Она всегда с тобой - Лариса Соболева

Майя прошла в гостиную, села на диван… а ведь идея интерьера принадлежала ей, зря Стас упрекал, будто ее невозможно заставить купить диван. Майя сначала проштудировала толстые журналы по оформлению интерьера, потом моталась по всем салонам, выбирая стильную мебель, отвечающую оригинальному замыслу. Правда, данные хлопоты были до знаменательной встречи в галерее, а после как-то все потеряло свое значение, этот дом тоже. Действительно, Майя здесь словно квартирантка…

— А, ты уже дома…

Она вздрогнула от неожиданности, настолько глубоко задумалась, что не услышала, как вошел муж. Взглянув на него, Майя поняла: он все знает. Тем лучше… или хуже, но для нее. Она успела подумать о мальчиках, о том, каким будет решение Стаса, поток мыслей прервал муж:

— Как мне все понимать?

Он прошел к дивану напротив, по-хозяйски расположился, забросив одну руку на спинку, закинув ногу на ногу… Собственно, ее сравнение смешно, ведь Стас и есть хозяин, в этом доме все-все принадлежит ему, даже ее одежда. При всем при том Майе не понравилось начало разборки, тон задел. С другой стороны, какое она имеет право оценивать поведение мужа — она, три с половиной года бегавшая на свидания к другому при каждом удобном случае!

— Ты о чем? — бросила ему вопрос Майя.

— Не прикидывайся, будто не понимаешь. Я о вопросах к тебе в прямом эфире. Сам не слышал, мне рассказали в пикантных подробностях, даже поставили в известность, сколько секунд ты держала паузы. Как мне это понимать?

Решила Майя на данном этапе разборки действовать так: «да» и «нет» не говорить, в результате посмотреть, куда такая тактика вывезет. И еще прием: лучшая защита…

— Раз ты все знаешь, какого черта спрашиваешь? — устало проговорила она, тем не менее посыл был с напором. — Мне без твоих вопросов тошно.

Наезд возымел действие, Стас от наглости жены дар речи потерял, но, разумеется, ненадолго:

— Ну, ты даешь. Славно. Тебя в прямом эфире фактически обозвали шлюхой, что ты трахаешься с мужиками у мужа за спиной, а ты мне ничего не должна объяснять?

— А что именно хочешь услышать? Что я шлюха? Да. Я шлюха. Ты удовлетворен?

И опять Стас не ожидал такого поворота, надо полагать, он готовился задать жене трепку, но когда та призналась «я шлюха»… не поверил ей. Это по лицу стало видно: Станислав стушевался, сник, отвел взгляд в сторону. Нет, он не идиот. Вероятно, на него подействовало депрессивное состояние жены, уставший вид, некоторая агрессивность, ей явно нехорошо, она переживает. И самое главное: верить в рога до небес ой как не хотелось, это же термоядерный удар по самолюбию! Стасу нужны заверения вперемежку с клятвами: жена чиста, как утренняя роса. Майя поняла, что может навешать ему ожидаемую лапшу на уши целыми кастрюлями, да лень лгать, надоело. Не дождавшись от жены каких-либо заявлений с объяснениями, Стас решил, что жалости она, к сожалению, не заслуживает, потому что:

— Дыма без огня не бывает.

— Скажи, у тебя враги есть? — задала Майя с бухты-барахты дурацкий вопрос, как показалось Станиславу.

— Допустим.

— И они никогда тебе не делали гадостей?

— Допустим, делают постоянно.

Майя горько усмехнулась и развела руками, мол, вот тебе и дым без огня. Однако миг, когда можно было вести примирительный диалог, упущен, Станислав снова вспомнил, в какое положение звонок поставил его перед всеми знакомыми, и закипел:

— Понимаю, к чему ты клонишь, но! Я даю повод, даже не желая того: у кого-то перехватив инициативу, кому-то перейдя дорогу. При всем при том никто на весь город не кричит, что я увел чужую жену или украл чужие бабки. Своими делами я не подставляю тебя, а ты сделала из меня посмешище!

— Ну, хватит! — с трудом подскочила жена с дивана.

М-да, вскакивать со стильного дивана крайне неудобно — мебель низкая, диваны чересчур мягкие и не имеют подлокотников. Степенно вставать — пожалуйста, а подскочить… только со второго раза удалось. По пути в прихожую у Майи совсем не к месту мелькнула мысль: «Я погорячилась со стилем». Боже, о чем она думает, когда разрушается все, что ее окружало!

— Куда ты? — появился в прихожей муж, страшно злой, но у него был повод, он прав, тысячу раз прав.

— Куда-нибудь, — бросила Майя, по очереди засовывая ступни в туфли. — Хочу побыть одна. Мне вся эта история неприятна более, чем тебе, помои вылили на мою голову. Тебя мало кто знает, а меня…

— Майя, учти! Я займусь расследованием инцидента, и если звонок окажется правдой… я тебя удавлю. Не хватало, чтобы все мои знакомые и весь город гомерически хохотали над моими рогами! Не прощу тебе этого никогда! Нет, я порву тебя на тесемки!

— А я, учти, дам сдачи.

Она открыла входную дверь, в спину ударил голос Стаса:

— Ведешь себя как последняя… Можешь не возвращаться!

Хлопнув дверью, Майя сбегала по лестнице, слыша угрозы осатаневшего Стаса, который выбежал за ней на площадку:

— Иди, иди! И больше не приходи! Мой дом закрыт для тебя! Чтоб ноги твоей здесь не было!..

Да плевать на дом, скарб, благополучие, стабильность! Все, нервы долго натягивались, как струны, и, наконец, порвались. Она убегала… от самой себя, наверное. Ну и немножко от мужа. Оказывается, убежать несложно, главное, не пожалеть потом, а пожалеет она в единственном случае — из-за детей, только из-за них. Но выбора уже нет.

* * *

— Майка! — обнял ее Борис. — Неожиданно, знаешь ли…

— У тебя кто-то есть? — насторожилась нежданно-негаданно нагрянувшая подруга, отстранившись так, чтобы видеть его лицо.

Не хватало прийти к человеку, который предлагает бросить семью и выйти за него замуж, но вдруг застать у него бабу. Тоже, знаете ли, неожиданно. Но Борис снова привлек ее к себе, рассмеявшись:

— У, какие искры из глаз! Ты что подумала? Ну кто у меня может быть? Только Мишка с Ксюшей, но их тоже здесь нет. Идем, ты же промокла.

— На улице дождь, пока бежала от машины к подъезду… Льет как из ведра, а у меня ни зонта, ни верхней одежды… так уж случилось.

Немножко соврала. Майя стояла у машины под дождем, подставив лицо струям, охлаждаясь. А если совсем честно, она не знала, что сказать Борису, потому медлила. Отъехав подальше от дома, Майя припарковала машину на широком проспекте и просидела в ней до сумерек. Думала, думала и думала. Точнее, пересматривала свою жизнь, словно перед смертью. Когда зажглись огни в городе, когда полил дождь, а домой возвращаться — нет, только не сегодня… Вот! Значит ли это, что Майя не исключала варианта возвращения домой к мужу и детям? Она затруднялась ответить даже себе, так неужели об этом следовало говорить Борису? В этой непростой ситуации она чуть позже получила очередное послание от преступников…

— Раздевайся, и быстрее, — дал команду Борис. — Дождь не летний.