Игра или страсть? - Элизабет Торнтон

Он посмотрел на нее испытующе, затем кивнул:

– Вы можете поехать в моей карете. Я скажу Брэнду, что у вас разболелась голова.

– Спасибо.

Марион чувствовала себя совершенно разбитой, пока они шли к подъездной аллее, где стояла карета Эша, и не заметила взгляда, который кучер бросил на своего хозяина, зато Эш заметил. Хокинс ожидал увидеть другую леди, а не невесту лучшего друга.

Эш осадил кучера ледяным взглядом. Как будто лорд Денисон мог опуститься до мелкой интрижки с респектабельной дамой, не говоря уже о невесте лучшего друга! Его репутация повесы чересчур преувеличена. У него все-таки есть совесть.

Одно слово на ухо Хокинсу поставило кучера на место, и тот заулыбался во весь рот, когда Эш подсадил Марион в карету и захлопнул дверцу.

– Я скажу Брэнду, что вы уехали домой лечить головную боль, – сказал он.

– Спасибо.

Ему не хотелось отпускать ее. Она казалась… отрешенной, разбитой. Что, черт побери, сказал или сделал Керр? Что так расстроило ее?

Все тем же мягким голосом он предложил:

– Я поеду с вами, чтобы убедиться, что вы прибудете домой в целости и сохранности.

Она печально улыбнулась:

– Спасибо вам, Эш, но в этом нет необходимости. С вами я буду вынуждена поддерживать разговор. – Она дотронулась рукой до лба. – Вы понимаете?

– Понимаю. – Затем Эш обратился к Хокинсу: – Я сам доберусь домой. Убедись, что служанка леди Марион на месте, пусть позаботится о хозяйке.

– Слушаюсь, милорд.

Как только карета тронулась, Эш пошел туда, где нашел Марион. Когда он заметил ее, она шла со стороны озера. С ней никого не было.

Где же тогда Дэвид Керр?

Он ускорил шаг, почти не надеясь найти Керра, но когда приблизился к озеру, увидел группу джентльменов, которые, пыхтя и отдуваясь, тащили кого-то из воды.

Дэвид Керр.

Эш ринулся вперед и тут же взял дело в свои руки.

– Мой дорогой мистер Керр. Я предупреждал лорда Хоува, что нужно отгораживать веревкой эту дорожку после наступления темноты. Это опасное место. Вы же могли утонуть.

– Да тут глубины всего четыре фута, – хмыкнул кто-то позади Эша.

Дэвид Керр быстро заморгал.

– Лорд Денисон? Пожалуйста, скажите этим джентльменам, что я имею полное право находиться здесь. Похоже, они думают, что я самозванец.

Эш бросил суровый взгляд на компанию.

– Мистер Керр мой друг. Надо продолжать? Кое-кто заворчал, однако все удалились.

– Мой дорогой, вы дрожите. – Эш говорил со всей любезностью, однако настроен был отнюдь нелюбезно. Он был уверен, что загнанный взгляд на лице Марион – дело рук Керра, и ему хотелось схватить подлеца за горло и выжать из него правду. – Давайте достанем вам сухую одежду, – сказал он, – а потом поговорим.

Мокрый насквозь Керр, казалось, вспомнил о достоинстве и с трудом поднялся.

– То, что я хочу сказать, – торжественно проговорил он, – предназначено только для ушей мистера Гамильтона.

– Рад это слышать, потому что знаю, мистер Гамильтон тоже хочет вам кое-что сказать. Но вначале вам надо переодеться.

Брэнд был слишком встревожен, чтобы внимательно слушать выступающих. Кандидатов было шесть, но к тому времени, когда собрание подошло к концу, четверо сняли свои кандидатуры, остались только Эллиот и Брэнд. Лорд Хоув держал речь, и пока он говорил, Брэнд думал о Марион, пытаясь понять, почему она пошла с Дэвидом Керром, с человеком, который ее бросил.

Он ревновал, конечно же, ревновал и чувствовал себя несправедливо оскорбленным. До сегодняшнего дня он считал, что Марион всецело предана ему, но теперь сомневался и гадал, знает ли ее вообще.

Он нелегко заводил дружбу и был весьма избирателен. Большинство друзей он приобрел в школе и университете. Он не был общителен, как Эш, да и не хотел быть таким. Он не судил о людях по внешнему виду, он не спеша оценивал их, пока не убеждался, что они достойны доверия.

Все изменилось, когда леди Марион Дейн направила на него один из своих холодных взглядов, и он осознал, что это его оценивают. Новизна такого положения пленила его. Марион пленила. И чем дольше она удерживала его на расстоянии, тем больше росла в нем решимость проникнуть за маску сдержанности, которую она использовала в качестве щита.

И у него получилось, с одной значительной оговоркой: Дэвид Керр. Почему она отказывается говорить о мужчине, который для нее якобы ничего не значит? И что он здесь делает?

Он все еще предавался мрачным размышлениям о Дэвиде Керре, когда звуки аплодисментов вернули его к действительности. Все смотрели на него и выходили вперед, чтобы поздравить. Пока он витал в облаках, Эллиот Койн, видимо, решил отдать ему свои голоса, и Брэнд выиграл назначение.

Как только позволили приличия, он сбежал. Эш ждал его у лестницы.

– Я нашел ее, – сразу сказал он, – и Дэвида Керра. Нет, они были не вместе, хотя у меня нет сомнений, что они поссорились. Я отправил Марион в отель в своей карете.

Когда они вышли из дома, Эш коротко поведал о том, что произошло, пока Брэнд был на собрании.

– Происходит что-то странное. Марион казалась… подавленной… разбитой, я не знаю, как еще это описать, а Керр… – Эш пожал плечами, подыскивая слова. – Керр полон чувства собственного достоинства, словно это он пострадавшая сторона. Я чувствую, что он из-за чего-то злорадствует. В любом случае он, похоже, испытал облегчение, услышав, что Марион уехала в отель, а ты еще на собрании. Думаю, он хочет поведать тебе свою версию событий до того, как это сделает она. Он ждет в твоей карете. Я подумал, ты захочешь убить сразу двух зайцев – выслушать его и вернуться в отель.

Брэнд ускорил шаги, но Эш схватил его за руку.

– Послушай меня! – резко бросил он. – Если ты ворвешься в карету, готовый расквасить Керру физиономию, ты никогда от него ничего не добьешься. Пусть тобой управляет разум, а не сердце. Подумай о Марион.

Брэнд резко выдернул руку.

– Я думаю о Марион, черт побери!

– Нет, не думаешь! Ты думаешь об удовлетворении, которое получишь, набив ему морду. Ради Бога, выясни вначале, что он знает.

Брэнд постоял, тяжело и часто дыша, потом кивнул:

– Ты прав. Я буду кротким как ягненок – а потом убью его.

Эш рассмеялся. Без сомнения, он думал о том, что еще один его друг-холостяк сбился с истинного пути. Если так и дальше пойдет, Эш Денисон останется последним холостяком. Что ж такого интригующего в браке, что он сеет такую смуту в стане его друзей?

Ему нравится Марион, действительно нравится, и многие другие женщины тоже, но холостяцкая жизнь ему нравится больше.

Весело насвистывая, он возвращался к дому, но резко остановился, когда леди Гризельда Снид налетела на него с перекошенным от ярости лицом. Он слегка попятился.