Последний стожар - Дмитрий Емец

– Значит, Колотило правда мог…

– Колотило – известный хитрован. Он и краденым торгует, и с Фазанолем никогда не ссорился, и магической полиции услуги оказывает, чтобы его заведение не трогали. Нет, по-хорошему он стожару его вещичку не отдаст, пока есть шанс её продать. Стожару же, чтобы открыть его шкаф, нужна отмычка.

– Надо припугнуть Колотило! – строго произнёс Юстик. – Зажатый в угол нашими железными аргументами, он…

– …вдвое быстрее решится продать эту вещичку Фазанолю. Нет, нам придётся навестить его милый уголок в отсутствие хозяина. Он надеется на свой шкаф, который, уж конечно, понадёжнее многих магических сейфов, а я понадеюсь на свой!

Настасья подошла к шкафу и потянула на себя дверцу. Шкаф был старый, деревянный, по современным меркам маленький. Висящую в нём одежду Настасья трогать не стала, а нетерпеливо провела рукой слева направо, сдвигая невидимую театральную кулису. Одежда исчезла. Прорезался проход в длинную узкую кладовку. Предметы, заполняющие кладовку, были необъяснимы и разнообразны: какие-то рамы, клетки, инструменты, ярко раскрашенный саркофаг, трезубец, похожий на гладиаторский. Рядом лежала ржавая аркебуза с дулом такого диаметра, что туда легко прошла бы детская рука.

– Что у нас есть для вампиров? Не слишком смертоубийственное, но надёжное? Метательные шары с чесноком? Серебряный штопор? О, вот отличная вещь!

И Настасья сняла сеть с небольшими буйками, висевшую в дальнем углу кладовки. Буйки шевелились как живые и постукивали друг о друга, отчего казалось, что сеть висит не здесь, а где-то на холодном северном ветру.

– Кол осиновый брать? – деловито спросил Бермята.

– Что, прям по городу и пойдёшь и поедешь с осиновым колом?

– Да он у меня складной, как удочка…

– Ну бери! – со вздохом сказала Настастья. – И для вышибал что-то захвати. Они там големы. Их колом не прошибёшь, а сеть они разорвут.

Младший магент подпрыгнул от нетерпения. Только что он вооружился аркебузой и, целясь в Еву, радостно бормотал «Пуф! Пуф!». Ему представлялось, как он десятками укладывает вампиров.

– И когда мы отправляемся? Ночью? – спросил он.

– Ночью в «Тихой пристани» полно народу. Чаще всего она перестаёт принимать корабли около четырёх утра и потом открывается не раньше одиннадцати дня. Вот в этот период мы и навестим нашего друга Колотило. Хорошо бы проверить его тайничок, не беспокоя хозяина.

Оставшееся до вечера время Ева провела, пытаясь растопить кафельную печь.

– В музее нельзя! А у нас запросто! Но вот заслонку лучше отодвигать пошире… Как-то мы не отодвинули, и дым повалил к ним в музей… То-то они все забегали! – зевая, сказал Бермята.

От растопленной печи кафель нагрелся. В комнате стало не просто тепло, а прямо-таки жарко. Бермята сидел и издали поглядывал на форточку. Встать, чтобы её открыть, ему было лень. А открыть её магией – это надо потратить целый кап, а то и два… Наконец Бермята превозмог себя, поднялся и открыл форточку старинным народным способом – рукой.

Потом Бермята вывел Еву во двор и показал, как попадать к ним, а не в музей. Оказалось, для этого не требуется обводить все буквы таблички «Докторъ А. П. Чеховъ». Достаточно прикоснуться пальцем к «Ъ». Если, конечно, в тебе есть магия. Пока они разбирались с табличкой, магент Веселин приставал к Настасье с кучей профессиональных вопросов. Утомлённая его болтовнёй, Настасья отправила его в магазин.

Юстик отсутствовал целый час. Вернулся запыхавшийся, но довольный, с двумя огромными пакетами, и сообщил, что магазин, куда его посылали, слишком дорогой. Он объяснил это руководству, сделал запись в книге: «Нет, не жалобу написал, а предложение!» Потом обошёл ещё четыре магазина и сумел сэкономить целых – вот… тут он торжественно высыпал на стол кучу мелочи.

– Юстик! Вы настоящее приобретение для будущей жены! – проворковала Настасья.

На скулах у магента Веселина вспыхнули алые подковки. Он закашлялся и притворился, что это от печки, которой вздумалось дымить. Бермята начал готовить. Этого он не позволял никому, даже Юстику, который лез с умными замечаниями, что морковь нужно резать не квадратиками, а кубиками. Причём чем в его представлении квадратики отличаются от кубиков, объяснить не мог и, по меткому определению Настастьи, «дулся как полная Дуся».

Они поужинали. Юстик съел (сам он застенчиво и противно говорил «скушал») немного жареной картошки и куриную ножку. За это он, не желая оставаться в долгу, перемыл всю посуду, а заодно полы во всех комнатах. Добрался даже до паутины в углу. Страшно было смотреть, как он взбирается на пирамиду из трёх поставленных друг на друга стульев, чтобы смести крошечного паучка. Помогая ему, Ева придерживала средний в пирамиде стул, одновременно прикидывая, куда отскакивать, если вся эта гора начнёт падать.

– Энергичный тип! Когда паучки закончатся, он примется за нас с тобой… – сказал Бермята.

– Ты завидуешь. Тебе кажется, будто он пытается занять твою экологическую нишу! – улыбаясь, сказала Настасья.

– Я завидую? Да ничуть! Морковь кубиками режет! Квадратиками надо!.. И чего он вокруг тебя приплясывает?

– Я кумир его детства.

– Да? Мне казалось, детство у вас протекало примерно в одно время! – заявил Бермята и взлохматил свои бетховенские виски. Если другие люди расчёсывались, чтобы волосы лежали ровно, то Бермята, напротив, любил их лохматить.

Закончив с уборкой, магент Веселин прошёлся по комнате.

– Загляну на работу! Узнаю, нет ли у Невера Невзоровича каких-нибудь новостей, – сказал он.

– Да поздно уже! Все давно уже ушли!

– Да что вы! Сейчас, когда происходят все эти перебои с магией? Нет-нет! Невер Невзорович на работе круглосуточно. Я его знаю.

– Ну так свяжись с ним через вещун…

Юстик с готовностью схватился за книжечку, но, едва увидев хищное пиратское ухо, тут же сник.

– Нет-нет, не могу… не осмелюсь… Кто я – и кто он! Где вы видели такого шефа, который станет докладывать практиканту о новостях, да ещё через вещун? Он рявкнет – я улечу… Нет, тут лучше узнать осторожно, стороной.

– А где у Нахабы кабинет? – с любопытством спросил Бермята.