Жажда лазурного дракона - Анна Пожарская

Уселась около куста с ягодами и стала наполнять корзинку. Отчего-то замолчали птицы, а родившаяся тишина начала угнетать. В голову лезли воспоминания о Кайтаране, и от них становилось тошно. Отлично знала, что как бы она ни старалась, как бы ни уговаривала, Кай бы не остался, он ничего не обещал с самого начала. Но выбросить правителя из мыслей оказалось невозможным: ей то мерещились его прикосновения, то слышался голос и аромат лаванды, приправленный нотками сандала, то перед глазами вставало видение: любимый подхватывал на руки мальчишку, а она, Каяра, точно знала, что это не ее сын.

Вовсю хлюпала носом, когда услышала, как хрустнула ветка за спиной. Насторожилась. Духи ходят бесшумно, значит, позади или человек, или зверь. Призвала животную ипостась, но та не ответила. По спине пробежал холодок. Визитер прекрасно знал, с кем имеет дело, и приберег нужный артефакт. Осмотрелась. Никого. Хмыкнула и вернулась к сбору ягод. Кто бы там к ней ни пожаловал, бежать – не самая лучшая идея.

Шею прижгло веревкой. Стало нечем дышать. Неведомый враг потянул к земле. Кая схватилась руками за удавку, пытаясь ослабить захват. В глазах помутнело. Размахнулась и ударила нападающего головой. Веревка отпустила и тут же прижгла снова. Зато перестал действовать артефакт и ответила животная ипостась. Мгновение, и все было нипочем. Кая снова стала огромным могучим зверем.

Увидела нападавшего Тамала. Мужчина запел заклинание и ударил незримой сетью с острыми как спицы узлами. Чувствуя, как они впиваются в тело, прошивая насквозь чешую, усмехнулась: все-таки Тамал не зря высший маг. Мотнула головой, пытаясь высвободиться. Тщетно. Рыбешка попалась и вот-вот угодит в уху.

Маг тянул ее ближе к себе, вероятно, противооборотный артефакт работал только на близком расстоянии. Но даже израненная Каяра была сильнее заклинания. Упиралась лапами, взрывая когтями сырую землю, махала крыльями, ломая ветки деревьев. Тамал, однако, не отпускал, и жрица неминуемо приближалась к нему. В голове гудело. Сейчас маг превратит ее обратно в человека и завершит начатое. Убежать бы подальше… Но иглы не только ранили, но и отнимали силы.

Каяра дернула головой, пытаясь отодвинуться от мучителя. Рванула взбесившейся лошадью, но Тамал уверенно вернул ее.

Закрыла глаза, раздумывая, как поступить. Фыркнула и обратилась. Маг не успел переключиться и потерял заклинание, а жрица отбежала и обратилась снова. Прыгнула, собрав оставшиеся силы.. Всей огромной тушей приземлилась прямо перед врагом. Не дожидаясь, пока он сладит с заклинаниями, схватила его в пасть и кинула прямо в озеро. Осклабилась. Пусть высший пообщается с духом. Полезно.

Боль снова прошила тело. Маг показался из воды и возобновил заклинание. Из последних сил Каяра подскочила к нему и придавила тяжелой лапой, ровно так, чтобы маг не мог высунуть голову и вдохнуть. Держала, пока боль окончательно не утихла, а водная гладь не вернула себе спокойную поверхность.

Отошла к берегу, обратилась и упала в траву. Раны ныли и зудели, а капризное тело отказывалось повиноваться. Попыталась встать, но тщетно, разве что поза теперь стала неудобнее. Горько ухмыльнулась. Кажется, надо было все-таки сказать хоть кому-нибудь, куда она собралась.

Очнулась в сумерках, оттого что какая-то женщина зовет ее по имени. «Каяра… Каяра…» – тянула незнакомка магическим призывом. Жрица набралась сил и ответила ей. Какой бы чародей ни искал ее, друг или враг, попасть хоть к кому-нибудь лучше, чем стать едой обитателей леса. Ответ вышел смазанным, но если там, на той стороне призыва, опытный драконий маг, его должно было хватить.

Последнее, что услышала Каяра перед тем, как снова погрузиться в забытье, – мужской голос, приказывающий: «Посвети сюда» куда-то в пустоту.

Открыла глаза у себя в комнате. В окно светило яркое солнце, пахло куриным бульоном с укропом, а рядом с кроватью сидела женщина из видений, та, что очень походила на нее. Каяра поморщилась. Голова трещала так, будто на ней отплясывал ярмарочный люд, страшно хотелось попить и снова провалиться в небытие.

– Меня зовут Тулима, – опередила женщина. – Я твоя мать, – неловко улыбнулась и заправила выбившийся из прически локон за ухо. – Бульончик будешь? После острой смерти самое то…

– Это что еще за зверь? – Каяра потерла лицо руками, окончательно просыпаясь и приподнимаясь на локтях.

– Колечко такое, – улыбнулась гостья. – Когда-то давно человеческие маги охотились на драконов и придумали его. Не дать обратиться, если дракон в человеческой ипостаси, покалечить и отравить, если в звериной, – покачала головой. – У твоего врага, видимо, был медленный экземпляр, вот ты осталась жива. Но яда тебе перепало достаточно.

Жрица протяжно застонала и упала на подушку.

– Как долго я тут лежу? – мученически выдавила она.

– Второй день, – подмигнула Тулима. – Но раз очнулась, хуже не будет. Сейчас бульон принесу.

Гостья вышла из спальни. Каяра закрыла глаза. Тяжело вздохнула. Жива, и ладно. А кто эта драконица, еще предстоит разобраться. Если она действительно мать, то, во имя бездны, почему она появилась только сейчас?

Тулима вернулась с большой чашкой теплого бульона. Отдала ее Каяре и снова устроилась рядом. Жрица села на кровати и втянула носом аромат варева. Гостья пристально посмотрела на дочь.

– Разговор есть. Серьезный, – тяжело выдохнула она.

Каяра пригубила. Теплая жидкость с приятным вкусом растеклась по языку, и жрица прикрыла глаза от удовольствия.

– Слушаю, – тихо сказала Каяра и сделала еще глоток.

– В роду синих редко рождаются живые девочки, – скорбно возвестила гостья. – Поэтому когда мне предсказали, что в ночь Красной луны я рожу дочь, подаренную богу, я решила, что ты появишься мертвой, – облизнула пересохшие губы и громко сглотнула. – Когда во время родов твой отец сообщил, что ребенок не дышит, я приняла это как должное и даже не стала смотреть на тебя. Зря! Вместо того чтобы растить нашу дочь в любви самим, он предпочел спрятать тебя здесь.

– От кого? – жрица сделала еще глоток и нахмурилась. Новые родственники и их тайны ей совсем не нравились.

– От золотых, – Тулима потерла нос и фыркнула. – Синие вечно враждовали с золотыми. Причин множество, а результат один: пока нет внешней угрозы, вся знать развлекается, участвуя в этом противостоянии.

– Моя роль там какова? – Каяра вспомнила Игдрида и нахмурилась еще больше. Злило, что эти крылатые пытаются использовать ее вслепую.

– У золотых девочек не рождается никогда. Ни мертвых, ни живых. Женская сущность не выдерживает такой огромной магической силы. Но если бы ты осталась с нами, мы бы могли положить конец вражде синих и золотых, просто выдав тебя замуж за Игдрида или кого-то из его кузенов. Потому что девочки-маги у синих так себе, но зато они выдерживают рядом любую мощь и могут спокойно рожать детей даже богу.

– А отец этого, видимо, не хотел… – грустно ухмыльнулась Каяра и залпом допила бульон. – Поэтому меня выпнули в неизвестность как беспородную псину, – смерила мать презрительным взглядом: – Что хочешь сейчас?