Мужчина несбывшейся мечты - Евгения Михайлова

Из машины я связался с Васей, который плотно внедрился в финансовые ходы депутата Петра Козлова в интересующий нас период.

— В отношении обоих Горадзе явная активность, — сказал Вася. — Перечисления часто очень смешные. Например, отправитель отдел связей с общественностью облдумы, получатель Автандил Горадзе, цель — благотворительная помощь сиротам с онкологией. Очень крупная сумма. Дальше Горадзе сумма не продвинулась. Никакие сироты с онкологией и без в поле Горадзе не просматриваются. Или: сумма на организацию приема членов правительства в Подмосковье. Конкретные фамилии, перечень радостей — от золотых вилок до костюмов для верховой езды. Суммы астрономические. И есть один перевод на абстрактное благоустройство за два дня до нападения на Сереброва. Сумма впечатляет. Снимки, подтверждающие постоянный контакт фигурантов, сейчас сброшу для примера. Свадьбы, похороны, крестины.

— Спасибо, Вася. С удовольствием полюбуюсь, я как раз заскучал в дороге.

И полюбовался. Меня всегда душат слезы, когда я вижу, как отмороженные ворюги сливаются в родственном экстазе с жестокими убийцами. И все это под сенью правоохранительного начальства, неизменно исполняющего роль добрых фей на страже благополучия. Вот Автандил Горадзе держит в своих крупных ладонях с мозолями от пистолета и ножа младенца в кружевах. Рядом поп с массивным золотым крестом и Козлов, чье умиление растеклось с жирной физиономии на огромный живот. Это крестины внука Козлова. Они все чокаются шампанским на свадьбе за столом с городскую площадь размером. Картинно прикрывают сухие циничные глаза дорогими платками над гробом очередного авторитета. Увеличиваю лицо Автандила, вспоминаю заготовленную для суда речь непревзойденного адвоката Сизова. Конечно, нервный и впечатлительный мальчик. Конечно, не вынес глупой фразы своей девицы о другом мужчине. Ранимость в степени неизлечимой паранойи. А оружие в руке ни разу не дрогнуло, все планы продуманы до мелочей. И глаза стальные и опасные, как пули.

И все это к делу не пришьешь, к сожалению. Улики, которые мы находим, пока косвенные. Что даст очередная засада? Требуется чистосердечное признание и только. Плюс показания друг на друга. Но разве это не дело нашей техники? Не показатель нашей изобретательности и пытливой мысли? Посмотрим.

А пока звонок Земцову:

— Слава, мой Вася сбрасывает тебе на почту интересные дополнения к делу Горадзе. С иллюстрациями. Обоснование связи всего этого с нападением на Сереброва беру на себя. Для продвижения нужны нестандартные ходы. Они будут. Я на подъезде к травнице. Если понадобится — звонок с кодовым словом «пора». Сразу высылай подкрепление.

Я подъехал к особняку травницы Катерины, позвонил в видеозвонок у ворот. Мне открыли, она засеменила радостно навстречу — такая благостная, омытая росой, волшебным туманом и неподдельной искренностью.

Я потребовал срочно прислать ко мне адвоката. Сизов вошел с улыбочкой, но лживые и алчные глаза он отводил.

— Что за дела? — спросил я. — Как в материалах появился Козлов? К чему они его приплели? Что ты делал в это время? Пел нам с папой песни о том, какой ты крутой адвокат?! Ты же уверял, что дело уже в суде и решение готово, нами оплачено.

— Успокойся, — говорит он мне своим жиденьким, елейным голосом. Удивляюсь, как можно быть адвокатом с таким голосом! — Возникла всего лишь очередная версия. Подозреваю, что ее сочинил их частный детектив на посылках. То есть версия пока даже не совсем официальная.

— Ты сам себя слышишь? Что значит: пока не официальная? А когда она станет официальной? Когда будет готово новое обвинение? Заказ и корыстный мотив?

— Автандил, ты не профессионал, ты не понимаешь таких тонкостей. Эта дополнительная версия Кольцова вообще пока не материал, потому что не основана ни на чем. Понимаешь? Никаких официальных оснований.

Я смотрел на его паскудную рожу, в которую отец лет за десять вложил сумасшедшие деньги, и думал о том, что официальное основание — это всего лишь изложение нового обвинения на другой бумажке с другой подписью и печатью. Вот и весь его профессионализм. Не стал спорить. Не та ситуация. Если бы не вертухаи и не решетки, я бы просто сорвал его улыбочку с лживого рта. Но это потом. Наш разговор с ним не задержится, если все пойдет не так, как он обещал.

Но я, конечно, немного успокоился. Не так все просто: переть против всех договоренностей ни у одного следователя не получится. У них было немало таких обломов. Интересно, до каких пор эта частная ищейка будет путаться у нас под ногами? Не первый раз слышу это имя. Папа не думал о нем?

К вечеру меня повели на допрос к Земцову. И он мне показал то самое официальное основание для доследования, которого, по мнению адвоката, быть не может. Это заявление отца Сереброва о претензиях на его недвижимость, шантаже, об угрозах. Выписки моих банковских поступлений из бухгалтерии облдумы, наши контакты с Козловым. И самое неприятное: Серебров записал несколько телефонных разговоров с угрозами. Какая же тупая сволочь этот Козлов! Он открытым текстом угрожает: «Андрей Петрович, советую вам очень подумать, прежде чем вы в очередной раз откажете мне в нормальном решении важного вопроса. С такими несговорчивыми людьми иногда случаются неприятности. С членами их семей тоже». Это последняя запись. Я был в шоке. Пьяный ублюдок, он когда-нибудь трезвеет?

Я так и сказал Земцову:

— Да, я знаю этого чиновника, были совместные бизнес-проекты. У меня масса партнеров. Мы с отцом бизнесмены широкого профиля. Но ничего противозаконного. Вы же сами видите: этот человек не совсем адекватный. Он не просыхает, между нами.

— Учту вашу характеристику, — ответил Земцов. — Но через три дня после этого разговора с одного из счетов отдела Козлова на один из ваших счетов упала вот эта сумма «на благоустройство». Дальше вас она не продвинулась. Через неделю вы совершили покушение на убийство Антона Сереброва. Через два дня из той же кормушки такая же сумма — на благотворительность, без уточнений. Не похоже на аванс и расчет по факту?

— Я отказываюсь дальше обсуждать этот вопрос. Очередная инсинуация и подтасовка фактов. Я получал деньги за работу и на разные цели от большого количества людей. Вы любого можете сейчас записать в заказчики. Это бред. Вы ничего не сможете доказать. Больше без адвоката не скажу ни слова.

Меня отвели в камеру, и я велел контролеру принести телефон. Позвонил папе.

— Не беспокойся, сынок, — сказал он. — Я разберусь. — И вдруг добавил: — Никогда не надо вести дела с человеком по фамилии Козлов или Ослов. Запомни на будущее.

Мне очень не понравились последние слова. Похоже, папа не считает, что это ерунда.

Сергей Кольцов и матушка Катерина сидели на террасе, пили холодный чай из ее особых трав, ели черешни из сада. Вели неторопливую беседу на широкие темы, связанные со здоровьем и духом человека. Сергей искренне интересовался познаниями и философией травницы. Катерина никогда не встречала такого внимательного и понимающего собеседника. Она даже не предполагала, насколько он внимателен. Какие-то фразы Катерины Сергей сразу отправлял в архив своей памяти, не сомневаясь в том, что могут пригодиться. Например: