День Совершенства - Айра Левин

Но ведь это она пробудила в нем жизнь, когда присела перед ним на корточки и положила свои руки ему на колени.

Правда, она при этом не рисковала. По крайней мере, ее риск был намного меньше.

Он отправился в Пред-У-музей; отправился по старинке, ночью, не отмечаясь по пути на сканерах. Это был типовой музей, такой же, как в ИНД 2610. Правда, некоторые экспозиции несколько отличались по набору экспонатов и их расположению.

Он отыскал другую географическую карту пред-У. Она была издана в 1937 году, с точно такими же восемью квадратными заплатами голубого цвета. Задняя картонная вставка была вырезана и кое-как прилеплена пластырем: видимо, кто-то еще побывал здесь до него. Это было волнующее открытие; кто-то другой тоже обнаружил острова, и сейчас, возможно, был как раз на пути к ним.

И кладовая здесь, как в других Пред-У-музеях. В ней — только стол, несколько картонных коробок да какая-то странная машина, похожая на будку, с рядами рычагов и занавесками по бокам. Он, как раньше, стал рассматривать карту на просвет, опять увидел сокрытые от посторонних глаз острова. Он обвел на бумаге ближайший из них под названием «Куба», расположенный недалеко от юго-восточной оконечности США. На тот случай, если он рискнет повидаться с Маттиолой, он обвел очертания Афра и двух ближайших к нему островов — «Мадагаскара» к востоку и небольшой «Майорки» к северу от континента.

В одной из коробок находились книги; он нашел одну на языке Франсез — «Spinosa et ses contemprorains». «Спиноза и его современники», — перевел он. Пролистал ее и забрал с собой.

Повесил вставленную обратно в раму карту на прежнее место и послонялся по музею. Взял наручный компас, который, похоже, еще действовал, и бритву с костяной ручкой и оселком для правки.

— Скоро нам дадут новые назначения, — сказал однажды за ленчем заведующий его сектором. — Нашу работу передают ГЛ4.

— Надеюсь, меня пошлют в Афр, — сказал Чип. — Там у меня родители.

Было рискованно делать подобные заявления, это звучало несколько не по-номерски, но завсектором мог косвенно влиять на дальнейшее распределение.

Получила перевод его подруга, и он поехал в аэропорт проводить ее и заодно посмотреть, возможно ли проникнуть на борт самолета без разрешения Уни. Кажется, это было невозможно. Плотная шеренга отбывающих номеров не давала возможности обмануть сканер, и к тому моменту, когда последний номер трогал сканер, другой номер в оранжевом балахоне оказывался с ним рядом, готовый остановить эскалатор и опустить его вниз. Выйти незаметно из самолета было также трудно: последний прибывший отмечался на сканере, а двое в оранжевых балахонах надзирали; они включали обратный ход эскалатора, трогали сканер и возвращались, поднимая на борт стальные контейнеры с питьем и унипеками для питания. Возможно, ему и удалось бы пробраться на самолет, затаясь в зоне ангаров, и спрятаться в нем, хотя он не мог припомнить в самолете ни одного подходящего закутка, к тому же, откуда он узнает, куда направляется лайнер?

Полет был невозможен, пока Уни не позволит лететь.

Он сделал запрос на поездку к родителям. Запрос был отклонен.

В его сектор поступили новые назначения. Двух 663-х направили в Афр, но не его; его послали в США 36104. Во время полета он изучал самолет. Спрятаться тут было негде. Перед ними находились лишь длинный заполненный креслами корпус, туалет в передней части, автоматические раздатчики унипеков и напитков. в хвосте и экраны ТВ с актером, изображающим Маркса.

США 36104 находился на крайнем юго-востоке, вблизи оконечности США и расположенной за нею Кубы. Он мог бы в одно из воскресений отправиться в поездку на велосипеде. Переезжая из города в город, ночуя в парках, забираясь в города только по ночам, чтобы добыть унипеки и питье, он покрыл бы расстояние в тысячу двести километров, как показывала карта МДБ. А в '33037 он мог бы раздобыть лодку или найти торговцев, приплывающих на побережье, как в АРГ 20400, о которых рассказывал Король.

«Маттиола, — мысленно спрашивал он у нее, — что я мог бы сделать еще?»

Он снова попросил позволения навестить родителей, и снова ему отказали.

Велосипедные прогулки он начал совершать по воскресеньям и во время свободного часа, чтобы натренировать ноги. Он зашел в Пред-У-музей в '36104 и нашел компас получше своего и нож с пильчатым лезвием, которым смог пользоваться в парках для срезания веток. Он проверил и тамошнюю географическую карту — у нее обратная сторона была нетронута, ее не вскрывали. Он на ней написал: «Да, здесь есть острова, на которых живут свободные номеры. Война Уни!»

Однажды ранним утром Чип отправился в путь в направлении Кубы, взяв и перерисованную карту. В багажной корзинке велосипеда на сложенном одеяле покоилась книжка «Вечно живая мудрость Вэня», рядом с ней — унипеки и сосуд с уникокой, под одеялом — сумка, а в ней бритва с оселком, щипцы, нож, фонарь, вата и бинты, катушка пластыря, фотоснимки родителей и Папы Яна и запасной комплект балахонов. Под правым рукавом на руке у него был бандаж, хотя если бы дело дошло до процедуры, он почти наверняка был бы обнаружен. Он надел солнечные очки и улыбался, катясь на своем велике на юго-восток среди других велосипедистов на велополосе. Параллельно по шоссе в ритмичной последовательности проносились машины. Поднятая с дороги воздушным вихрем мелкая каменная крошка звонко барабанила по разделительному металлическому ограждению.

Проехав около часа, он останавливался на несколько минут для отдыха, съедал половинку унипека и выпивал несколько глотков коки. Он размышлял о Кубе и думал, чем запасется в '33037 для торговли с тамошними жителями. Он пытался представить себе, какие на Кубе женщины. Не исключено, что их внимание привлечет вновь прибывший. Они ведь не заторможены процедурами, страстны невообразимо, а красивы — как Маттиола, или даже еще красивей.

Так он проехал пять часов, после чего повернул обратно.

Чип силой заставил мысли переключиться на свою работу. Он сейчас был в персонале 663-го педиатрического отделения медцентра. Это была скучнейшая работа: нескончаемые обследования генотипа с незначительными вариациями. И это было одно из тех назначений, с которого редко кого-либо перемещали. Он мог просидеть тут до конца своих дней.

Через каждые четыре или пять недель он регулярно подавал прошение на поездку к родителям в Афр.

В феврале 170 года его просьба была удовлетворена.

Самолет он покинул в четыре часа утра по времени Афра и направился в зал ожидания, придерживая себя за правый локоть. Со стороны было видно, что ему неудобно, сумка висела на левом плече. Женщина, вышедшая из самолета вслед за ним, помогла ему подняться, когда он упал, и прикоснулась своим браслетом к телефону вместо него.

— Вы уверены, что теперь с вами все в порядке? — спросила она.

— Спасибо, я уже чувствую себя хорошо, — ответил он с улыбкой. — Еще раз благодарю, и — счастливо вам погостить здесь.

Женщина тем временем отошла, и он сказал в телефон: