Философия достоинства, свободы и прав человека - Александр Геннадьевич Мучник

меня начинает рвать — не тошнить, а уже рвать, — я принимаюсь за дело…». Так вот, когда за «дело» принимаются представители украинской партии этнической нетерпимости «рвать» начинает вся страна. Учитывая прочное место, которое занимают клевреты этой партии на политическом олимпе Украины, страну уже многие годы сотрясают судороги непроходящего «рвотного» рефлекса.

В этом процессе, в котором украинская держава пребывает начиная с 1991 г., не было ни сил, ни времени, ни малейшего стремления к постижению таких общечеловеческих ценностей как достоинство, свобода и права человека. Отсутствие же этих правовых благ в повседневной жизни людей равносильно отсутствию Отечества. Люди, у которых нет Отечества, с легкостью разбегаются по миру. Поэтому не вызывает удивление появление в отечественных СМИ обзорной статьи под весьма многозначительным наименованием «Национальная идея: свалить из страны…» (From-ua.com, 12.11.2010 г.), в которой сообщается, что число эмигрантов из Украины достигло 15 % от общей численности её населения, достигая в абсолютных цифрах 6,6 миллионов украинцев. Тем самым, по числу эмигрантов Украина твердо заняла 5 место в мире после Мексики, Индии, России, Китая. Учитывая несопоставимые цифры общего числа населения этих стран, следует признать наличие в Украине демографической катастрофы. И, невзирая на эту беду, партия этнической нетерпимости Украины прилагает неимоверные усилия, чтобы отравить жизнь оставшимся гражданам махровой ксенофобией. Собственно говоря, именно активная деятельность партии этнической нетерпимости в Украине стала системообразующим основанием такого порочного, уродливого и разрушительного для международного права прав человека феномена, как Украинская Система, определение которой было дано выше. Анализу исторических предпосылок подобного положения вещей во многом и посвящён сюжет параграфа 2.2 раздела 2 настоящей книги.

Предваряя переход к отдельным правовым этюдам, посвященным анализу этих ценностей, считаю необходимым уделить несколько строк вычленению некой общей им всем составляющей, той внутренней субстанции, которая позволяет определить их подлинную природу, а также глубинную взаимосвязь между ними.

3. ДИАЛЕКТИКА ДОСТОИНСТВА, СВОБОДЫ И ПРАВ ЧЕЛОВЕКА

Достоинство, свобода и права человека — по своей сути отношения между людьми в государстве. Различна лишь их правовая конфигурация. В этом смысле достоинство, свобода и права человека — различные виды отношений между всеми субъектами конституционного права: человеком, обществом, государством и международным сообществом.

Достоинство — это отношение к внутреннему миру человека (этика), свобода — отношение к внешнему миру обитания человека (политика), права — отношение государства к обоим мирам человека. При этом думается, что если достоинство корреспондирует личности отдельного индивида, то свобода — народу как совокупному субъекту конституционного права. Вместе с тем, когда мы говорим о политической свободе, то подразумевается некое особое состояние общества, которое в то же самое время осознается в качестве индивидуальной ценности каждым отдельным человеком. Последнее и позволяет говорить о некой двойственной природе свободы как целостного правового феномена западноевропейской цивилизации.

В непосредственной зависимости от поступательного хода истории приведенные отношения превращаются в конституционные инструменты обеспечения физического, духовного и нравственного сосуществования и развития человечества.

Эти инструменты в своей взаимозависимости и взаимообусловленности позволяют одному индивиду уважать в другом Человека. Последнее помогает обеспечить самосохранение отдельных людей в пределах одного народа, а отдельных народов — в пределах рода человеческого. В этом и состоит великое предназначение таких уникальных экстрактов человеческой цивилизации, как достоинство, свобода и права человека. Логике познания этих категорий и подчинена вся структура одноименной книги.

Совокупность экономических условий, необходимых для обеспечения человеческого достоинства, как известно, получила своё воплощение в институте частной собственности (см. комментарий к соответствующим статьям Конституции).

Совокупность политических условий, необходимых для обеспечения человеческого достоинства, получила наименование свободы (см. раздел 4).

Совокупность правовых условий, необходимых для обеспечения человеческого достоинства, приобрела форму института основных прав человека (см. раздел 5).

Усилия народа отдельной страны, прилагаемые в направлении обеспечения человеческого достоинства, свободы и основных прав, нашли своё воплощение в деятельности институтов гражданского общества (см. раздел 6).

Усилия международного сообщества, направленные на обеспечение человеческого достоинства, свободы и основных прав каждого индивида, нашли своё воплощение в деятельности институтов международного гражданского общества. На глобальном уровне эта деятельность представлена Организацией Объединенных Наций, на региональном — Советом Европы, Организацией Американских государств, Африканской комиссией по правам человека и народов, а также некоторыми другими организациями регионального масштаба (см. раздел 7).

В известной степени можно утверждать, что всё приведенное составляет подлинную инфраструктуру достоинства, без каковой оно обречено лишь на прославление в художественных произведениях великих мастеров слова и на жалкое прозябание в реальной жизни, бесчисленные примеры чего явила миру Российская империя. Гениальная художественная литература и примитивные погромы на этнической почве в ней самым непостижимым образом всегда уживались рядом. Но этим перечень противоречий российской истории далеко не исчерпывался. Его продолжил академик Яковлев, который в связи с этим заметил: «Капризы и причуды истории! Вот она, российская «справедливость и логика»! Пьем беспробудно, но пьяниц не любим. Воруем вот уже тысячу лет, но воров не уважаем. Лжем непрестанно, но лжецов презираем. Богатых ненавидим, но сами работать не хотим и обожаем жить за чужой счет. Мечтаем об изменениях, но отвергаем реформаторов. Наша мечта: изменить все, ничего не меняя».

Вместе с тем, история цивилизации — это извечная и, пожалуй, нескончаемая битва людей за своё достоинство. Без самоотверженной борьбы лучшей части человечества за эту ценность мир никогда бы не получил эффективные средства её защиты. Иной вопрос, что другая его часть, как это нередко бывает в жизни, воспользовалась достигнутым, не задумываясь о роли тех бескорыстных рыцарей духа, которым она обязана своим благополучием.

Именно о ней в свойственной ему ироничной манере говорил видный немецкий правовед Рудольф фон Иеринг (1818–1872): «Они не были бы Санчо Пансами права, если бы не видели Дон Кихота в каждом, кто при защите своего права преследует интересы иного рода, чем карманные». Да, достоинство, свобода и права человека и есть те интересы иного рода, с которых начинается выделение индивида из окружающего мира природы. И беда человечества заключалась в том, что защита этого блага становилась уделом лишь отдельных благородных рыцарей. Однако без адекватных средств битва этих людей могла бы уподобиться лишь борьбе с ветряными мельницами, которую безуспешно вёл на страницах гениального романа Мигеля Сервантеса (1547–1616) его главный герой Дон Кихот Ламанчский. Чтобы не очутиться в роли этого чудаковатого романтика, человечество должно было изобрести такие инструменты, которые оказались бы способными защитить самое сокровенное, что есть в душе у каждого индивида, — его достоинство. В качестве таковых и появились правовые институты политической свободы и конституционных прав человека.

Немецкий поэт Генрих Гейне (1797–1856) как-то заметил, что в действительности мы боремся не за человеческие права народа, но за божественные права Человека. Если вдуматься в глубинный смысл этого утверждения, то поэт, безусловно, прав: человеческие права народа начинаются с того момента, когда в его среде начинают обожествлять, уважать права каждого отдельного индивида. Путь