📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураЖенщины в русском освободительном движении: от Марии Волконской до Веры Фигнер - Элеонора Александровна Павлюченко

Женщины в русском освободительном движении: от Марии Волконской до Веры Фигнер - Элеонора Александровна Павлюченко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 80
Перейти на страницу:
был назначен председателем комиссии по подготовке нового университетского устава. А. В. Никитенко записал в своем дневнике 15 декабря 1861 г.: "В Комиссии сильные прения по поводу двух вопросов: 1) допустить ли женщин к слушанию лекций - или нет и 2) о плате за студентов. Первый вопрос большинство решило отрицательно"25.

18 июня 1863 г. новый университетский устав был утвержден. Невзирая на благожелательные ответы большинства университетов, женщинам было категорически запрещено присутствовать на лекциях. Тогда же последовал аналогичный приказ военного министра о Медико-хирургической академии.

Вольный голос Герцена, гневный и саркастический, обличил правительственную акцию, ущемлявшую интересы молодежи, в том числе женщин: "Правительство хочет убить и просвещение и молодежь. Все университеты, т. е. профессорские советы, составляют разные положения- свобода, да и только! И все эти положения сводятся на одно и то же, стало быть, был на то тайный приказ! Уж лучше бы просто приказывать, чем играть в такую жалкую игрушку шулерского лицемерия.

"Лицам женского пола посещать университетские лекции не дозволяется".

Русская женщина должна оставаться судомойкой или барыней. Она не может научиться ни до того, чтобы быть повивальной бабкой и помогать другим женщинам в болезнях (на это есть немки); она не должна ничего знать, чтоб не воспитывать своих сыновей в благородном направлении, которое для правительства опасно"26.

После утверждения университетского устава 1863 г. женщины начали подавать прошения в высокие инстанции. Так, Ожигина подала на высочайшее имя (!) прошение о разрешении продолжать слушание лекций в Харьковском университете. Александр II "не изволил признать нужным сделать отступлений от университетских правил"27. Исключение было сделано для одной Варвары Александровны Кашеваровой, которую с разрешения военного министра зачислили в Медико-хирургическую академию с обязательством по окончании курса ехать в Оренбургский край для лечения башкирских женщин, абсолютно лишенных медицинской помощи. Это обстоятельство, а также исключительная твердость и настойчивость Кашеваровой помогли ей в 1868 г. первой среди женщин получить диплом врача в самой России (а не за границей).

Правительственные запреты, разумеется, не могли пресечь стремления к знаниям тех женщин, которые не отдавали дань моде, а действительно хотели овладеть знаниями, наукой, видели в них спасение ото всех зол, наводнявших жизнь. Им не дали учиться на родине - они поехали за границу, благо это было возможно, доступно: зарубежные университеты не закрывали двери своих аудиторий перед женщинами, в материальном отношении жизнь в Швейцарии или Финляндии обходилась им не дороже, чем, например, в Петербурге. Молодежь привлекал, прежде всего, Цюрих, в университет которого были уже проторены дороги, здесь обосновалась значительная русская колония.

Пионеркой среди таких женщин выступила Надежда Прокофьевна Суслова. В 1864 г. она приехала в Цюрихский университет, в котором в то время училась единственная женщина-русская, но та первая студентка оказалась неподготовленной и не сумела кончить университет. Н. П. Суслова же в 1867 г. вернулась в Россию с дипломом доктора и стала первым дипломированным врачом-женщиной в своей стране28.

Надежда Прокофьевна Суслова

(1843 - 1918 гг.)

"Почтенным первенцем нового женского русского мира" величал Н. П. Суслову известный публицист Григорий Елисеев. На ее долю действительно выпала нелегкая роль первооткрывателя. Ее имя стало символом, а жизнь примером для подражания многим русским женщинам, стремившимся к образованию, к служению общественным идеалам.

Суслова родилась в с. Панине Нижегородской губернии в семье вольноотпущенного крепостного графа Шереметева. В 1854 г. семья переехала в Москву. Отец - человек передовых взглядов - считал необходимым дать детям образование, для чего был избран частный пансион, не перегружавший девичью голову знаниями. Умственные запросы Надежды Прокофьевны удовлетворялись, главным образом, самообразованием. Знание языков, французского и немецкого, дал, наверное, пансион, но латынь и естественные науки, усвоенные в юности, не входили в курс обучения.

С 1860 г. семья Сусловых жила в Петербурге. Круг общения Н. П. Сусловой здесь - передовые женщины, стремившиеся к серьезному образованию: М. А. Обручева, сестры Корсини... Вместе с ними в числе первых Надежда Прокофьевна стала посещать лекции в университете, а затем и в Медико-хирургической академии. И. М. Сеченов вспоминал о знакомстве осенью 1861 г. с двумя "представительницами нового течения, серьезно и крепко заряженными на подвиг служения женскому вопросу"30. Утром они бывали в академии, где слушали лекции нескольких профессоров, в том числе И. М. Сеченова и В. Л. Грубера, вечерами готовились держать экзамен за мужской гимназический курс. Обе уехали в Цюрих, где получили докторские дипломы. Одна из них - Н. П. Суслова, другая - М. А. Обручева, ставшая Сеченову женой и "неизменным другом до смерти".

В 1862 г. Суслова опубликовала первую научную работу, став пионеркой и в этой области. Все воспоминания о Надежде Прокофьевне тех лет отличаются редкостным единодушием: современники запомнили ее серьезность, целеустремленность, отсутствие бравады, свойственное многим нигилисткам.

Авдотья Панаева, наблюдавшая ее в кругу "Современника", свидетельствовала: "Она резко отличалась от других тогдашних барышень, которые тоже посещали лекции в университете и в медицинской академии. В ее манерах и разговоре не было кичливого хвастовства своими знаниями и того смешного презрения, с каким относились они к другим женщинам, не посещавшим лекций. Видно было по энергичному и умному выражению лица молодой Сусловой, что она не из пустого тщеславия прослыть современной передовой барышней занялась медициной, а с разумной целью, и серьезно относилась к своим занятиям". Нигилистка Е. Ценина (Жуковская) отмечала у Сусловой "аскетизм как нравственный, так и физический": она "ходила в каком-то черном шерстяном балахоне, перепоясанном ремневым кушаком", с обстриженными волосами31.

В 1864 г. Н. П. Суслова уехала в Цюрихский университет. Все такая же скромная и застенчивая, она проявила необычайное упорство и, конечно, талант, занимаясь наукой и тем самым, утверждая равноправие с мужчинами. В 1867 г., после блестяще сданного экзамена, с дипломом доктора Надежда Прокофьевна вернулась на родину. Все русские газеты заговорили об этом выдающемся и беспрецедентном событии. То был триумф!

В числе первых поздравителей был А. И. Герцен, который внимательно следил за женским движением в России, а Суслову знал с 1865 г., когда она приехала к нему "на поклон" в Женеву. "Эта девушка очень умная - жаль, что ты ее не увидишь",- писал он тогда дочери32. Еще раньше Герцен познакомился со старшей сестрой Надежды Прокофьевны, также замечательной в своем роде женщиной.

Аполлинария Прокофьевна Суслова-Розанова (1840-- 1918 гг.), писательница и мемуаристка, получила наибольшую известность как автор книги воспоминаний "Годы близости с Достоевским". Как и младшая сестра, она слушала лекции в Петербургском университете, вращалась в радикальных молодежных кругах. Захваченная

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?