Ликвидатор - Виталий Гладкий

Я услышал, как позади скрипнула дверь, и за моей спиной раздалось дыхание нескольких человек.

Я обернулся. И узнал огромного гуркха, которого видел мельком во время первого посещения лавки. За ним толпились рожи, одна страшней другой. Это были обитатели дна столицы Непала, готовые за медяк пустить кровь кому угодно.

– Мои друзья. – Бхагат Синг по-прежнему скалил зубы. – Они долго искали уважаемого сахиба, да все зря. А тут такая радость, он сам пришел в гости, хе-хе…

Внезапность появления бандитов меня не удивила; судя по всему, под прилавком была кнопка срочного вызова на случай щекотливых ситуаций.

А то, что бандиты искали меня, я не считал особой новостью. Лавочник был не из тех, кто легко расстается с чужим кошельком, если он сам идет к нему в руки; и кто знает, сколько глупцов оказалось без единой монеты в кармане, посетив лавку, спрятанную на задворках супермаркета.

Тем временем Бхагат Синг жадно схватил кошелек и высыпал на прилавок остальные камни. Это была его стихия, и лицо пройдохи озарил какой-то магический свет, мгновенно испещривший смуглую кожу лица неестественно алыми пятнами лихорадочного румянца.

Кто-то из бандитов задвинул засов. Гуркх смотрел на меня, а я на него. Я был совершенно спокоен, потому что знал – передо мной уже покойники.

Видимо, гуркху не понравилось выражение моего лица, и он как-то нерешительно переминался с ноги на ногу. Стоящее позади него отребье, поглядывая на вожака, тоже не спешило проявить ретивое.

Пауза несколько затянулась…

Вдруг раздались какие-то кашляющие звуки. Я отступил немного в сторону и мельком взглянул на Бхагат Синга, до этой минуты забавлявшегося драгоценными камнями.

– Нет-нет-нет! – Он, как безумный, махал руками на своих подручных – словно отгонял назойливых мух. – Остановитесь! Подите прочь! Уйдите все! Вы что, оглохли, бараны?!

По-моему, были удивлены все: и громила гуркх, и его шакалы, и я, уже готовый проломить вожаку грудную клетку.

Бандиты исчезли почти бесшумно, как будто были не людьми, а ночными вампирами. Я невозмутимо наблюдал за трясущимся лавочником.

– Сахиб… сахиб… – Он тыкал мне под нос пустой мешочек. – Вы знаете… знаете Великого Мастера Юнь Чуня?!

Я взглянул на мешочек, которым снабдил меня отшельник, и только теперь разглядел вышитые на нем иероглифы. Возможно, я видел их и раньше, но не придал особого значения, так как по-китайски я немного говорил, а вот читать не умел.

– Это мой учитель, – коротко ответил я, все еще не понимая, к чему клонит Бхагат Синг.

– О-о-о!.. У-у-у!.. – Казалось, что лавочник разучился говорить; он лишь издавал звуки, подразумевающие высшую степень восхищения и ликования.

– В чем дело? – спросил я, немного отступив назад, чтобы на меня не попадала слюна юродствующего сикха.

– Юнь Чунь… Я ему обязан жизнью… да что там жизнью! – он спас меня от разорения и бесчестья. Оо-о, Великий Мастер Юнь Чунь…

– Вовремя ты об этом вспомнил, – холодно ответил я лавочнику. – Еще немного – и тебя, и твоих шакалов не спас бы и сам Будда.

– Я знаю, я знаю… О-о, ученик Мастера Юнь Чуня…

– Давай закончим этот балаган. Я пришел сюда искать ответы на два вопроса. Тебе они известны. Говори.

– Конечно, конечно, сахиб! Знай я раньше, кто ты и откуда, мы уже пили бы дружеский чай. Тот человек – русский.

– Как? – Мне почему-то не хотелось в это верить.

– Он служил в русском посольстве.

– Служил?

– Теперь вместо него другой. А этот вернулся в Россию.

– С другим ты тоже общаешься?

– Иногда… – Видно было, что лавочник заколебался.

– Как его зовут?

– Пхопхо, – с трудом выговорил Бхагат Синг. – Уф…

– Попов?! – изумился я.

– Да, да, уважаемый! Он. Я его называю сахиб Рус.

– И что тебя с ним связывает?

– Хе-хе… Бизнес. Ма-аленький бизнес. Немного золота, камни, разные антикварные вещицы… То, се…

– Я так понимаю, что с Поповым тебя познакомил покупатель самолета.

– Сахиб очень проницательный человек!

– И первый тоже занимался бизнесом?

– Без денег всем плохо, сахиб. Кошелек пустой – и ты уже никто, ничто и звать тебя никак. Такова жизнь. А русские такие же люди, как и мы. Хотят сытно кушать, мягко спать, хехе… Конечно, первый был побогаче, чем сахиб Рус. Он здесь проработал почти восемь лет. Я с ним познакомился давно, но вместе мы занимались бизнесом только последних два года. Он был очень скрытным человеком. И очень жестоким. – Сикх даже вздрогнул, будто увидел нечто ужасное.

– Ты его боялся? – Я удивился – Бхагат Синга трусом можно было назвать только с известной натяжкой; я совершенно не сомневался, что в прошлом сикх и контрабандой грешил, и грабил караваны, а такие "профессии" требуют вполне определенных качеств, в перечень которых не входит робость.

– Однажды мы повздорили… – Бхагат Синг покачал головой. – Я тогда был самоуверен и не по годам глуп. Он мне показал, чего стоит моя жизнь…

Я больше не стал ворошить его прошлое.

– Спасибо за откровенность, – поблагодарил я сикха. – Половина камней, как я и обещал, твои.

– Нет-нет, сахиб, зачем обижаешь бедного сикха! Ты – ученик Юнь Чуня. И этим все сказано. К камням я и не притронусь. Разве что… вон тот, небольшой… просто на память! Об ученике Великого Мастера.

– Бери два, – сказал я. – Один на память обо мне, другой – о Юнь Чуне.

– Сахиб! – торжественно провозгласил Бхагат Синг. – Отныне вы лучший мой друг! Если что вам когда понадобится – только свистните, и Бхагат Синг прилетит!

– Уже понадобилось. – Я предвкушал, как помрачнеет сияющая физиономия ловкача. – Нужно, чтобы ты помог мне встретиться с Поповым. Только так, чтобы он об этом не знал.

– Слово Бхагат Синга – алмаз! – ударил себя в грудь лавочник; если честно, то я такого рвения не ждал. – И место найдем подходящее, и время – все, как пожелает сахиб.

Наверное, Попову до его предшественника было далеко. Если уж какой-то лавочник его не ставит ни во что… А ведь сикх наверняка догадывался, что я не собираюсь с Поповым чаи гонять.

Провожаемый Бхагат Сингом, я вышел из лавки – и попал под обстрел десятков удивленных и настороженных глаз.

Уж не знаю, что наболтали бандиты во главе с гуркхом, но, похоже, появление вместе со мной еще и лавочника, вьющегося вокруг меня словно лиана, напрочь доконало подозрительный сброд, кучкующийся в проходном дворе.

Скорее всего, "торговые ряды" возле лавки Бхагат Синга служили прикрытием торговли наркотиками и оружием. Думаю, что и сам сикх не был так прост, как казался, и играл не последнюю скрипку среди собравшихся на пятачке проходного двора весьма мрачных личностей.