгляде, когда ты смотришь на меня.

— Я люблю тебя. — Киан подошел к ней и кончиками пальцев ласково коснулся ее лица. — Это лицо, эти глаза и то, что вижу в них. Я люблю тебя. За прошедшую тысячу лет я еще никого не любил.

Мойра взяла его ладонь и прижала к губам.