Канашибари - Ангелина Максимова

на лице невозмутимость, и голос не дрогнул.

Кадзуо также спокойно смотрел на меня. Его взгляд упал на повязку на моей руке, затем перешел на следы зубов на ноге, а после вернулся к лицу. Я вспомнила, что оно в каплях крови. Но хотя бы не в моей.

К счастью, во взгляде парня не было ни сочувствия, ни жалости. Не было и насмешки или злорадства. Лишь привычная полуулыбка, по которой было невозможно определить, что на самом деле чувствует Кадзуо. И это немного пугало.

— Не хотелось бы, чтобы Кучисакэ-онна[73] испортила такое красивое лицо, — прервал тишину парень и пожал плечами. — Ты бы выжила, но смотреть на тебя было бы не так приятно.

Я едва удержалась, чтобы не сцепить зубы от раздражения, но ограничилась хмурым взглядом. Он спас меня от Кучисакэ-онны, а по какой причине — мне было все равно. Однако чувство благодарности ослабло.

Грубость Кадзуо давала мне повод быть с ним не слишком вежливой. Например, прямо задать несколько вопросов.

— Как ты понял, что в той комнате нукэкуби? — спросила я.

Кадзуо улыбнулся чуть шире.

— Я думал, спросишь что-нибудь поинтереснее, — протянул он. — Это было просто. Я подозревал, что это может быть нукэкуби ещё до того, как начался кайдан.

— Что?.. — удивилась я.

— Ты кажешься умной, но, видимо, совершенно не разбираешься в мифологии и легендах… Кстати, какая у тебя специализация?

— Естественные науки… — ответила я, а потом недовольно качнула головой. Он нарочно пытался меня отвлечь? Казалось, он заговаривал мне зубы. — Это неважно! Как ты понял?

— Я же сказал, что разбираюсь в мифологии… — вздохнул Кадзуо, но в его глазах мелькнуло недовольство. — Ты не заметила красные символы у неё на горле? Это признак нукэкуби. Среди людей они прячут их под одеждой и украшениями, но здесь вам дали подсказку или решили посмеяться, а вы ничего и не поняли.

Вновь он словно пытался обидеть, чтобы отвлечь. Но я не хотела дать сбить себя с толку.

— Почему ты не сказал?.. — с удивлением и раздражением спросила я.

— Я не был уверен, — ответил Кадзуо, и мне показалось, что он говорил правду. — Это была догадка, которая подтвердилась, когда та девушка сказала про голову. Не мог же я обвинить участника кайдана, не будучи уверенным в своей правоте. Это могло её убить, если бы я оказался неправ.

Я кинула на парня косой взгляд, не став признавать, что его слова прозвучали логично, хоть это было так. Вместо этого я пробормотала:

— Надо же, ты бываешь не уверен в своей правоте.

— Все бывает впервые, Химэ, — отозвался Кадзуо таким спокойным тоном, что его слова звучали и серьезно, и насмешливо.

— Почему ты все время меня так зовешь? — спросила я, едва скрывая раздражение. Это было так невежливо — он обращался ко мне даже не по имени, а по прозвищу, которое сам же и придумал.

— Это из-за твоей прически, — ответил Кадзуо, кивая на отрезанные пряди у моего лица. — Тебе не нравится, когда тебя зовут «принцессой»?

— Не нравится.

— Тогда я продолжу.

Я прикрыла глаза и вздохнула. У меня не было времени.

— Ясно… Но мне некогда с тобой беседовать. Нужно поторопиться.

— Ищешь Кандзаки-сан? — уточнил Кадзуо. Я прошла мимо него по коридору туда, где свернула девушка, и парень последовал за мной. На ходу я невольно отметила его уважительное обращение к Кандзаки, тогда как ко мне он все время обращался по прозвищу.

Я откинула эту мысль. Мне не давало покоя что-то другое… Казалось, в коридорах что-то поменялось, но я не могла понять, что именно.

— Да, — все таки ответила я.

— Она убежала за призраком, который притворился её сестрой.

— Она увидела свою сестру? — удивилась я и обернулась. Кадзуо же не остановился и пошёл дальше, и теперь мне пришлось его догонять. — Теперь ясно… С ней все в порядке?

Кадзуо скосил на меня взгляд, и его легкая улыбка перетекла в выражение легкого недоумения.

— Я сказал, что разбираюсь в мифологии, а не что я экстрасенс.

— Когда ты увидел Кандзаки в коридоре и сказал ей спрятать тело, это все же походило на ясновидение, а не на знания. Хотя, скорее на хитрость.

Я все таки озвучила свои предположения. Кадзуо усмехнулся.

— Подозревай меня в чем тебе угодно, но это знания. Кандзаки сказала про напавшую на вас голову, а я уже подозревал, что среди нас ёкай. Осталось сложить два и два и понять, что за дверью остался нукэкуби. Кандзаки выбежала одна, но сказала про «нас», значит, кто-то не выбрался. Вот я и предположил, что там нукэкуби и его жертва. Например, ты, — Кадзуо усмехнулся. — Конечно, ты могла погибнуть еще раньше… Но что-то мне слабо верилось. Хотя могло быть и так, а за дверью осталась одна из тех женщин. Или ты подумала, что я решил помочь именно тебе?

Я сначала смутилась, хотя таких мыслей у меня не было, но потом решила не молчать на насмешки.

— Ты сказал, что сомневался, что я мертва. Значит, помогая, ты предполагал, что спасаешь меня.

Кадзуо усмехнулся.

— Значит, ты у меня в долгу. Трижды.

Я хотела было возмутиться, но не стала. У меня не было пыла и желания спорить с этим парнем, для которого кайданы были словно квестами. Мне нужно было беречь силы.

— Где ты видел Кандзаки?

— У лестницы.

— Ты не нашёл выход отсюда?

— Нашёл.

Я резко остановилась и посмотрела на Кадзуо злым и одновременно недоуменным взглядом.

— Ты издеваешься? Почему ещё не сказал? Остальные знают?

Кадзуо недовольно фыркнул.

— Ещё не успел тебе сказать, ты же сначала хотела найти Кандзаки-сан. Или уйдёшь без неё?

Тон Кадзуо стал дразнящим. Я могла бы уйти без этой девушки, чтобы спастись. Мы не были друзьями. Не были даже знакомыми. Я не считала себя готовой на жертвы ради малознакомых людей. Я даже отзывчивым человеком не могла себя назвать и, если быть честной, всегда была эгоисткой. Особенно в последнее время…

Но я просто чувствовала, что не смогу бросить Кандзаки. Совесть мне не позволяла. И Кандзаки не бросила меня.

— А тем троим я помогать не буду, — уже обычным тоном добавил Кадзуо и пошёл дальше. — Кроме того, одному мне не выбраться. Нужна помощь. Лучше ты, чем Тора. Наверное. По крайней мере, надеюсь, что не пожалею об этом решении.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но не стала. Не было ни смысла, ни желания. Если Кадзуо нашёл выход, это было мне только на руку. Одна я вряд ли справлюсь с этим кайданом. Все-таки в некоторых