Дыхание дьявола - Грег Ф. Гифьюн

"Это не мой выбор", - говорит Фитц парню.

"Пожалуйста", - говорит он, произнося слова невнятно из-за разбитой губы и отсутствующих зубов, полученных во время избиения, которое мы ему устроили. "Я не... что вы хотите, чтобы я сделал? Я сделаю это, я сделаю это, пожалуйста..."

"Ты веришь этому гребаному парню?" Фитц смеется, как безумец, обкурившийся до беспамятства и готовый сделать то, что ему велели, чего он никогда не сможет отменить или избежать, если действительно пойдет на это. "Как будто у меня есть выбор!"

Как позже скажет Фенвей Дэйв, Джонни Фитц был прав, выбора никогда не было. Слово было сказано. Ты идешь, делаешь дело и живешь дальше. Мы поехали туда, мы отвезли его туда, и мы прекрасно знали, что произойдет, что с ним сделают. В отличие от всех остальных до него, он не должен был вернуться домой. Мы не могли накуриться или напиться настолько, чтобы изменить это, потому что на этот раз речь идет не о неоплачиваемом виге, а о краже у тех, у кого не крадет ни один здравомыслящий человек, о наркоторговце, который стоит на углу и умирает ради нескольких долларов. Речь идет о мелкой банде таких же головорезов, как мы, у которых есть шанс заявить о себе и перейти на другой уровень.

Я просто хочу уйти отсюда. Уйти от них, от всего этого. Я хочу, чтобы это ужасное зло оставило меня в покое, не зная, что я никогда не смогу очиститься от такой грязи.

Это невозможно.

"Пожалуйста", - снова повторяет бедняга, этот сгусток избитой и распухшей плоти, все еще надеющийся, что ему удастся выкрутиться из того, что стало его судьбой. "Пожалуйста, друг, я..."

Я иду через комнату к Джонни Фитцу, протягивая руки.

"Стэн", - говорит сзади меня Фенвей Дэйв. "Не надо".

Но я убедил себя, что сейчас скажу что-то настолько поэтичное, настолько глубокое, что это остановит это безумие и позволит нам всем уйти. Я могу все исправить.

Я открываю рот, чтобы заговорить, а Джонни Фитц смотрит мне прямо в глаза, улыбается своей акульей улыбкой и стреляет парню в голову.

Звук выстрела оглушительный, и у меня все еще звенит в ушах, когда боковая часть черепа мужчины взрывается, забрызгивая стену, мое лицо и шею кровью и биологическими жидкостями. Мужчина падает вперед, на то, что осталось от его лица, и умирает, прежде чем я успеваю осознать, что только что произошло.

"Ясно?" говорит Джонни Фитц, почему-то крича это на меня. "Хорошо?"

Мозги мужчины на моем лице, в моем рту и глазах.

Я так же мертв, как и он. Мы все мертвы.

Прости меня. Прости нас.

* * *

Сквозь ужас пара царственных глаз медленно моргала, наблюдая за мной с отстраненным чувством превосходства, возможно, даже осуждения. Они не были человеческими.

Бальтазар.

Я очнулся - если то, что я потерял, было сном - на полу спальни, свернувшись в позу эмбриона. Надо мной, на краю кровати, с молчаливым безразличием наблюдал кот.

С трудом поднявшись на ноги, я уперся в кровать, пока ноги не подкосились, а голова немного прояснилась. Я яростно вытер лицо и шею, но кровь исчезла. Все еще затуманенный, я прищурился на кровать, чтобы убедиться, кто на ней лежит. Софи. Спит. Я протянул руку, чтобы осторожно погладить Бальтазара по голове, но он отпрянул назад, зарычал, выгнув спину, и злобно зашипел на меня.

Я отступил назад, подошел к окну и прислонился к стене, на этот раз опираясь на оконную раму, открыл жалюзи и посмотрел на бурю.

У начала тропинки, ведущей к пляжу, Дуэйн стоял под дождем, наблюдая за коттеджем.

17

Мир стал серым и прохладным. Сквозь дождь и туман, окутывающий побережье, Дуэйн провел меня по дюнам и вывел на песок. Мы шли вдоль линии воды, океан был бурным и обдавал нас брызгами, когда белые волны разбивались о берег. В конце концов мы добрались до длинного каменного причала и перелезли через него - камни были скользкими и раскисшими от дождя. На другой стороне нас ждал еще один длинный участок пляжа. Дуэйн бросил на меня короткий взгляд, затем повернулся и пошел дальше. Я последовал за ним. Никто из нас не разговаривал.

Когда пляж наконец закончился, он уступил место небольшой дюне и зарослям высокой травы. Дуэйн присел на корточки в траве и начал рыться в ней, словно что-то ища. Через минуту он встал, прихватив с собой большой круглый кусок земли. В земле была вырыта большая яма, а крышкой служила импровизированная маскировка из грязи и сорняков, закрепленная на каменной глыбе.

"Там внизу?" спросил я, перекрикивая завывания ветра.

Дуэйн угрюмо кивнул.

"Ты что, спятил?"

"Это единственный путь, Стэн".

"Почему?"

"Там находится Профессор. И он не выходит. Дыра ведет к туннелям, а туннели - к Профессору".

"Искусственные туннели?"

"Да", - сказал он, вытаскивая из дыры начало веревочной лестницы. "То есть, наверное. Я не знаю, как они здесь появились и когда. Они просто есть".

"Ты уверен, что все это не обрушится на нас?"

"Нет". Дуэйн указал на темное отверстие. "Используй лестницу".

Я подошел к отверстию, но за ним не было видно ничего, кроме темноты.

"Как только доберешься до дна, - объяснил Дуэйн, - просто отойди с дороги. Я буду прямо за тобой. Не волнуйся, у меня есть фонарик, так что мы сможем все увидеть".

Несмотря на то что я знал, что перед уходом из коттеджа спрятал пистолет в заднюю часть брюк, я все равно дотронулся до него, позволив пальцам прижаться к оружию, прежде чем спуститься в яму. Держась за лестницу, я медленно спускался в темноту, вокруг витал затхлый, земляной запах.

Опустившись на дно, я увидел, как Дуэйн пробирается в дыру, прихватив с собой крышку. В конце концов ему удалось установить ее на место, и, когда он задвинул ее, мы погрузились в полную темноту. Я все еще слышал шум близкого океана, который отражался от грунтовых стен так, как это бывает, когда слушаешь морскую раковину.

Я услышала, как Дуэйн подошел ближе, и почувствовала, как он прижался ко мне, когда достиг дна. Вздохнув, он несколько раз щелкнул фонариком, и тот ожил, проливая свет в другую темную пещеру. Нам пришлось приседать, чтобы продолжить путь, так как туннель был не очень высоким, а когда мы вошли в него, я понял, что он не очень-то и широкий. Я никогда не страдал