После - Андрей Круз

— Переодеваемся, делимся на три пары, и гулять всем, гулять, понятно? — напомнил я заключительную часть плана, вытаскивая из кармана и надевая очки. — В гостиницу всем вернуться бухими, можно с бабами, и порознь.

* * *

Большой шум в городе поднялся уже после того, как мы со Славяном, душевно отхлебнув за углом водки из бутылки и изображая из себя хорошо поддатых, дошли до шашлычной. Маркел так и сидел в кабинете, но мы заняли столик в зале, благо несколько уже освободилось ввиду позднего времени. Но заглянуть в «кабинет» и поздороваться все же не забыли. Минут через пять после этого у входа в шашлычную скрипнули тормоза и какой-то совсем молодой пацан пулей пронесся от дверей в ту сторону, а потом так же пулей выскочил обратно. В «кабинете» загомонили, но выбегать следом за пацаном никто не стал. Видать, судьба Прокопа для людей Хана была лишь новостью, но не бедой.

Примерно через час, выпив по паре кружек пива и по стопке водки, а заодно и перекусив, чтобы не выделяться, мы выбрались на улицу, шашлычная закрывалась, хотя Маркел со своими продолжал сидеть. А дальше пошли в гостиницу, где другой администратор, сменивший «джинсового», не обратил никакого внимания на нас, а лишь глянул на ключи с биркой. Пока Славян наблюдал за коридором, я стукнулся в номер к нашим и нашел там только Димыча с Лехой, Коля с Мартыном пока еще где-то гуляли. Но когда завалился в кровать, услышал в коридоре шаги и их голоса. То есть вся группа в сборе, без потерь.

Я закрыл глаза, до последней подробности восстанавливая в памяти то, что произошло в «Медведе». Мгновенно помертвевшие глаза Прокопа, пробитую пулей переносицу, потекшую струйкой кровь. Того бандита на столе, с пробитой головой, и карты в крови. Испуганного Жбана, умершего через секунду. То, как мы методично «проконтролировали» всех убитых. Собакам собачья смерть, но и называть таких собаками для последних оскорбление.

И все равно, когда я пытался уснуть, перед глазами вставал расстрелянный уазик и кровь на земле, много крови. Столько, что только бандой Прокопа за нее не расплатиться. Дешевая у бандитов кровь, не людская, не может быть никакого размена, не оплатить ей этот долг вовеки. И что с того, что мы Прокопа с бандой извели? Что это для города «под черной мастью»? Ничего, капля в море, никто и не заметит. Не Прокоп тут все решал, совсем другие.

И больше мучит вопрос: не навредили ли мы основному делу? Надеюсь, что нет, вроде аккуратно все сделали. Если только тот молодой официант случайно не сложит появление двух незнакомых мужиков днем и вечерний налет. Маловероятно, но все же возможно. К стыду своему, я еще раньше об этом думал, да вот рука не поднялась. Не могу я так по-бандитски свидетеля убрать.

Все же заснул я в эту ночь, хоть и долго ворочался. И даже водку пить не пришлось, чтобы отрубиться. Может, и снялось немного груза с души, кто его знает.

На следующее утро мы со Славяном позавтракали в гостинице, ресторан был открыт. Получили яичницу с колбасой, цикориевый кофе и по пирожку с яблоками слопали. Никто ночью к нам не ломился, хоть оружие под рукой держали, и никто даже не следил, похоже. То есть не вычислили нас до сих пор. Может, и вычислять не особо нужно, банда-то «зеленая» была, гастролеры, но все же установленный порядок в городе нарушен, все признаки беспредела налицо, так что авторитетам задуматься придется, пусть даже и не слишком глубоко.

Потом направились на базар, к Маркелу. Зашли к нему в контору, застав за чаепитием. Вид у него похмельным не был, в отличие от троих бандитов, сидевших в «приемной», так что весовой, похоже, умеет норму соблюдать. Он мне вообще показался поумней и посерьезней своей братвы.

— Дня доброго, — поздоровался я с порога. — Зашел, как обещал.

На «феню» я старался в разговоре с ним поменьше давить, по легенде мы же не из блатных, а «печенеги» все больше сами по себе существуют, хоть и приходилось слышать даже про их «столицы» — чаще удаленные деревни, где они залегают на зимовку. Но это такие, каким и в «черные» города уже не сунуться, которые валят и грабят всех подряд, спасаясь от возмездия лишь тем, что постоянно в пути. Знают проселки, знают, как уйти быстро, и уходят как можно дальше. А про документы я уже говорил, бланков паспортов много найти можно. Денег страна заранее напечатала для таких вот бед, а про паспорта не задумывался никто, похоже.

— Что решили?

— Сдадим пять ящиков.

— Здесь?

— Нет, сгонять нужно за ними. К вечеру привезем.

— Да спешки нет, когда сможешь. Слыхал новости?

— От кого? — усмехнулся я. — Я же тут пока не знаю никого толком.

— В кабаке вчера кто-то вашу «зеленую» братву положил конкретно. Человек десять вломились с автоматами и всех помочили.

— А ты говорил — порядок тут, — удивился я.

— По жизни порядок, давно такого не было. — Вид у Маркела был действительно озадаченный. — В непонятках все. Прокоп вроде в городе в разборки не лез, пристяжь его тоже, предъяв ему не было или разборок каких, а просто раз — и всех на ноль.

— Прокоп?

— Да, бригада тут была такая, под конкретные дела нанималась. В Пригородном у них точка, там живут. Жили, — поправился он. — У них там, правда, было недавно… пригрели черта, а тот возьми и свали, а заодно двух кентов завалил.

— Может, он вернулся?

— Может, и он. Я не в курсе за их терки. Но если кто падаль, и его нормальные босяки за гада держат, то на кой такого в семейку брать? — Маркел вроде как в растерянности развел руками.

— Тут не скажу, не в курсе я.

— Да это понятно. С Ханом пока за тебя не терли, не видел его. Днем пойду к нему, попробую добазариться. Больше пока ничего не скажу.

— Не вопрос. Пока за дурью сгоняем, все равно весь день уйдет.

— Если к вечеру вернетесь, забегай в шашлычку, мы там будем.

На этом мы и ушли, пусть и несколько удивленные тем, что молва местная тех двух убитых на Прапора вешает. И что, женщины бы с Прапором сбежали? Хотя, если до Маркела история через десятые руки дошла, то странно даже, что так мало изменилась. Блатные на самом деле врать любят, если отвечать не нужно.

Вернулись за машиной на стоянку, выехали. Не удержался, проехал мимо «Медведя», обнаружив возле него обе машины банды Прокопа и несколько удивившись тому, что двери кабака открыты. Они работают, что ли? Нет, убираются там, скорее.

Ехать нам пришлось километров десять, за Зеленогорский, а там свернули на еле раскатанный проселок, нашли нужное место, раскидали наваленные ветки и перегрузили в уазик оставшиеся пять коробок эфедрина. Сначала хотели все сдать разом, но потом я подумал и решил, что два таких завоза сработают лучше для установления отношений, больше общаться придется, плюс репутация «конкретного» человека прорежется.

На обратном пути возникли осложнения. Навстречу попался «Урал» с десятком вооруженных людей, который решительно перегородил нам путь. Да так удачно попался сразу за поворотом, что мы на него практически выскочили. Люди в кузове тут же взяли нас на прицел сразу нескольких автоматов и пулемета.