Это слово – Убийство - Энтони Горовиц

– Вроде нет…

– Тут, собственно, никаких секретов – его можно скачать в интернете. Оно появилось лет двадцать назад, и теперь все им пользуются. По сути, это детальная инструкция, где прописан каждый шаг: от выезда на место преступления до вскрытия трупа и так далее. Некоторые следователи носят его с собой, как новообращенные христиане – Библию. Такова специфика нашей работы, процедура – царь и бог. Проблема в том, что иногда можно перестараться. Помню, один парень расследовал убийство, совершенное в пятидесятых: вытащил скелет из усыпальницы в церкви и первым делом – по инструкции! – отправился добывать запись с видеокамеры, несмотря на то что ее изобрели на двадцать пять лет позже! Так вот, с Готорном дела обстояли ровно наоборот: он все делал по-своему. Просто исчезал, не спросив разрешения: видите ли, у него возникла догадка, или случайно везло, черт его знает. Практически всегда он оказывался прав, и коллег это бесило. У него был запредельный процент раскрываемости.

– Что же им не нравилось?

– Да все! Готорн был невыносим. Грубил боссу, ни с кем не общался. Даже не пил. Не то чтобы это плохо, просто не способствовало сближению. Семь часов вечера – и фюить! – его как ветром сдувало. Может, торопился домой, к жене, хотя поговаривали, что он ходит налево. Впрочем, неважно. Если бы он догадался завести друзей, глядишь, кто-нибудь и заступился бы за него.

– Вы советовали быть поосторожнее с ним на лестницах…

Принесли третий коктейль. Мидоуз заглотил содержимое бокала одним махом.

– Был такой Дерек Эббот, шестидесятидвухлетний учитель на пенсии. Его арестовали в ходе международной операции «Пика», в которой участвовало около пятидесяти стран: отслеживали распространение детской порнографии в интернете. Все началось в Канаде. В общей сложности арестовали более трехсот человек. Эббот подозревался как главный распространитель в Великобритании, поэтому его вызвали на допрос. Даже не знаю, как он оказался в Патни; так уж вышло. Короче, Эббота привели на третий этаж. Зарегистрировали, обыскали карманы, все как положено по протоколу. И вот его должны проводить в кабинет допросов, находящийся в подвале. Обычно такими вещами занимаются гражданские, но в тот момент рядом никого не было, и Готорн вызвался сам – уж не знаю, как это получилось. Он довел его по коридору до лестницы – да, забыл упомянуть, он настоял, чтобы на арестованного надели наручники. Особой нужды в этом не было: пожилой человек, прежних судимостей нет. В общем, вы уже догадались, что случилось дальше. Доказательств у нас никаких: в этой части здания камеры не работали. Эббот пролетел вниз головой четырнадцать ступенек, да еще в наручниках – сами понимаете. Он клялся, что Готорн его толкнул; тот, естественно, все отрицал.

– Неужели умер потом?

Мидоуз покачал головой.

– Повредил шею, сломал пару костей. Если б умер, Готорна посадили бы. По сути, Эббот был не в том положении, чтобы раздувать скандал, и дело замяли. С другой стороны, нельзя совсем уж спускать такие вещи на тормозах – слишком много народу узнало об этом, и, как я уже говорил, слишком многие имели на Готорна зуб. В результате его выгнали.

Надо сказать, я не удивился. В Готорне всегда чувствовалась подавленная ярость, тлеющая глубоко внутри, даже тяга к насилию и – какая ирония – к неправедному суду. Разумеется, ему захотелось спустить педофила с лестницы. Мне тут же вспомнилась его реакция на Реймонда Клунса.

– А он, случайно, не гомофоб?

– Откуда мне знать?

– Ну мало ли, обмолвился ненароком… Даже если он не был общительным, все равно мог случайно высказаться – прочел что-нибудь в газете или увидел по телевизору…

– Нет.

Мидоуз заглянул в миску – соломка кончилась.

– В полиции не принято высказывать свое мнение. Только начнешь трепать языком про геев или черных – живо выставят. Опять же, надо следить за гендерным равенством. Десять лет назад было так: ляпнешь чего-нибудь не то – дадут по ушам, и всего делов. Теперь другие времена.

– А что было дальше с Эбботом?

– Понятия не имею. Отвезли в больницу, и с тех пор мы его не видели.

– Я слышал, Готорну помогает какой-то старший инспектор?

– Это Ратерфорд…

Тут Мидоуз спохватился.

– О нем я ничего не могу сказать. – Он демонстративно глянул на часы. – Еще вопросы?

– Не знаю… Не хотите что-нибудь добавить?

– Нет, зато вы можете мне кое-что рассказать. Вы же ходите за Готорном по пятам. Он разговаривал с человеком по имени Алан Гудвин?

Я почувствовал холодную пустоту в желудке. Мне не приходило в голову, что Мидоуз попытается использовать меня с целью опередить Готорна в расследовании – потому он и согласился встретиться!

Я сразу понял, что ничего ему не скажу. Если Мидоуз обнародует личность преступника, это будет полный провал!

В то же время я внезапно почувствовал некоторую лояльность к Готорну, чего раньше не замечал. Мы – команда. Мы – а не Мидоуз или еще кто-то – должны раскрыть преступление.

– Я не на всех встречах присутствую, – неубедительно соврал я.

– Что-то не верится.

– Послушайте… Мне очень жаль, но я не могу вам ничего сообщить – это конфиденциальная информация. Мы с Готорном заключили соглашение…

Мидоуз смотрел на меня как на мерзавца, избившего старика или убившего ребенка. До этого я видел его раза три и считал медлительным, недалеким, простоватым. Наверное, в глубине души я отвел ему роль Джеппа, Лестрейда, Бердена[26] – человека, которому не под силу раскрыть преступление. Теперь же я понял, что недооценивал Мидоуза.

– Энтони, вы многого не знаете, – зловеще начал он, – однако о препятствовании правосудию наверняка слышали.

– Да.

– Создание препятствий полицейскому при исполнении: тысяча фунтов штрафа или тюремный срок.

– Это нелепо! – воскликнул я. Собственно, так оно и было. Тут ему не Скотленд-Ярд, и вообще я его сюда пригласил!

– Я задал вам простой вопрос.

– Спросите у него сами, – ответил я, выдерживая тяжелый взгляд и гадая, что будет дальше.

Неожиданно Мидоуз расслабился. Туча прошла, словно ничего такого и не случилось.

– Да, совсем забыл! Мой сын очень обрадовался, когда я сказал, что иду на встречу с вами.

– Правда? – Я отпил немного джина с тоником.

– Ага. Он у меня большой фанат Алекса Райдера.

– Рад слышать.

– Кстати говоря…

Неожиданно Мидоуз заробел и полез в кожаный портфель. Я понял, что будет дальше. За долгие годы я хорошо изучил язык тела.

Мидоуз вытащил «Ключ от всех дверей», третий роман цикла. Книга была новенькая – наверное, по пути зашел в магазин.