Лабиринт для Слепого - Андрей Воронин

Вообще, Глебу не нравилось все это дело с самого начала. Не нравился ему и Поливанов, не нравился генерал Потапчук А больше всего ему не нравилось само дело со множеством неизвестных Глеб не привык разгадывать сложные головоломки.

Сейчас у него было такое ощущение, будто он попал в лабиринт, глаза его завязаны, он ничего не видит и беспомощно, как слепой котенок, движется от одной стены до другой, натыкаясь на них, ощущая под пальцами холод каменных плит. Он бредет и бредет, делая один поворот, за ним следующий. Но все эти повороты не ведут к выходу, а он, Глеб, все больше и больше запутывается, уже не понимая, кто есть кто, кто за кем стоит, кто кого покрывает, кто является главным и без кого вся эта карусель не может вертеться.

Разумеется, думал Глеб, если наркотики производятся здесь, то есть на территории России, значит, где-то существует тайная лаборатория, а в ней работают люди.

Он не сомневался, что это подготовленные специалисты, ведь производство наркотических веществ – процесс очень сложный, невозможный без специальной аппаратуры и требующий огромных знаний. Вот если бы выйти на этих специалистов, узнать, где их лаборатория или предприятие размещаются, то тогда все стало бы намного проще.

Можно было бы выследить, узнать, разведать, кто является главным, кто получает готовый товар и расплачивается за него.

Но на лабораторию выйти не удавалось. Глеб знал, что люди из ФСБ и ФСК уже проверили вес предприятия, даже закрытые военные институты и заводы, но нигде никаких следов.

И поэтому он понимал: надо раскручивать то, что имеется. Может быть, эта ниточка приведет его совсем не туда, куда он стремится, а может, позволит за что-нибудь зацепиться и выведать: кто, где производит наркотики и как они сбываются.

Но самое главное, – и Глеб это хорошо помнил, – то, что сказал ему Потапчук. Вернее, подтекст, прозвучавший в словах генерала. Важны даже не сами наркотики, а деньги, которые стоят за их производством и сбытом. Эти деньги могут быть использованы против государства, и Глеб должен узнать, кто же является главным звеном в этой цепи и где его найти. Каким образом производители наркотиков умудряются сплавлять свой смертоносный товар за границу?

И еще Глеба беспокоила судьба Колотовой. У него было недоброе предчувствие насчет этой женщины, в котором он не боялся себе признаться.

"Она обречена. Казалось бы, на первый взгляд, ничего не знающая, она все же владеет определенной информацией, и как свидетеля ее следовало бы убрать. Я на месте преступников поступил бы именно так – убрал бы Колотову сразу же, как только узнал о ее причастности.

Но это я…"

И тут же он вспомнил, что Прищепов интересовался, где Тамара сейчас живет.

Глеба словно ударило током.

– Дьявол! Какой же я болван! Как я мог бросить женщину одну?! – Глеб заметался по мастерской.

Он схватил куртку, сунул пистолет за брючный ремень и стремительно сбежал вниз. Но самое удивительное, хоть Глеб спускался очень быстро по гулкой лестнице, его шаги были почти беззвучными. Он не произвел никакого шума.

Немного прогрев мотор своего автомобиля, Глеб помчался в мастерскую – туда, где оставил Тамару. Он помнил ее взгляд, прощальную улыбку, взмах руки.

"А почему она сказала мне «прощай»? Ведь я же сказал ей «до встречи»

С этими тревожными мыслями Глеб гнал автомобиль по пустынным ночным улицам Москвы. Наконец, он добрался до дома, в котором размещалась мастерская.

Все окна были темными, только на мансарде тускло желтел свет. Глеб с облегчением вздохнул: значит, она наверху.

Он уже не торопясь поднялся по лестнице. Остановился у двери и негромко постучал. Ни единого шороха, ни единого звука в ответ.

«Неужели она так крепко спит?» – удивился Глеб и постучал чуть громче.

За дверью по-прежнему царила мертвая тишина.

«Что делать?» – на мгновение задумался Глеб.

Затем он достал из кармана универсальную отмычку и, не снимая перчаток, принялся ковыряться в замке.

Дверь отворилась.

Глеб на всякий случай вытащил из-за пояса пистолет и вошел в мастерскую.

То, что он увидел, заставило его застыть на месте.

– О Боже, я не успел!

Тело Тамары Колотовой неподвижно висело над опрокинутым креслом.

Глеб осмотрелся, затем вернулся и осторожно прикрыл дверь. Он долго ходил по мастерской, пытаясь найти хоть какую-нибудь улику, какую-нибудь зацепку.

Через полчаса он покинул мастерскую, тщательно запер за собой дверь, спустился вниз, сел в машину и поехал к себе.

Глеб спал ровно два часа и проснулся ужасно разбитым.

– Надо принять душ, – буквально приказал он себе.

Вода сняла усталость, но сил не прибавилось, и мысли Глеба не прояснились. Он вновь почувствовал себя в замысловатом лабиринте, где блуждаешь, блуждаешь, и чем быстрее двигаешься, тем больше запутываешься.

«Почему вокруг меня все гибнут? Почему все так складывается? Как только я начинаю заниматься каким-то делом, обязательно гибнут невиновные».

* * *

На восемь утра у Глеба была назначена встреча со Станиславом Петровичем. Поливанов ждал его на улице, и когда Глеб подошел, они поздоровались как старые знакомые. По бледному лицу и воспаленным глазам полковника ФСК не составляло труда догадаться, что и он провел бессонную ночь. Разговор получился длинным и сложным, но ничего нового полковник ФСК Поливанов Глебу Сиверову не сообщил.

На Альберта Николаевича Прищепова в ФСК было заведено дело. Но ни в каких махинациях меценат не замечен. Да, он встречается с представителями зарубежных посольств, несколько раз выезжал за границу по приглашениям всевозможных галерей и центров искусства, участвовал в аукционах, консультировал как наши музеи, так и зарубежных коллекционеров. Но никакого криминала. А в деле лишь хранились сообщения агентов о встречах Прищепова с так называемыми диссидентами и теми, кто когда-то покинул Советский Союз и сейчас проживает на Западе.

– Он не так прост, – сказал Глеб полковнику ФСК.

– Я догадываюсь. Но тем не менее, у нас на него ничего нет.

– А у меня, похоже, скоро будет, – заметил Глеб. – И вот еще, Станислав Петрович, собственно, ради чего я и приехал на эту встречу с вами.

– Ну, я слушаю, – Поливанов немного помрачнел.

– Дело в том, что Колотова мертва.

– Как?!

– Очень просто. Труп Колотовой находится в мастерской, – Глеб назвал адрес. – Вряд ли она сама ушла из жизни, скорее всего, ее «ушли». Действовали профессионально: самоубийство, повешение, инсценировано достаточно грамотно. Но есть кое-какие детали, говорящие о том, что на самом деле это именно убийство.