Последний стожар - Дмитрий Емец

Когда надо, бывший вампир соображал быстро.

– При чём тут стожар, когда Хафгуфу вытащили мои ребята? И о каком вообще стожаре речь? Разве он тут был? – Нахаба отвернулся, ухитрившись в упор не заметить Филата, стоящего от него на расстоянии метра. – Если вдруг где-то его встретите, намекните ему, чтобы вёл себя тихо!

– Само собой, – заверил его Филат. – Мы вообще миф! Сплошные стожарские сказочки! – Он взял Еву за локоть и потянул её туда, где в скале горела крошечная свеча – родничок Хафгуфы. – Вроде ничего старушка… пыхтит… магии не так уж много потеряла… Но теперь ваш выход, сударыня!

– Что я должна сделать?

– Успокой Хафгуфу! Нельзя допустить, чтобы она по морям открыто шмыгала… Представь – и твоё чувство станет её чувством! Только не представляй ничего лишнего! Никаких лишних движений, вообще ничего. А то как-то один зоомаг проник в сознание дракону, а потом как случайно чихнёт… Насморк у него был или там ещё что. Так и был изобретён боевой огнемёт!

– Допустим, мне повезёт и я её успокою… А скандал? А ракеты? А военные корабли?

– Ну, с кораблями главное, чтобы они не стреляли. Равно как и с ракетами… А остальное – мелочи. Шум уляжется за сутки, я гарантирую.

– Как?

Филат небрежно махнул рукой:

– Люди не элементали, их внимание легко переключается… Есть старый стожарский фокус! Украду голливудскую актрису, лучше помоложе и посимпатичнее, покатаю полчасика на драконе, а потом подкину на крышу Пентагона! Актриса, конечно, будет в ужасе. Состояние шока, огромные глаза, полные слёз… Это будет сильный ход! Про всплывающий остров тут же всё забудут! Одни будут заявлять, что это пиар перед выходом нового фильма. Другие – их опровергать, ссылаясь на съёмку с полицейских вертолётов. Третьи – орать: «Да я вас умоляю! Подделать можно всё что угодно!» Четвёртые: «Минутку! Может, отвлечёмся на секунду от актрисы и поговорим о драконе?» Пятые: «Минуту! А защита Пентагона? Как она могла оказаться у них на крыше? Там что, никакой защиты нет?» Короче, каждый найдёт своё, и шум поднимется хороший.

– Хафгуфа и актриса! Это не равноценно! – с обидой воскликнула Ева.

– Для заурядцев или для нас? А тебя не удивляет, что мешок картошки и модный футляр для очков у них тоже стоят одинаково?

Ева прилегла на тёплые камни, чувствуя себя как у горного колодца. Заглянула в родничок. Увидела алую пульсацию. Краем глаза заметила, как Бермята отводит в сторону Нахабу. Правильно: чтобы не маячил. Надо расслабиться и прогнать все лишние мысли. Увидеть мир глазами Хафгуфы, которую волнует только её малыш, которого везут куда-то на лодке. Испуганный маленький малыш весом… (Стоп! Это уже явно не мысли Хафгуфы, прочь их, прочь! По ушам грязным веником за такие мысли!)

Ева коснулась щекой камней и дохнула в родничок. Один раз, другой. Точно раздувала огонь. А потом заговорила, выдыхая слова прямо в родничок. Конечно, Хафгуфа слов не поймёт. Слова – это для человека. Истинная мысль бессловесна, универсальна и не имеет языка. Ведь иначе Адаму в раю приходилось бы рычать с тигрицей, квакать с лягушками или общаться ультразвуком с дельфинами и летучими мышами. Очень маловероятно, что он общался с животными именно так.

Вот и Ева слова выдыхала больше для себя, надеясь, что они превращаются в мысли.

– Ты ныряешь и ложишься на дно… понимаешь? А потом незаметно отползаешь на большие глубины. А мы возвращаем малыша на Врангеля. Вскоре он опять позовёт тебя… Но это потом… А пока ты просто ныряешь и опускаешься на дно. Незаметно отползаешь…

Ева повторяла это раз за разом, облекая простые мысли в образы. Хафгуфа повторением не раздражалась – напротив, оно её успокаивало. Это у людей и магов мысль может остаться мыслью. У животных же она всегда становится действием.

Ева говорила, и Хафгуфа постепенно затихала. Она очень устала, потому что плыла уже несколько дней. И плыла быстро, гораздо быстрее, чем плавают в нормальных условиях неспешные и медлительные Хафгуфы. Ей хотелось опуститься на дно и вздремнуть. Пусть ненадолго. Лет хотя бы на пять. Маленький такой послеобеденный сон, лёгкая дремота в транспорте по дороге на тяжёлую, но любимую работу.

Главное – чтобы на дно она погружалась медленно и они успели бы добежать до «ровера».

Конец первой истории

Продолжение следует…