Самый быстрый - Сергей Савинов

— Да, я тоже читал его коммюнике, — сказал папа. — Борис Александрович предположил, что «Дети дракона» действовали не в собственных интересах. А вы как считаете?

Вот тут они оба меня, честно говоря, удивили. Ни Берг, ни Рябушинский во время разбора полетов не упоминали о возможных заказчиках обоих терактов. «Дети дракона» выступали исключительно как опасные фанатики, действовавшие под влиянием своей веры. Но отец с Толстовым затронули весьма скользкую тему…

«И тут политика, — вновь показался Горин. — Вот так я и знал, что даже в другом мире не будет ничего нового. Одни слепо верят, другие умело этим пользуются. Есть мысли, кого они имеют в виду?»

«Давай просто дальше послушаем, а потом будем делать выводы».

— Я не могу говорить за князя, — тем временем Толстов начал заметно осторожничать, — но попробую высказать собственную мысль. Тут могут быть, например, замешаны иностранные корпорации. Борьба за влияние, понимаете ли, она трансгранична. И наш «Рускосмос» — не единственный, кто занимается освоением околоземного пространства. Тот же «Раумфарт», НАСА, британцы. Не будем списывать со счетов Китайскую империю, которая, напомню, единственная за последние двадцать лет вывела на международный рынок новую корпорацию.

— Вы думаете, «Детей дракона» наняли конкуренты «Рускосмоса»? — отец задал вопрос в лоб.

— Я бы не исключал такую возможность, — стоило отдать должное Толстову, он не увильнул от ответа.

— Спасибо, Евгений. Но насколько это серьезно, на ваш взгляд?

На этот раз историк задумался и около минуты сосредоточенно кашлял. Но потом все же собрался с мыслями.

— Мне кажется, что ближайшие годы ожидаются довольно напряженными, — сказал он. — Благодаря Договору на планете царит относительный мир. Однако в целом он довольно хрупок. То там, то здесь возникают очаги напряженности, тревожные новости приходят и из осколков. А с учетом того, что один из них находится недалеко от нас…

— Придется усилить бдительность? — подсказал отец.

— Именно, — оживился Толстов. — Я знаю, что граф Львов сегодня находится в Петербурге, и там у него была запланирована аудиенция у князя Куракина.

«Граф Львов — это наш местный аристократ, — объяснил я Горину. — Отец с ним дружит».

— Это действительно так, — подтвердил папа. — Перед нашим эфиром я как раз говорил с графом Львовым, и он сообщил, что местные власти планируют заключить дополнительное соглашение с «Рускосмосом»…

«Уже заключили», — подумал я, вспомнив сообщение от Русалки. Надо бы ей что-то ответить, кстати.

— …и в ближайшее время в Торжке появятся новые игиги, чтобы укрепить безопасность города и ключевых объектов, — закончил между тем папа.

— Андрей, я хотел бы добавить, — судя по голосу, Толстов довольно улыбался, — что они уже появились. Взять того же Никто!

— Но ведь Никто — незарегистрированный игиг, — возразил отец. — Он не в штате «Рускосмоса», и Байер об этом заявил официально. Так что с точки зрения закона он сейчас ближе к бандиту. Несмотря на его поступки…

— Думаю, в скором времени мы все узнаем, — историк все-таки не желал расставаться с собственным предположением.

— Напоминаю, у нас в гостях известный тверской краевед Евгений Толстов, — пришло время паузы, и отец переключил внимание на себя. — После небольшой коммерческой интеграции мы продолжим нашу беседу. Это радиостанция «Новый Торг», авторская программа Андрея Стрижевского. Не переключайтесь.

— Как папа его прищучил со Львовым, — довольно улыбнулся Василий. — Тот думал удивить новостью, а дядя Саша-то — друг нашей семьи!

— Не злорадствуй, братишка, — улыбнулся я. — Евгений Евграфович неплохой дядька. Подумаешь, захотел щегольнуть тем, что в курсе решений высшего света. Зато он высказал интересную мысль…

Я просто не смог удержаться, чтобы не послушать, что думают в семье о моем альтер-эго.

— Ты про этого Никто? — повернулась ко мне мама.

— И о нем тоже, — кивнул я и спросил уже прямо. — Кстати, что вы сами о нем думаете?

«Не рановато ли для таких вопросов? — усомнился Борис. — Всего разок засветился под новой маской и уже обратную связь собираешь».

«Почему нет? — возразил я. — Если мы где-то допустили ошибки, то со стороны они могут быть заметнее, чем для нас самих. Лучше узнать обо всем сразу. А в семейном кругу такие беседы вполне естественны».

— Телепортатор, — тем временем пожал плечами Василий. — Ничего особенного. Корпораты его, конечно же, приберут к рукам, но не думаю, что он станет кем-то круче Фортуны или, скажем, того же Спринтера.

«О, а вот и дифирамбы пошли, — оживился Горин. — Приятно, небось, подобное слушать?»

Я мысленно отмахнулся от него и поддержал общую беседу.

— Как бы то ни было, — сказал я, — «Рускосмосу» остро не хватает игигов. Не хотелось бы накаркать, но папа с Толстовым правы — и сейчас-то довольно жарко, а если преступность поднимет голову, как эти «Дети дракона», то десятку игигов просто не справиться. А столичными топами все дырки не заткнешь.

— Ты хочешь сказать, что даже такой слабак, как этот Никто, будет в тему? — уточнил Вася.

— Не делайте столь поспешных выводов, господин будущий посол Российской империи, — я улыбнулся. — Мы видели этого Никто лишь один раз, и я бы не стал отказывать ему в силе только на основании драки с Огненным Кулаком.

— Посмотрим, — брат снова пожал плечами.

Разговор получился не совсем таким, как я ожидал. Впрочем, вывод о том, что Никто, как бы иронично это ни звучало, пока не воспринимают всерьез — это тоже важно. Когда ситуация изменится, надо будет держать ухо востро…

«Или сразу менять маску, — дополнил меня Борис. — Ты же еще много кем сможешь притвориться, у вас становится людно, так что будем сливаться с толпой».

— Кстати, ты бы передал как-нибудь на работе своим игигам, — осторожно вмешалась в разговор мама, — что у нас тут завелся живодер. Полиция на вызовы почти не реагирует, дежурные говорят, что сейчас не до этого…

— Так-так? — я внимательно посмотрел на нее, а сестренка вдруг шмыгнула носом.

— Дочка, пойди поиграй в свою комнату, — мама обняла Лизу, которая заметно грустила. Она очень любила животных, и в доме помимо сеттера Лами жил кролик и три кота.

— Ты передай на работе, что зверей нужно спасти, — сестра подошла ко мне и посмотрела в глаза. — Там же у вас есть Кошатник, ему тоже, наверное, грустно.

Глаза Лизы наполнились слезами, и она тут же убежала прочь, чтобы никто не видел этой ее слабости. Я проводил ее взглядом и хотел уже было пойти следом, но меня придержал Борис.

«Не сейчас. Дай человеку поплакать, а вот потом уже нормально поговорите! Или ты считаешь, что ей нравится быть плаксой?»

Я покачал головой, одновременно отвечая попаданцу и показывая свое отношение к живодерам.